В польском правительстве появляется идея использовать казаков для службы государству. Первые попытки привлечь казаков были сделаны еще при литовских князьях, когда был представлен план создать несколько казацких гарнизонов по Днепру. Король Сигизмунд II в 1568 г. издал указ, призывавший казаков вернуться в замки и пойти на службу за денежное вознаграждение. В результате собралось примерно 300 казаков, которые прослужили с 1568 по 1576 гг., получая жалование деньгами и сукном и подчиняясь «старшему и судье всех низовых казаков».
Новый отряд в 500 человек был создан при польском короле Стефане Батории, который, готовясь к войне с Московским государством, назначил казакам годовое жалованье в 15 злотых и сукно. Их командиром стал украинский шляхтич Иван Оришевский, которого впервые стали именовать гетманом. При нем была также создана должность писаря, который собственно и вел «реестр», т. е. список казаков, включенных в отряд и получавших жалование (отсюда и название – реестровые). Реестровому полку были вручены знаки отличия – клейноды: бунчук, печать, пушки, трубы, литавры и знамя. Казакам дали первые официально признанные государством «вольности»: они не подлежали никакому суду, кроме суда своего гетмана, а также были освобождены от уплаты любых налогов. Располагаться казаки должны были на территории от Чигирина до Трехтемирова, а доходы от последнего шли на содержание казацкого госпиталя. Там же в Трехтемирове находился арсенал и резиденция казацкого гетмана.
С этого момента на службе у Речи Посполитой постоянно имелись реестровые казаки. В 1583 г. был сделан уже новый набор в 600 человек, которым стали платить по 20 злотых, а к 1588 г. число реестровых достигло тысячи. Реформа Стефана Батория сыграла очень важную роль в формировании казачества как отдельной социальной группы со своими правами и привилегиями.
Хотя в начальном периоде число собственно реестровых казаков было незначительно, но с одной стороны на «казацкие вольности» начали претендовать все те, кто причислял себя к казакам, а с другой реестровые сами стали бороться за расширение числа реестра. Постепенно начинают формироваться казацкий менталитет и миф, согласно которому «казацкие вольности» – это некое давнее право, дарованное казакам еще литовскими и польскими властями. Политика польских властей, постоянно использовавших казаков для участия в своих многочисленных военных походах, только еще больше поддерживала и питала эти мифы. Уже в начале XVII в. число «казаков», участвовавших в польских походах будет превышать десятки тысяч человек. Представление о казаках как удальцах, славе и гордости Украины все больше распространялось среди населения, особенно среди крестьян и жителей пограничья. С другой стороны, миф о «казацких вольностях» становился все более заманчивым. На протяжении веков тысячи крестьян будут бороться и мечтать «показачиться», что для них совершенно естественно означало немедленное приобретение всех привилегий казацкого сословия.
Первое казацкое восстание
Повышение самосознания и стремление казаков к упрочнению своего положения приводят к череде восстаний, целью которых было добиться уступок от Речи Посполитой. Первое казацкое восстание началось в 1591 г. Его возглавил один из руководителей реестрового казачества Криштоф Косинский, происходивший из шляхетского сословия. По поручению польского правительства он занимался организацией обороны Подолии от татар. Было набрано три тысячи реестровых казаков. Но когда военная угроза отпала, поляки отказались увеличивать число реестра свыше тысячи человек. У самого Косинского волынский воевода Я. Острожский отнял данные ему за службу местечки. Желая добиться своего, Косинский начал вооруженную борьбу с магнатами, объявив себя летом 1591 г. гетманом казаков. В августе он разослал письма казацким отрядам с предложением присоединяться к нему.
Собрав казаков, Косинский напал на белоцерковский замок и захватил его. На протяжении сентября-октября 1591 г. казаки овладели Переяславлем, Белгородкой, Трипольем и даже Киевом. Резиденцией Косинского стала Белая Церковь. В течение целого года казаки успешно удерживали в своих руках большую территорию Киевского воеводства и Волыни, разоряли панские имения. На освобожденной территории устанавливались казацкие порядки, что вызывало большое сочувствие со стороны местных крестьян и мещан. Например, Косинский приказал населению присягнуть казачеству, что и было сделано впервые в истории. Новая форма власти, казацкая, должна была заменить польско-шляхетскую. Стремление расширить число казаков сочеталось с желанием расширить подвластную им территорию.
