НИМОЙ: Спок, что ты чувствовал, когда «Звездный путь» закрыли?
СПОК: Пожалуйста… я должен тебе напомнить…
НИМОЙ: Я знаю, прости. В смысле, у тебя была какая-то реакция? Тебя отодвинули в сторону, приговорили к небытию.
СПОК: Простого небытия, как и смерти, не стоит страшиться. Это человеческая реакция.
НИМОЙ: Хорошо, давай я перефразирую — что ты думал о закрытии «Звездного пути» и «конце» своего существования?
СПОК: Я подумал, что оно… весьма преждевременно. Достойная сожаления ситуация, как ненужная смерть ребенка. Но ничего нельзя было поделать. Позволять себе предаться гневу или отчаянию означало бы впустую тратить время.
НИМОЙ: Питал ли ты когда-нибудь надежду, что «Звездный путь» может вернуться? Что ты можешь… возродиться?
СПОК: Я бы не использовал термин «надежда». Возвращение «Звездного пути» было логичным. Когда нужда поклонников достигла критической массы, мое возрождение стало неизбежным.
НИМОЙ: Ну, меня-то ты одурачил! Я был уверен, что с тобой и с сериалом покончено.
Семьдесят девятая и последняя серия «Звездного пути», «Вторжение оборотня» была снята в декабре 1968 и январе 1969 года. Во время съемок все мы знали, что сериал будет закрыт, хоть мы и не получили официального уведомления от NEC, время, когда канал должен был бы нас уведомить о продлении сериала, давно прошло. С технической стороны, однако, у NEC было право продлить с нами контракты прямо перед началом четвертого сезона, и, случись это, мы бы все были созваны обратно на работу.
Но этого не произошло. В последний день съемок «Оборотня» мы все вступили в звуковой павильон с чувством, что это конец. Если честно, я мало что помню об этом последнем дне, если не считать тяжелого чувства. И, конечно, я очень хорошо помню саму серию. Сюжет предлагал Биллу Шатнеру интересное испытание его актерского мастерства, поскольку предполагалось, что тело капитана Кирка захватывает разум мстительной женщины. Насколько я помню сценарий, он представлял из себя что-то вроде анекдота, хоть и довольно запутанного, но Билл встретил испытание со своим обычным пылом и энергией, которая меня всегда восхищала. Он гораздо меньше меня был склонен к серьезности и размышлениям. Он не задавался вопросом, стоило ли ему такое играть, он просто сказал: «Ну, мы это снимаем — так за работу!»
Но даже энтузиазм Билла в конце концов отступил, когда была снята последняя сцена и пришла пора сворачиваться. Не было ни прощальной вечеринки, ни официального мероприятия, чтобы отметить закрытие сериала. Мы поодиночке разошлись из звукового павильона «Звездного пути» — как мы были уверены, в последний раз — и каждый пошел своей дорогой.
Через несколько месяцев я получил официальное уведомление от вещательной компании, что наши срок наших контрактов окончательно истек.
— Леонард, привет, — произнес теплый, но серьезный голос в телефонной трубке. — Это Дейв Тебет из NEC. Леонард, у меня печальные новости. На меня, как на главу творческого департамента компании, падает обязанность позвонить тебе и сказать, что «Звездный путь» не будет продлеваться на еще один сезон.
— Я так и подозревал, — сказал я и поблагодарил его. Дейв еще раз выразил свои искренние соболезнования, и мы повесили трубки.
(Ремарка в сторону — я столкнулся с Дейвом двумя годами позже, когда работал в Лондоне на съемках фильма «Озадаченный», который — какая ирония! — изначально задумывался как пилотная серия для NBC, телеканала Дейва. Мы с женой обедали на Мейфэйр, в «Белом Слоне», когда я заметил, что Тебет обедает там с Тони Сертисом. Когда мы проходили мимо, я приветствовал его радостным: «Привет, Дейв!»
Он безучастно взглянул на меня и, ни на мгновенье не прервавшись, продолжил разговор с Тони. Мне оставалось только рассмеяться, потому что это был великолепнейший пример голливудского «мы-тебя-не-любим-больше». Ну, об этом еще будет).
