Возвращаясь в особняк в Дарилье, мы случайно перенеслись не в мою спальню, а в коридор и напугали прислугу своим поджаренным на жарком солнышке видом и растрепанными волосами. Управляющий ничего не сказал, только губы поджал, оглядев меня, закутанную в полотенце, и лишь после затянувшейся паузы спросил, когда накрывать к ужину. Я на цыпочках, опустив голову, поторопилась в свою комнату, оставив Карела разбираться. А позднее, когда мы спустились к ужину, господин Дойс укоризненно молчал, давая своим видом понять, как он не одобряет поведение беспокойных постояльцев.
Утром следующего дня, проверив маячок и убедившись, что он указывает на то же окно с витражом и никаких сюрпризов нет, мы все же выдвинулись к южным воротам. Точнее, к тому, что от них осталось. Как и говорил мне сторож из Ратуши, ныне от них сохранилась лишь арка, сделанная из темно-серого пористого камня, похожего на базальт. Хотя откуда тут вулканическая порода? Верхнюю часть строения украшали полустершиеся оркские руны, а на правой колонне примерно на уровне пояса виднелась круглая выемка.
Прочитать надпись сразу нам не удалось, не настолько хорошо мы успели разобраться с мертвым языком народа степей, покинувшего эту реальность. Пришлось, как обычно, перерисовывать все, чтобы попытаться разобраться дома. Закончив, Карел вынул из кармана подвеску-артефакт и осмотрелся по сторонам. Прохожих в этом районе было мало. Машины проезжали, но в отдалении, так что нам никто не мешал.
– Прикрой, – велел мне напарник и, подобравшись к колонне вплотную, осторожно вложил кругляш в отверстие.
Я стояла полубоком, так, чтобы спрятать его действия от проходивших неподалеку людей, но в то же время хоть краем глаза видеть то, что творится с артефактом. Сначала ничего не происходило. Но напарник не сдавался, он крутил кулон так и эдак, подбирая положение, в котором выпуклый рисунок на нем мог бы совпасть с предполагаемыми выемками в отверстии. И это случилось. Раздался щелчок, кулон выскользнул из пальцев Карела и втянулся внутрь. Что-то заскрежетало, а потом снова щелкнуло где-то внизу.
Мне было плохо видно и отчаянно хотелось броситься и посмотреть, что же там происходит, но приходилось загораживать собой напарника.
– Ну что там? – не вытерпела я.
– Открылась маленькая ниша. Сейчас…
Присев на корточки, Карел завозился у самой земли, потом встал и протянул руку к артефакту. Пошурудил и за цепочку потащил его на себя. Снова что-то заскрипело и защелкало, и кулон выпал из отверстия.
– Ну?! – чуть не подпрыгивая от любопытства, спросила я.
– Очередной шифр, судя по всему. Дома посмотри… – не договорил он и присвистнул: – А надпись-то поменялась.
– Где?! – подпрыгнув, я развернулась, жадно шаря глазами по арке.
И правда, руны, красовавшиеся сверху, неуловимо изменились. Как это могло произойти, учитывая, что они выбиты в камне, для меня загадка. Магия! Это магия! И снова Карел тщательно перерисовывал новую надпись в блокнот.
– Уходим! – скомандовала я, заметив краем глаза идущую в нашу сторону фигуру в форме местного полицейского.
– А что это вы делаете, господа? – крикнул издалека мужчина, заметив, что мы резко засобирались.
– Блин! – выругалась я сквозь зубы, изобразила самую ослепительную улыбку из своего репертуара, расправила пышную юбку платья и бросилась навстречу служителю закона.
Тот от неожиданности сбился с шага и слегка притормозил. Вероятно, нечасто предполагаемые нарушители порядка бросаются ему в руки, светясь от счастья.
– А вы тут работаете, да? – подскочив к мужчине, затараторила я. – Вы же, наверное, все знаете про эти ворота? Нам сказали, что они сохранились с тех времен, когда тут еще жили орки. А вы можете нам сказать, что написано сверху? Нас очень интересует все, что связано с древней архитекту…
– А-а-а, студенты, – поскучнел он, перебив меня. – Нет, господа, это не ко мне. Ворота и ворота, старинные. А что написано, никто не в курсе.
– Что, совсем никто? – «расстроилась» я. – А давно они тут стоят?
– Да я ж откуда знаю? – пожал он плечами. – Давно, а точные сроки – это к историкам. Но раз орки их строили, как вы говорите, тогда почитай почти тысячу лет. Я не интересовался…
– Понятно, – покивала я. – А мы не из Дарильи, только на лето приехали. Вот, изучаем местные достопримечательности. А не подскажете, что еще можно осмотреть из интересного? Нечасто ведь выпадает шанс посетить столицу. Хочется взглянуть на все, что только можно. Вот вы куда посоветуете нам сходить?