По началу польские власти считали, что это локальный конфликт казаков с магнатами. Лишь в январе 1592 г. была создана комиссия для расследования деяний казаков. В марте комиссары прибыли в Фастов и начали переговоры с восставшими, засевшими в Триполье, которые завершились ничем.
Только в январе 1593 г. шляхта Луцка и Влодимир-Волынского объявила «посполитное рушение» (всеобщее ополчение). Сейм назвал казаков «врагами Отечества». В 1593 г. князья Острожские собрали значительные силы из местных магнатов и 2 февраля 1593 г. разбили казаков Косинского под местечком Пяткою. Гетман с остатками казаков отступил. 10 февраля было подписано соглашение, согласно которому казаки обещали лишить Коссинского гетманства, выполнять распоряжения короля и не нападать более на имения магнатов. Косинский с частью казаков ушел в Запорожье. Однако в мае Косинский снова собрал казаков и пришел в Черкассы. Там в придорожной корчме его убили слуги черкасского старосты Александра Вишневецкого.
Однако в августе запорожцы все-таки заставили Вишневецкого подписать соглашение, которое означало практически его капитуляцию. Предусматривалось, между прочим, право родственников Коссинского преследовать Вишневецкого за убийство шляхтича. После этого казаки пошли на Киев и добились выгодного соглашения с властями. Фактически, казачество восстановило свою власть в Приднепровье.
Так закончилось первое казацкое восстание. На некоторое время бунты прекратились, так как европейские державы попытались привлечь казаков для борьбы с Турцией. Священная лига направила к запорожцам своего посла Эрика Ляссоту, который, ведя непростые переговоры, уговорил вольное рыцарство принять предложение императора и выступить в поход. Летом 1594 г. казаки сначала напали на Очаков и разрушили его, а затем опустошили Молдавию.
Начало украинского возрождения. Борьба за национальную идентичность
Проникновение польского влияния в украинские земли, ополячивание старой княжеской знати и отсутствие собственной системы образования поставили под угрозу само существование национальной идентичности в Украине. Ситуация сложилась так, что объединение прогрессивных сил общества произошло вокруг борьбы за сохранение православной веры, против давления католицизма. Именно православие становится символом украинской идентичности в конце XVI в., именно в борьбе за него объединились лучшие представители политической элиты Украины и нарождавшееся казачество. Здесь прослеживается параллель например с греческим освободительным движением, в котором православные священники и монахи были во главе борьбы за национальную независимость. Именно на фоне этой борьбы за свою веру на Украине начался процесс, получивший название украинское духовное возрождение.
Надо отметить, что украинское православие к моменту Люблинской унии значительно отличалось от других восточных церквей, прежде всего своей близостью к мирянам и сохранением многих раннехристианских обычаев. Как в древние времена, миряне в Украине имели право голоса при выборе епископов и даже настоятелей монастырей (в частности, Киево-Печерской Лавры – святыни украинского православия), право участия в заседаниях соборов. Это делало мирян значительно более вовлеченными в церковные дела, которые соответственно рассматривались ими как их собственные. Первым примером активного участия мирян в делах церкви служат события во Львове в 1530-х годах, когда совместная борьба духовенства, православной шляхты и мещан привела к возобновлению Галицкой православной кафедры (т. е. церковной иерархической структуры).
С другой стороны, представители православной церкви середины XVI в. с трудом могли соперничать со своими католическими коллегами. Невежество, незнание «сакральных языков» – греческого и латыни, сочетавшееся с падением нравов, делало их легкими мишенями для изощренных полемистов-иезуитов.
К тому же, высшее православное духовенство находилось в большой зависимости от польских властей. Польско-литовским королям издавна принадлежало право утверждать лиц, избранных иерархией или народом на высшие духовные должности. Стефан Баторий к примеру сам избирал и назначал духовных иерархов.