Читать интересную книгу Чай из трилистника - Киаран Карсон

13.11 Обнаружен спрессованный цветок примулы между с. 210 и 211 книги " Сказочная страна науки" Арабеллы Б. Бакли (Лондон, "Эдвард Станфорд", 26–27 Кокспер-стрит, Черинг-Кросс, S.W., 1899). Его отпечаток цвета Туринской плащаницы на следующем фрагменте:

"Мы уже говорили вам, что в нашей сказочной стране природы все между собой взаимодействует, внося порядок в кажущуюся неразбериху. Но хотя мы полагаем, что ветры и течения, реки и облака и даже растения неизменно следуют установленным законам, можно ли ожидать такой же упорядоченности от неугомонной, независимой труженицы-пчелки? Однако мы видим, что и у нее есть свои, определенные задачи и что она выполняет их регулярно, по установленному распорядку. На сегодняшнем занятии мы говорили исключительно о пчеле внутри улья и подметили, сколь чудесным образом инстинкты направляют ее в повседневной жизни. Но в последние годы мы узнали, что за пределами своего дома она тоже выполняет необычайно интересную и удивительную работу и что ей мы обязаны не только медом, но и в значительной степени красотой и яркой раскраской цветов, которые она посещает, собирая сладкую дань. Эта работа станет темой нашего следующего занятия, и если мы любим маленькую пчелку за ее неизменное усердие, терпеливость и порядок в улье, то я уверена, мы восхитимся удивительному закону природы, что подсознательно руководит этим посланцем любви между цветами, растущими вокруг нас".

70. ПАТИНА (Зеленая Книга, зеленые страницы)

1.1 Зеленый — цвет воды, так же как красный — цвет огня. Зеленый связан с бурей. Жизнь происходит из красного и расцветает в зеленом. Красный — мужской цвет, зеленый — женский. Хотя изумруд считается папским камнем, он был также камнем Люцифера — до его низвержения с Небес. "Изумруд услаждает взор, не утомляя его" (Плиний). Гренландию ("Зеленую Землю") открыл Эрик Рыжий ("Красный"), который решил, что человек скорей туда отправится, если дать ей красивое имя. Уйдя за кулисы, актеры отдыхают в " зеленой комнате". "Зеленая мысль в полумраке зеленом".

3.2 «X» созерцает красные плоды и зеленые листья вишни за окном комнаты Арнольфини. Дама, с ее большим животом, рядом с тусклым мужчиной выглядит, словно зеленая пчелиная матка. «X» вплывает в картину и через окно — наружу. Под вишней три улья: розовый, желтый и синий. Зеленый газон, пестрящий синими и желтыми цветами, спускается к берегу изумрудного канала, в котором отражаются многооконные дома, крыши, трубы, шпили. Она летит над нефритовым мостом в кишащий рой городских шумов.

11.7 Святая святых в темной комнате, освещенной мутным рубиновым светом лампы с образком на абажуре. Секундная стрелка летит над яркими бликами на циферблате, а на плавающей в проявителе фотографической пластинке появляется изображение «X», словно с зеркала сходит испарина от дыхания. Ее попечитель прищепкой цепляет капающий снимок на струну. Еще один. Еще. Она вспоминает другие свои фотографии, на которых она все меньше по мере удаления в прошлое, и представляет, что складывается, словно телескоп.

13.101 Предположим, «X» видит в витрине магазина синее платье, а затем, спустя час — девушку в магазине канцтоваров. Этой же ночью она может увидеть во сне ту самую девушку в том самом синем платье. Или себя в синем платье. Или свои пальцы, испачканные чернилами из протекшей ручки.

17.101 Под патинной лессировкой зеленого платья женщины находятся два темных слоя, содержащих патину, желтый оловянно-свинцовый пигмент и свинцовые белила. Патину получают, прибегая к алхимии, из меди и уксуса. Согласно Ченнино, если смешать патину со свинцовыми белилами и небольшим количеством жидкой глазури, то получится превосходная замазка для ремонта разбитых песочных часов. Патина, или ярь-медянка, незаменима при изображении воды, а также рыб, однако не следует забывать, что у рыбы, как и у всех неразумных животных, спина темная. В случае если рыба выступает из воды, украсьте ее несколькими золотыми шипами, которые будут приятно поблескивать сквозь зелень основного фона.

19.09 После обеда появилось несколько желтых ложек и стаканов. Кто-то сказал, что они латунные, и, когда я попробовал их на вкус, мне тоже так показалось. Некоторое время спустя, когда мы с мистером Пербриком возвратились с прогулки, он сказал мне, что Хюгель объясняет алую или розовую окраску фламинго наличием на перьях тонкого медного порошка. Едва он это произнес, как я почувствовал во рту латунный привкус. Отец Хопкинс, «Дневник», 10 августа 1874 г. (День поминовения св. Лаврентия, у которого просят защиты от огня; св. Беттелина, влюбившегося в одну ирландскую принцессу; и св. Эмигда, которого молят о защите от землетрясений).

