Сунув в руки мужчине огромный бутерброд и огурец, я присела рядом и принялась рассказывать ему о том, как проходило мое лето. Секрета в этом не было, так что я с шутками и прибаутками поведала о том, как нам с однокурсником пришлось прыгать с парашютом, чтобы навестить маркиза Аусверта Дельса. Пояснила, что это было задание от куратора – исследование письменности орков, давно покинувших этот мир.
– И как? – прошамкал мой собеседник набитым ртом.
Мужчина заметно расслабился, слушая мою веселую болтовню и закусывая свежей ароматной едой, так что даже подобрел.
– Ой, все сложно, – махнула я рукой. – Намучились мы с этим маркизом ужасно. Никак он не хотел пускать нас в свою библиотеку. Еле уговорили, правда, пришлось отрабатывать по мелочи. И с оркским языком так сложно, оказывается. Я и не предполагала, что он такой мудреный. Ведь его не используют, я раньше и не видела их рун. А там тако-о-е… – сделала я страшные глаза и помахала руками от избытка чувств.
– Это да, – покивал головой Муни и сделал большой глоток сидра прямо из бутылки. – Видел я их руны. Ничего не понятно, закорючки какие-то.
– Да? – сделала я стойку. – А где вы их видели? Я вроде всю столицу уже осмотрела. Красива-а-ая! Но оркских закорючек, ой, рун, нигде не видела.
– Да на старых южных воротах. От тех ворот одна арка и осталась, город-то разросся. Арки-то делали в стародавние времена. Вот с тех пор на одной из колонн какая-то надпись и сохранилась. Или не на колонне? Запамятовал, давненько я там не бывал, но где-то точно на той каменюке.
– Ух ты! – восхитилась я. – Надо будет посмотреть до отъезда. Интересно ведь.
– Да все одно не понять ничего, – махнул рукой сторож и еще отхлебнул сидра. – Стерто почти все. Ямка какая-то да несколько значков неразборчивых.
– Жалко, – покивала я. – Впрочем, это и понятно. Уж сколько столетий прошло… Да и ладно, не поеду тогда, коли все равно почти ничего не видно.
Почти полчаса я убалтывала собеседника, пичкая вкуснятиной, которую приготовил по моей просьбе повар из особняка, где мы жили. Чтобы господин Муни не сомневался и не заподозрил вдруг, что я пытаюсь его отравить, и сама по крошке отщипывала то от одного блюда, то от другого. Ровно без десяти двенадцать я встала так, чтобы загородить собой вход в башню. Мы с Карелом договорились, что он выберется наружу строго в это время и запрет за собой дверь. Помаячив перед глазами сторожа, я отсчитала три минуты и вернулась на свое место на бортике фонтана.
– Господин Муни, – сложила я перед собой руки в молитвенном жесте, – а можно?.. Скоро полночь…
– Идемте уж, стрекоза. – Сыто рыгнув, он вытер усы и тяжело поднялся. – Уф! Ну и накормила! Только я наверх не пойду, давайте уж сами, дамочка. Вы вон какая шустрая да неугомонная. Дорогу знаете. Только про наушники не забудьте.
– Ой! – пискнула я и тихонько похлопала в ладошки.
Не знаю, нашел там что-нибудь Карел или нет, но для поддержания легенды мне тоже нужно подняться.
Наверху все выглядело так же, как и при моем прошлом визите, что неудивительно. Я заранее надела наушники, чтобы не оглохнуть, когда часы начнут бить. Прошлась, присматриваясь и пытаясь понять, есть ли тут нечто особенное, что я проглядела, будучи сосредоточенной лишь на стрелке и его мече. Ощупала фигурку мужчины, указывающего вдаль своим клинком. Прогулялась мимо всех бронзовых персонажей и замерла рядом с феей. Хм!
– И девы стройной сапожок послужит умному ключом, – пробормотала я, рассматривая сапоги бронзовой девушки.
Как я этого не увидела в прошлый раз? Колесо с фигурами задвигалось, перемещая стрелка, и я бросилась к фее. Натянув на глаза очки и настроив их на максимальное увеличение, принялась ощупывать обувку девушки. Судя по тому, что в ее руках не было ни роз, ни ирисов, лишь какой-то невнятный бутончик, не опознаваемый в темноте, это старшая сестра, Жасмин.
Первый удар часов совпал с тем, что я нащупала какую-то штучку в задней части каблука одного из сапог. Подпрыгнув от неожиданности, я чуть ногти себе не сломала и, выругавшись, принялась действовать быстрее. Вытянула наружу узкую и тонкую металлическую пластинку с едва заметной гравировкой. Времени изучать ее не было, и так как я пришла налегке и сумку с собой не брала, то пришлось спрятать добычу в декольте. Дома разберемся, что там написано. Поправив одежду, метнулась к стрелку и стала смотреть, куда укажет меч и выстрелит заклинание-луч с маяком, которое должен был наложить Карел. Нужно ведь убедиться, что ничего не упустили. Мало ли, магия та еще штучка.
