— Ты знаешь…. Знаешь…. Аешь…. Аешь….
Голос затухал, отдаляясь, отзываясь странным эхом, о которого у Темного невыносимо засвербело в ушах. Он потянулся прочистить их, встрепенулся и открыл глаза. В пыльном зеркале, кем-то давно приклеенном к потолку, отражался он сам. Без доспехов, без привычной брони, даже без одежды. Темные всклокоченные волосы — мокрые от пота и прилипшие ко лбу. Яркие синие глаза. Загорелое лицо и…. молочно-белая кожа на груди и ниже. Даже руки почти до самых кистей были белыми. Когда он в последний раз тренировался без доспехов?!
Темный собрал себя в кучку, выдохнул, вновь набрал воздуха в грудь. Он с трудом входил в легкие, будто в глотке застряло что-то. Что-то такое, не пропускающее внутрь ничего. Только наружу. Темного затошнило, но он все же справился. Вдохнул, подтянулся руками за изголовье кровати и сел. Голова кружилась и комната медленно плыла перед его глазами, будто демонстрировала себя в неприглядном виде. Пыль, паутина и запустение. И ничего больше. Даже друзья где-то шлялись, не спеша на помощь другу и господину. Или господин не может быть другом?
Эта мысль ошарашила его настолько, что Темный прикрыл глаза и снова попытался вдохнуть, забыв выдохнуть. Тут же поперхнулся воздухом, закашлялся надрывно, в глазах заплясали черные мушки и белые вспышки.
— Э, да ты же сейчас удавишься! — чуть хриплый незнакомый голос раздался над его ухом, и по спине кто-то шлепнул со всего размаха.
— Дыши! Дыши, сволочь, пока я тебя не прибил! Ну же! Дыши.
Темный, судорожно дергаясь, всхлипывая, матерясь — мысленно, потому что вслух не получалось, начал дышать, подчиняясь ладони незнакомца, который ритмично надавливал на его грудь. С каждым разом это получалось все лучше, и вскоре он уже сам вспомнил, как это делается.
— К-кто ты? — выдохнул он, открывая глаза. На него смотрел щуплый мальчишка с короткими волосами и сине-серо-зелеными глазами.
— Дед Пихто, — буркнул мальчишка. — Вставай уже, Властелин, хватит публику в тоску вгонять. Черный, того и гляди, в запой уйдет, а ему еще свой замок в божеский вид приводить. А баб тут нет, некому полы мыть. С бытовой магией у них и вовсе дело швах — чуть было тебя вместе с паутиной на помойку не отправили. Хорошо — лекарь успел за химок ухватить. Давай руку, Властелин.
Крепкая мальчишеская рука обхватила его запястье и рванула, заставляя двигаться. Шипя сквозь зубы, он подался вперед, поднялся, постоял, слегка покачиваясь, сделал шаг.
— О, великий и неохватный дуб! И где таких идиотов делают?! — рыкнул мальчишка, обхватывая Темного за пояс. — Стоять! Стоять, я сказал! Глаза открой! Найди точку на стене. Зацепись за нее взглядом. Не давай двигаться. Точке не давай двигаться! Умничка! Голова не едет?
— Н-нет, — удивился Темный. — Уже нет. Как тебя зовут? Откуда ты взялся?
— Лерыч я. С Земли. Давай, еще шажок. Ага, можешь, когда хочешь. Да куда ты в кресло целишься?! Вот тебе стул. Он хотя бы чистый, его Фаншин зад…. Хм…. Пятой точкой протереть успел.
И мальчишка умчался, на ходу насвистывая какую-то задорную, и кажется, довольно похабную песенку.
Вскоре комната наполнилась народом. Примчались Трендель с Черным, следом прибежали мальчишки арибасы, приволоклись Левый и Правый — заместители Черного и Тренделя. Последними пришли Лерыч и еще один человеческий парень.
— Трендель, тащи господина в ванную, — скомандовал Лерыч. — А ты, Черный, дуй на кухню, помоги Прошке. Стулья к столу приставь, что ли. Я вам не нанимался Темных Властелинов откачивать и от голодной смерти спасать. Трендель! Да оставь ты Ляльку в покое! Она и без тебя в клеточке не потеряется! Бери господина на ручки и тащи в ванную. Что?! Нет ванной?! А это, по-твоему, что?
