Толчком к объединению русских и литовских земель стала необходимость отражения внешней опасности. С запада и северо-запада этим землям угрожали крестоносцы, с востока – Орда. Поэтому вся начальная история нового балтославянского государства – это тяжелейшая борьба на два фронта. Кроме того, оно постоянно испытывало угрозу со стороны Польши и Венгрии.
В 1254 г. был заключен важный политический союз между Миндовгом и галицким князем Даниилом Романовичем (1238–1264), возглавлявшим коалицию русских князей, не пожелавших признавать власть Орды. Сын Даниила Галицкого Роман занял княжеский престол в Новогрудске в качестве наместника и вассала Миндовга. Политические связи были подкреплены династическими браками. Опираясь на помощь Литвы, Даниилу удалось во второй половине 50-х гг. XIII в. освободить от ордынского владычества Северную Подолию и Волынь. Однако вскоре между Миндовгом и Даниилом началась распря, и монголы восстановили свою власть над Западной Русью.
В 1261 г. Миндовг отрекся от христианства, после чего ему подчинилась языческая Жемайтия (Жмудь). Преемник Миндовга – его сын Войшелк (1264–1267) – заключил новый союз с галицко-волынскими князьями. Таким образом, к середине 60-х гг. XIII в. западнорусские и литовские земли слились в достаточно мощное государственное объединение. Несмотря на династические, этнические и конфессиональные противоречия, оно представляло собой устойчивый политический союз.
В полной мере объединительная политика литовских князей, получившая поддержку западнорусского боярства, проявилась в годы правления великого князя Гедимина (1315–1341). Ему удалось значительно расширить территорию княжества благодаря призыву начать всеобщую антиордынскую борьбу. Опираясь на помощь Литвы, из-под власти Орды вышел Смоленск, с чем ханы вынуждены были смириться. После непродолжительного конфликта с Польшей и Венгрией Гедимин в 1325 г. получил в управление Брестское княжество, в то время как Волынь отошла к Польше. Столицей Литвы стал город Вильно.
Перед смертью Гедимин разделил свое княжество между семью сыновьями, что могло привести к политической раздробленности. Однако это не разрушило единства балтославянской державы. После короткой борьбы Гедиминовичей за власть великим князем стал Ольгерд (1345–1377). Он возглавил борьбу за расширение южных и восточных пределов своего государства. Отражение натиска крестоносной агрессии на западе взял на себя Кейстут – брат и фактический соправитель великого князя.
В середине XIV в. Ольгерду удалось одержать ряд крупных побед над Ордой. В результате он освободил и объединил под своей властью основную часть территории Киевской Руси.
В 1358 г. Ольгерд и Кейстут выступили за объединение всех балтских и восточнославянских земель под властью Великого княжества Литовского и Русского. Продвижение Литовской Руси на восток неизбежно вело к конфликту с Московским княжеством. Однако начавшаяся в малолетство московского князя Дмитрия Ивановича (будущего Донского) междоусобица на время превратила Литву в единственный политический центр, который мог реально претендовать на роль «собирателя» русских земель. При этом объединительные тенденции приобрели ярко выраженные антиордынские черты.
В 1356 г. Ольгерд захватил город Ржеву, еще через три года – часть Смоленского княжества. Тогда же под его власть попали земли по Березине и среднее Поднепровье. В 1362 г. к Литве были присоединены княжества Киевское, Чернигово-Северское, Волынское и часть Переяславского. В том же году Ольгерду, возглавившему объединенные литовско-русские войска, удалось нанести поражение ордынцам в сражении у Синих Вод, в результате чего во владение великого князя литовского вошло практически все Подолье.
В 1368 г. Ольгерд, чтобы поддержать своего давнего союзника и свояка – князя тверского, совершил первый крупный поход на Москву, закончившийся неудачей. Последующие походы 1371 и 1372 гг. также не принесли успеха Литве. Москва устояла, что, несомненно, укрепило ее авторитет в землях Северо-Восточной и Северо-Западной Руси. Неудачи Ольгерда в открытой борьбе с Москвой привели к окончательному разделению русских земель.
Ольгерд оставил литовский престол сыну Ягайло (1377–1392). По не вполне ясным причинам новый государь перешел от конфронтации к сближению с Ордой. Победа великого князя московского на Куликовом поле (обеспеченная, в частности, полководческим талантом выходца из западных русских земель Дмитрия Михайловича Боброка Волынского) приняли вынудила Ягайло вновь налаживать отношения с Москвой.