Проследив за лучиком и убедившись, что маяк зацепился за конечную точку, я проверила, чтобы заклинание Карела развеялось без следа, и отправилась вниз. Тепло попрощалась с господином Муни, пожелала ему удачи и забрала пустую корзинку. Ну и аппетит у мужика! Доел все, пока я была наверху. Еще раз помахав сторожу рукой, я отправилась к напарнику, поджидающему меня в условленном месте на краю площади. Эффект от зелья для отвода глаз должен был уже пройти, так что Карел притаился, ожидая меня и контролируя.
– Ну? Ну что? – встретили мы друг друга вопросами.
– Кира, нужно будет еще раз вернуться к часам, – огорошил меня Карел. – Я ничего не нашел на стрелке, хотя ощупал его с головы до пят и рассмотрел в очках. Но меня только сейчас осенило: там ведь есть фигурка феи! И она была в сапогах! Я сразу не сообразил, а пока тебя тут ждал и прокручивал в голове…
– Уже! – расплылась я в улыбке. – Я ее тоже в первый раз не приметила, только сегодня вдруг обратила внимание и проверила.
– И?! Ну что? – подался вперед напарник.
– Есть результат, дома покажу, – похлопала я себя по груди, намекая, что добыча надежно припрятана. – И еще я узнала про одно место, где… тоже дома расскажу.
Спать мы легли довольно поздно. Сначала я рассказала про старые южные ворота, потом показала пластинку, и мы пытались понять, что же на ней написано.
– Всегда тетиву надорви, обоим попусту нюшт, – прочитал Карел выгравированную надпись.
Шрифт оказался старинным, но буквы сохранились четкими, и читалось все легко, несмотря на то что сделана эта гравировка была явно очень давно.
– Бред какой-то, – произнесла я. – А что такое «нюшт»?
– Понятия не имею, – хмыкнул напарник. – Может, что-то местное?
– Вероятно. Надо будет завтра порыться в словарях или спросить у прислуги, так как я впервые слышу это слово. Нюшт… Ругательство, что ли? Почему он обоим попусту? Типа: фиг вам, чем бы вы ни занимались?
– Кира! – рассмеялся Карел. – Возможно, это вовсе не ругательство, а какой-то местный термин.
Фыркнув, я предложила пока заняться воротами, а с надписью разобраться позднее. Главное, что она у нас есть.
Мы отыскали в библиотеке книгу, в которой нашлась информация о том, как, когда и почему были построены эти самые южные ворота. И только окончательно утомившись, мы отправились по кроватям.
Проснулась я оттого, что меня кто-то теребил за плечо.
– Кира, хватит валяться. Подъем! Нас ждут приключения! – басил Карел.
Я натянула одеяло на голову, так как приключения могут и еще подождать, а я спать хочу.
– Кира! – Одеяло стремительно покинуло мое хрупкое тельце.
– Изыди, злодей! – простонала я. – На тебя плохо влияет эта реальность. Издеваешься над несчастной мной…
– Кирюш, вставай! Уже почти обед. Мне надоело ждать, пока ты проснешься. Давай быстренько приведи себя в порядок, подкрепись, и поедем на разведку. На автобусе!
– Еще и на автобусе… – проныла я и, не открывая глаз, с трудом села.
– Вот и умничка, вот и молодец! – обрадовался напарник. Подхватил меня под мышки, вытащил из кровати, поставил на ноги и одернул мою коротенькую ночную рубашку.
Глаза открываться категорически не желали, и я так и стояла, покачиваясь, смежив веки. Утомилась я как-то за наши разъезды по всему миру, организм требовал отдыха.
– Кира! Ну ты что?
Поняв, что я сама ни на что не способна, Карел вздохнул, развернул меня и стал подталкивать к ванной комнате. А я так и брела, не открывая глаз. У меня тело ватное, ноги не слушаются, руки как плети висят. Даже голову держать ровно не могу… Может, этот злыдень поймет, что я в данный момент зомби, и отстанет?
Не отстал! Завел в ванную, поднял, перенес через бортик ванны и включил душ. Хорошо хоть не холодный.
– Тепленько… – пробормотала я и привалилась плечом к стене.
– Кир, что с тобой? Ты бледная до синевы! А-а-а… – от души высказался любимый напарник разными нецензурными словами и начал поливать меня активнее.
В мокрой сорочке, прилипшей к телу, было некомфортно, так что я присела, подтянула ноги, обняла их руками и, вздохнув, уткнулась лбом в голые коленки.
– Кира!
– М-мм? Помоешь?
– Кира! Ты издеваешься?! – возмутился этот тиран и деспот.
– Не-а, – качнула я головой. – Я сплю. Кажется… Волосы бы помыть…