Приехало три тысячи.
Конвенты стали особенно ярким воплощением того, что происходило с воскресшим «Звездным путем». На моем первом конвенте в 1972 году я вошел в зал, заполоненный толпой настолько, что возникли опасения, что пожарный департамент его закроет.
Громогласный шквал приветствий захватил меня совершенно врасплох. Визг, аплодисменты, энергичный отклик на каждое мое движение, каждое мое слово, каждый жест были просто невероятны. Это было просто физическое потрясение, все равно что оказаться сбитым с ног огромной океанской волной. Несколько секунд я в буквальном смысле не мог ничего произнести от нахлынувших на меня чувств. (Хотя аплодирующие зрители все равно вряд ли бы меня услышали!) Это было чудесное, теплое, радушное возвращение домой.
Еще более трогательным был тот факт, что эти конвенты были такими искренними, такими самодеятельными. Не было назойливой рекламы, торгашества, голливудских продажников, организующих мероприятия. Все эти люди собрались вместе просто из-за любви к «Звездному пути».
Почему возник феномен «Звездного пути»? Почему сериал привлек такую большую и такую преданную аудиторию?
Как и все остальные. Я могу только строить предположения. Но кое-что кажется ясным.
Прежде всего, «Звездный путь» предложил надежду поколению, которое выросло, преследуемое призраком ядерной войны. Значительная часть зрителей помнила Карибский кризис 1962 года, когда страна готовилась к третьей мировой войне. Детей учили нырять под парты при виде ядерного взрыва. В популярных книгах и фильмах — таких, как «На берегу» Невила Шюта или «Горе тебе, Вавилон!» Пата Фрэнка — разыгрывались мрачные сценарии конца света. Одновременно наша паранойя по поводу Советской России достигла апогея — что может объяснить, почему космические пришельцы в основном изображались как злобные чудовища, стремящиеся захватить Землю.
И в середине этой паранойи и страха возникло послание надежды в лице «Звездного пути», который говорил: «Да, мы действительно переживем атомную эпоху. Да, мы действительно сможем вступить в контакт с разумной жизнью на других планетах, и инопланетяне станут нашими друзьями, а не врагами. Вместе мы будем работать на общее благо».
И вдруг целое поколение, выросшее среди этого ужасного напряжения и страха, включило телевизоры и обнаружило, что «Звездный путь» рядом. Каждый день.
1970-е были одновременно временем огромного культурного подъема, это была эпоха Вьетнама и Уотергейта, наркотиков и сексуальной революции. Общество стремительно менялось. Американцы учились не доверять своим политическим лидерам. И среди этих ненадежных времен был экипаж «Звездного пути» — абсолютно надежный, предсказуемый, неподкупный. Можно было положиться на то, что эти люди останутся честными и будут вести себя благородно, с достоинством, и состраданием, и умом.
Сид Шейнберг был прав — поклонники «Звездного пути», с которыми мне довелось беседовать на конвентах, действительно были истовыми и шумными. И их были тысячи, тысячи, куда бы я ни отправился. Гораздо больше, чем Шейнберг, или я, или кто-нибудь еще мог представить. Я вскоре начал понимать, что вопрос не в том, может ли «Звездный путь» быть возрожден в какой-либо форме, вопрос в том, как и когда это произойдет.
Примерно в 1972 году NEC начала менять свою точку зрения. Вещательная компания завела разговор с Родденберри о возможном возрождении сериала. Однако изначальные декорации уже отправили на свалку, и руководство решило, что их восстановление — и замена всего реквизита и костюмов — просто обойдется слишком дорого. От проекта отказались.
Однако, в начале 1973 года «Звездный путь» появился на телевиденьи в форме мультфильма. Передача под продюсерством Дороти Фонтаны шла два сезона и снискала одобрение критиков.
«Парамаунт» — которая выкупила права на «Звездный путь» у «Дезилу» — наконец, решилась возвратить сериал к жизни с изначальным актерским составом. К 1975 году студия начала обсуждать с Джином Родденберри новый телевизионный сериал по «Звездному пути». Но энтузиазм поклонников продолжал расти, и с ним рос и энтузиазм студии, вскоре мысль о сериале превратилась в мысль о полнометражном фильме.