21.9 Ян ван Эйк, "Богоматерь в церкви". Гигантская Мадонна возвышается до самого трифория, держа огромное дитя на согнутой правой руке. Ее одеяние цвета темно-"Синих "Галлахерс"": «X» курит «Синюю», думая о более светлом оттенке дыма. Нижняя сорочка Девы — трубного красного цвета[47]. Алтарь перед святая святых озарен свечами; мессу служат два ангела с крыльями, как у фламинго. Пол нефа испещрен пятнами света, падающего из окон верхнего яруса: солнце светит с севера. Либо так, либо архитектор умышленно ориентировал церковь вопреки канону, тем более что ее архитектура в данном случае явно вымышленная, хотя в отдельных чертах есть сходство с некоторыми известными храмами. Дюйм пепла нависает на кончике «Синей»: «X» стряхивает его в пепельницу, где он превращается в серого червя.

71. ЗЕЛЕНАЯ РОЗА

Мы с Метерлинком хотели было читать дальше, когда услышали за спиной звук шагов. Мы повернулись. Перед нами стоял дядя Селестин.

Я пришел к вам, произнес он торжественно, чтобы попытаться кое-что объяснить. Вы прочли книги, вернее, пролистали их, ведь на то, чтобы прочесть их по-настоящему, ушла бы вся жизнь; много лет потрачено на них. И я понимаю, выводы из них можно сделать самые разные. Но прежде чем вы их сделаете, знайте: было очень важно, чтобы вы сами нашли эти книги и чтобы вы читали их непредвзято. Вы, разумеется, обнаружили, что некоторые отрывки имеют непосредственное отношение к вам лично; но эти книги — не просто биографии. Некоторые страницы содержат сценарии, реализовать которые не удалось, другие описывают события так, как они произошли, но не так, как вы их запомнили, а третьи — вообще выдумки. Но в общем и целом, в этих книгах куда больше истины, чем в прочих воспоминаниях людей, которые постоянно переписывают их в соответствии со своим нынешним представлением о себе.

Вы особенные. Мы не лепили вас, тем более по своему образу и подобию. Свобода вашей воли ничем не ограничивалась, ведь принципиально важно, чтобы вы присоединились к нам осознанно и обладая полным знанием.

Как говорит св. Фома[48], в этом и состоит высшее проявление жизни в том, что каждое существо само повелевает своими поступками. Тот, кто всегда подчиняется указанию другого, в чем-то уже мертв. И вот, раб не повелевает своими поступками, а, скорее, ими повелевают за него. Посему человек, покуда он раб, есть образ смерти.

Но вы полны жизни, ведь вы доказали, что владеете силами, неподвластными простым смертным. Мы пристально наблюдали за вами, это правда, но лишь как заботливые родители, направляя ваши врожденные дарования, дабы привести их к расцвету. В этом смысле вы подобны пчеле, которую полностью так и не одомашнили: человек дал ей благоустроенное жилище, чтобы она могла больше времени уделять производству меда. Надеюсь, это честный обмен. Отношения между человеком и пчелой строятся на взаимном уважении к мирскому суверенитету друг друга.

Когда-то я был таким же, как вы, с младенческих дней своих избранный стать одним из непосредственных исполнителей нашей великой миссии. Увы! По мере развития интеллекта мои врожденные способности начали угасать; чем дальше учился я читать и писать, тем стремительнее ускользал от меня другой, сверхчувственный мир. И всё же, еще в восемь лет мне было явлено видение св. Розы Лимской, в котором она предстала в наряде из зеленых роз. В девять лет мне привиделась одна-единственная зеленая роза, обладавшая чертами св. Розы; она заговорила со мной и сказала, что с этих пор мне придется обходиться зрением простых смертных. К моему десятому дню рождения сверхъестественное перестало быть мне видимым, и с тех пор я остаюсь, можно сказать, слепым. И все-таки по-своему я тоже служу делу, и мне выпала честь служить вам.

То, что мы трое оказались здесь, в библиотеке "Дома Лойолы", — это кульминация длинной цепочки событий. Начну я, если позволите, с того, что в 1889 году — а в тот год родился Людвиг Витгенштейн — на званом обеде, устроенном в Лондоне влиятельным американским издателем, были представлены друг другу Артур Конан Дойл и Оскар Уайлд. В результате Уайлд получил заказ на написание "Портрета Дориана Грея", книги, в которой искусство и жизнь смешиваются до неразличимости; Дойлу был заказан "Знак четырех", роман, окончательно определивший образ Шерлока Холмса, которого многие считают реально существовавшим человеком из плоти и крови.