У меня были ужасно противоречивые чувства по поводу закрытия «Звездного пути» — включая удовлетворение, ведь меня совсем не радовало, во что превращался сериал. Конечно, я не хотел, чтоб сериал закончился, я хотел продолжать работу и был счастлив получать хороший результат. Но в то же самое время я не хотел видеть, как «Звездный путь» опускается ниже планки, которую мы сами же задали.
Некоторое время после того, как закончили снимать «Оборотня», мы с моей секретаршей Терезой Виктор все еще занимали офис на студии «Парамаунт». Эд Милкис, который был производственным ассистентом на «Звездном пути», позвонил мне и сказал, что, раз сериал закрыли, им понадобится наше место. Так что когда я смогу выехать?
Я попросил пару недель, поскольку мне надо было уехать, но сразу по возвращению я пообещал Эдди освободить офис. «Отлично, — сказал Эд. — Нет проблем. Я думаю, 2–3 недели мы потерпим».
Но через несколько дней он перезвонил. Ситуация стала срочной — для сериала «Миссия невыполнима» был нанят новый сценарист, и ему требовалось место. «Как скоро ты можешь убраться со студии?» — напрямую спросил Эд.
Я задал ему вопрос, не могли бы мы придерживаться изначального соглашения, но Эд, как мог, тактично, сообщил, что офис был нужен им вчера. Или еще раньше.
На следующий день в офис прибыли двое рабочих и грузовик. Они погрузили все в кузов, и в итоге нам пришлось перевезти всю мебель и офисные принадлежности к Терезе домой на экстренное хранение, пока не найдем нового места.
И это — как я думал — было все. «Звездный путь» остался позади, и у меня не было никаких планов на будущее. Я, правда, знал, что очень хочу сыграть как можно больше разных ролей, чтобы расширить свою актерскую базу.
Тем временем, примерно тогда же, когда был закрыт «Звездный путь», начали назревать проблемы на съемочной площадке сериала «Миссия невыполнима». Его продлили на четвертый сезон, и Мартин Ландау и его жена Барбара Бэйн зашли в тупик при обсуждении условий возобновления контрактов с «Парамаунт». Поскольку эта пара казалась сердцем сериала, они думали, что у них есть огромные преимущества при переговорах. Но студия при виде их запросов встала на дыбы и захлопнула дверь перед их носом.
Когда это произошло, мне позвонил мой агент и сказал:
— Леонард, тебе пора возвращаться к работе. Они предлагают тебе место в «Миссия невыполнима».
Я немедленно заволновался, поскольку дружил с Марти и Барбарой. «Миссия» была продана «Парамаунт» и начала сниматься одновременно со «Звездным путем». Собственно, звуковые павильоны «Миссии» и «Стар Трека» находились рядом. Так что я довольно часто видел Марти на съемочной площадке.
— Слушай, — сказал я моему агенту. — Я не собираюсь служить козырем в переговорах против Марти и Барбары.
— Нет, нет, все совсем не так, — заверил он меня. — Студия уже прекратила с ними переговоры. Все позади.
— Ты уверен? — спросил я. — Я не хочу потом обнаружить, что я не в деле, а они возвращаются к работе.
Мой агент был тверд — студия совершенно точно решила распрощаться с Марти и Барбарой прежде, чем предложила мне работу. И он был прав, как я потом узнал из статьи в «Лос-Анджелес Таймс», где Марти и Барбара поведали свою историю.
Так что я в итоге оказался в сериале «Миссия невыполнима» на месте Марти Ландау — того самого человека, которого Джин Родденберри держал на уме как запасной вариант для исполнителя Спока, если бы я не смог сняться в «Клетке». Ситуация для актера была просто идеальной — мне разрешили разведать обстановку, подписав контракт на 8 серий, и мне были предоставлены сценарии для одобрения.
Когда сделка была заключена, одним из первых, с кем я столкнулся, был Эд Милкис, который помогал мне съезжать со съемочной площадки «Парамаунт» после закрытия «Звездного пути». Опять прибыл тот же самый грузовик с теми же самыми рабочими, чтобы помочь мне заехать обратно. Я со смехом заметил Эду, что мы могли бы сэкономить кучу телодвижений, если бы мне было позволено задержаться на пару недель.
Эд ответил классическим голливудским «вот-теперь-тебя-люблю-я», и, конечно, я не мог об этом не вспомнить, когда двумя годами позже столкнулся с «неузнающим» взглядом Дейва Тебета).