Первый черновик сценария Родденберри, «Божественная штука», был отвергнут. В течение следующих трех лет два десятка сценаристов пытались внести свою лепту в проект, но ни один сценарий не казался приемлемым.
В конце концов, к 1978 году руководство «Парамаунт» пришло к вводу, что никто не в состоянии произвести на свет сюжет для «Звездного пути», который подойдет для большого экрана. В то же самое время у студии возникли планы открыть четвертый телеканал. Почему бы не собрать обратно старую команду в новом сериале «Звездный путь: фаза II» в качестве краеугольного камня?
Признаюсь, когда я впервые услышал о новом сериале, у меня возникли большие сомнения. (Вспомните, я ведь всего несколькими годами ранее я по глупости назвал свою книгу «Я — не Спок»!). Я все еще был очень сильно озабочен тем, чтобы меня не воспринимали, как актера одной роли и все еще чувствовал опустошение от неприятных стычек на съемках третьего сезона «Звездного пути». Но, по крайней мере, я был не прочь выслушать предложение «Парамаунт» и Джин Родденберри.
И вот каково оно было: роль второго плана, в которой Спок должен был появиться в двух из каждых одиннадцати серий.
Говоря начистоту, предложение меня смутило и удивило. Только две серии из одиннадцати? Мне предложили работу на полставки. Для меня не было смысла фактически связывать себя участием в сериале и не иметь возможности заняться другой интересной работой — и при этом вносить в него настолько маленький вклад.
Я — и всегдашний спокойный, разумный голос в моей голове — изо всех сил старались понять, в чем тут суть.
СПОК: Давай рассмотрим все возможности. Возможно, мы раскроем таящуюся здесь логику.
НИМОЙ: ОК, я готов.
СПОК: Возможно ли, что они верят, что не хочешь возвращаться, и, таким образом, предлагают тебе лишь частичное участие ради твоего собственного удобства?
НИМОЙ: Не похоже. Мой агент спрашивал, могу ли я выбрать количество серий, в которых хочу участвовать — и они ответили, что нет.
СПОК: Возможно ли, что их останавливает слишком высокая плата, которую они должны тебе платить за участие в серии?
НИМОЙ: Да ее еще вообще не обсуждали.
СПОК: Тогда мы должны взглянуть в лицо той возможности, что мой вклад был сочтен несущественным.
НИМОЙ: Да это дурдом, Спок! Если они так думают, они там все с ума сошли!
СПОК: (спокойно.) Я признателен тебе за поддержку. Тем не менее, мы должны рассмотреть эту весьма вероятную возможность, как бы она ни была неприятна.
Я отказался от участия, и другой актер, Дэвид Готрео, был нанят на роль «нового» вулканского офицера по науке, Ксона. (Как жаль, что рядом не оказалось Боба Джастмена, чтоб написать пару служебных записок о новой парадигме мужских вулканских имен!)
К сожалению, мой «отказ» вернуться в новый «Звездный путь», в сочетании с «Я — не Спок» был воспринят как полный отказ от вулканца. Все остальные актеры подписались на участие, и я был одиноким уклонистом.
Однако, в итоге «Звездный путь: фаза II» так и не вышел из космического дока. За несколько дней до начала съемок нового сериала проект отправили на свалку — но не потому, что «Парамаунт» утратила в него веру. Наоборот, они верили в него как никогда — потому что возник совершенно иной феномен научной фантастики с чрезвычайно похожим названием.
«Звездные войны».
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Спасибо тебе, Джордж Лукас
![]()
СПОК: Я бы хотел, пользуясь случаем, публично сделать официальное заявление, что я не употребляю ферментированных алкогольных напитков, полученных путем брожения на основе солода и хмеля…
НИМОЙ: В смысле, пива?
СПОК: Полагаю, именно это я только что сказал.
НИМОЙ: Что, никогда даже не пробовал?
СПОК: Разумеется, нет.
НИМОЙ: А зря. Стаканчик-другой, может, развеял бы твое мрачное настроение в первом фильме…