Однако после того как в 1382 г. Москву разорил Тохтамыш (1381–1405), великий князь литовский решил пойти на сближение с Польшей. В 1385 г. Ягайло женился на польской королеве Ядвиге и стал польским королем. Условием этого брака было принятие Литвой католичества в качестве государственной религии. Этот шаг навсегда лишил Литву права и возможности претендовать на то, чтобы стать центром объединения русских земель – по преимуществу православных. Столкновения с Москвой теперь приобрели форму религиозной войны. Новым великим князем литовским (теперь – наместником польского короля) стал сын Кейстута Витовт (1392–1430). Политический талант Витовта и его готовность в любой момент вновь заключить договор с Ливонским орденом позволили установить политическое равновесие между Польшей и Литвой. Благодаря этому Великое княжество Литовское еще несколько десятилетий сохраняло государственный суверенитет.
Витовт заключил союз с Тохтамышем и помог ему после поражения, которое нанес тому Тамерлан (1395). Теперь великий князь литовский мог активно вмешиваться во внутренние дела Орды. Получив от Дмитрия Ивановича отказ на предложение совместными усилиями покончить с ордынским владычеством, он решил оказывать давление на Москву с помощью Тохтамыша.
Настоящую славу Витовту принесла победа над рыцарями Тевтонского ордена под Грюнвальдом (1410), одержанная им совместно с Ягайло. Вскоре Витовт фактически начал контролировать положение в Крымской Орде.
Кончина в 1430 г. Витовта, готовившегося принять королевскую корону, завершила самый блестящий период в истории Великого княжества Литовского. При его преемниках начались усобицы, в которые все активнее вмешивались русские князья. В правление короля Казимира (1440–1492) Литва практически полностью потеряла свое политическое влияние. В конце XV – начале XVI в. большинство пограничных русских земель (в том числе Верховские княжества, Новгород-Северский, Чернигов, Путивль) перешло под власть Москвы. Наконец, в 1569 г. Великое княжество Литовское – вместе с входящими в ее состав западнорусскими землями – стало частью нового польско-литовского государственного объединения – Речи Посполитой.
Украинные земли
С определением того, что представляла собой «Русская земля» в широком смысле, тесно связана еще одна проблема, имеющая уже непосредственное отношение к предыстории Украины: это вопрос о том, когда само слово «Укрина» стало обозначением западных древнерусских земель.
Широко бытует представление, что уже первое упоминание «украины» в Ипатьевской летописи под 6695/1187 годом является свидетельством того, что именно тогда и появилось самоназвание Украины. Возвращаясь из похода на половцев, переяславский князь Владимир Глебович «разболеся… болестью тяжкою, еюже скончася». «И плакашася по немь вси Переяславци, – продолжает летописец, – бе бо любя дружину, и залата не сбирашеть, имения не щадяшеть, но даяшеть дружине. Бе бо князь добръ, и крепокъ на рати, и моужьствомъ крепкомъ показаяся, и всякими добродетелеми наполненъ. О нем же Украина много постона».
Речь в этом фрагменте явно идет только о переяславской земле, которая и называется «Украиной». Чуть позже, под 6697/1189 годом упоминается «Украина Галичькая» (она же «волость Галичкая»), которую знаменитый князь Святослав Всеволодович предложил захватить Рюрику, «собе хотяшеть всеи Рускои земли около Кыева». Из этого явно следует, что под «Украиной» летописцы имеют в виду различные территории. Действительно, в различных источниках мы можем найти упоминания псковской «украины», а также Смоленска, Любутска и Мценска как «украинных мест». Обширную подборку подобных словосочетаний, относящихся к самым разным территориям, приводит Ф. Гайда. Здесь и «наши села в Мордве на Цне и на Украине» (в докончании великого князя рязанского Ивана Васильевича с князем Федором Васильевичем от 19 августа 1496 г.), и «украина» и «украинные места» с «нашими украинами» (при определении московско-крымской границы в конце XV в.), и «Роспись сторожам из украинных городов от польские украины по Сосне, по Дону, по Мече и поиным речкам» (1571), и «татарские», «казанские» и «немецкие Украины», и «украинская служба» московских служилых людей, вплоть до XVII в. включавшая Сибирь, Астрахань и «иные дальние украинные городы» (при этом в узком смысле слова Украиной с конца XV – начала XVI в. называлась «Украина за Окой», «крымская Украина», к которой относились Тула, Кашира, Крапивна, Алексин, Серпухов, Таруса и Одоев). Очевидно, что, по крайней мере, до конца XVI в. такое определение не имело жесткой привязки к южным и юго-западным землям древней Руси.