Мужчина озадаченно сдвинул шляпу и почесал затылок, после чего начал перечислять музеи и выставочные залы, Ратушу и старинные часы. Упомянул несколько статуй сестер-фей, которые мы уже, кстати, видели. Потом сообщил про открывшуюся только на днях выставку-ярмарку техномагических новинок.
– О! – вмешался в разговор Карел, словно его очень заинтересовал последний пункт. До того он только молча внимательно слушал наш разговор. – Давай сходим? Вдруг что-нибудь интересное сможем купить?
– Ну-у… – словно с неохотой, протянула я. Если уж играть роль, так до конца.
– А идите, госпожа, не сомневайтесь, – поддержал Карела страж закона. – Техномаги там всегда много интересного представляют. Ведь лишь раз в год бывает ярмарка и только в столице.
Я позволила себя уговорить, и напарник увел меня от любезного полицейского, подцепив под локоток.
Правда, поехали мы вовсе не на ярмарку. У нас руки чесались быстрее расшифровать надписи с ворот до и после активации их артефактом, да и к тому же я умирала от любопытства: что Карел вынул из тайника?
– Ну? – чуть ли не подпрыгивая на месте, спросила я, как только мы вошли в библиотеку, которая нам заменяла кабинет.
– Вот. – В мои жадно протянутые руки опустилась пластинка, практически идентичная той, что я вытащила из сапожка феи в часах на Ратуше.
– Ну бли-и-ин! – расстроенно протянула я, вглядываясь в ряды цифр. – Опять координаты?
– Похоже на то. Давай сначала с надписями разберемся.
Я с тоской покосилась на выложенные на стол листы с перерисованными рунами с южных ворот. Один с той, что была до активации артефакта, второй – после изменения надписи.
– А давай, ты как настоящий шаман займешься рунами, а я как настоящая ведьмочка – пластиной из сапога феи? – внесла я предложение и заискивающе улыбнулась.
Ну не нравятся мне руны! Не нравятся!
– Жулик! – нахмурил брови Карел. – Жулька… Как будет жулик, но женского пола?
– Умная и предприимчивая особа! – показала я ему язык и, усевшись за стол, демонстративно пододвинула к себе чистую бумагу, ручку и старинную пластинку с гравировкой. – И вообще, тут тоже сложно! Вот что может означать такая странная ерунда: «Всегда тетиву надорви, обоим попусту нюшт»?
Напарник многозначительно кашлянул, намекая на мой произвол, но все же сел напротив и принялся за работу.
Как ни странно, но первую надпись он перевел гораздо быстрее, чем мне удалось понять смысл «нюшта».
– Кир, – позвал он. – Жар и нега, и ветер устал. Он лениво колышет ковыль.
– Чего? – озадачилась я, оторвавшись от своего текста.
– Первая надпись с ворот. Там было написано: «Жар и нега, и ветер устал. Он лениво колышет ковыль».
– Ну… логично в чем-то. Ворота ведь южные, открывают путь в сторону степей. А вторая?
– Еще не разобрался.
И снова мы углубились каждый в свой текст. Я таки отыскала в одном из словарей, что же за нюшт нам обоим. Оказалось, так здесь в старину называли один алкогольный напиток на травах. Со временем готовить и употреблять его перестали, так как он часто вызывал у людей зависимость сродни наркотической. Ну правильно, травы, они такие. Как абсент, например…
Но так как вряд ли стали бы прятать с такими сложностями рекомендацию хлебнуть наркотической настойки, то тут явно имелся какой-то иной смысл.
– Так это же анаграмма! – вдруг дошло до меня. – Ну точно! Сейчас я тебя победю! Побежду! А-а-а…
Нарвав небольших клочков бумаги, я на каждом из них написала по одной букве из странной надписи с пластинки и принялась их складывать так и эдак, пытаясь создать новые слова, а из слов – иной текст, в котором имелся бы какой-то вменяемый смысл. Эх, как бы сейчас пригодился компьютер с программой-анаграмайзером.
Карел с улыбкой понаблюдал за мной, посоветовал спрятать высунутый от усердия язык, увернулся от брошенного в него бумажного шарика, который я быстро скатала, и, рассмеявшись, снова принялся за руны.
Провозились мы в итоге два дня. У Карела отчего-то никак не получалось внятно перевести вторую надпись с ворот, а у меня упорно не складывалось что-то путное из букв. И закончили мы почти одновременно.
– Все пути ведут на юг, освободи наш мир от пут, – прочитала я то, что у меня вышло после всех мучений и размышлений.
– Та звезда, что жизнь дала, вас, героев, призвала, – в свою очередь, прочел перевод оркских рун напарник.