И он распахнул неприметную дверь в углу. Заглянул туда, хмыкнул саркастически.
— Да, это было когда-то ванной, — сказал он и повертел зеленоватый кран. Кран задергался как живой, плюнул комом ржавчины, подергался еще немного и наконец выдал тонкую струйку воды. — Прош? Сделаем?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что я тебе — сантехник? — непонятным словом выругался второй парень. — Посмотрю, конечно, только сдается мне — там все менять придется.
— А это уже Черный сам делать будет, — ухмыльнулся Лерыч. — Он у нас барин, ему и разводной ключ в лапы. — Трендель, да не стой ты столбом! Помоги господину морду лица умыть, и будем обедать.
— И зачем ее мыть, морду-то, — пробормотал Трендель, подхватывая Властелина. — Руки сполоснул — и будет.
— Будет, будет. Шашлык из тебя будет….
И мальчишка вихрем прошелся по комнате.
Темный и оглянуться не успел, а вся компания уже восседала за громадным кухонным столом, и нетерпеливо потирала ручки, принюхиваясь к непривычным запахам. Возле Лерыча расположились мальчишки арибасы и эльфы. Незнакомые. Молодые. Гордые — вон как на него поглядывают надменно. Правда, Лерычу это абсолютно не мешает. Он даже успевает подсовывать кусочки маленькой зверушке, сидящей в большой сковородке с глубокими бортиками. И контролирует младшего арибаса, заставляя есть все подряд, не выбирая.
— Лелись, я узе се! Плавда! Се! — пищит мальчишка, радостно щурясь на Лерыча.
— Не съешь весь плов — не получишь вкусняшку. Не упрямься, Мик, а то не дам с Лялей поиграть. И станет она совсем толстой и некрасивой.
Зверушка в сковородке злобно зашипела.
Глава семнадцатая
Валерия
— Мы поедем, мы помчимся
По ухабам быстрой рысью
И отчаянно ворвемся
Прямо в лужу головой….
Эх, мать моя женщина! Сижу на бревнышке во дворе замка и мурлычу. Процесс обновления замка контролирую. Прошка где-то в его глубинах потерялся. Учит Эльнара, графа, мать его эльфийку высокородную, пользоваться разводным ключом и менять прокладки в кранах. Наши эльфята за ними по пятам бродят, тоже учатся чему-то. Трендель Темного пасет. У того что-то с головушкой не так, похоже. Засел на втором этаже, планы рисует. Левый и Правый уже замаялись из замка в замок с указами носиться. Благо, порталами это быстро. Трендель то и дело на меня полюбоваться выглядывает. А я чо? — А я ничо. Сижу. Ляльку дрессирую. Вернее, контролирую, чтобы Мик ее совсем не замучил с похудательными играми. Ник к Тренделю приклеился, вместо адъютанта. Бегает с разными поручениями.
— И почему тебе позволили ничего не делать?
Этот вопрос мне поочередно задают двадцать громадных мужиков. Десять эльфов из сотни Черного, и столько же орков из сотни Тренделя. Я не отвечаю. Потому как сейчас я тут главная. Да-да. Я, Лерыч, можно сказать, комендант этого замка, и все эти мужики в моей полной власти. И неважно, что им об этом сказать забыли.
— Эй! Я к тебе обращаюсь!
И кто это тут такой смелый — меня в бок сапогом тычет? А если я вот так — ножку перехвачу, вверх и от себя подтолкну? Меня этому трюку Прошка целый месяц учил. А хорошо эльф пошел. Прямо так во весь пласт и ляпнулся.
Эльф с трудом поднялся, еле-еле разогнулся. На меня, как на врага народа, уставился.
— Ах ты, щенок!
— Будем знакомы. Меня Лерыч зовут. Что-то имечко у вас, неуважаемый, подкачало. Неужто другого мама с папой придумать не сумели?
Сколько раз я себе говорила: «Валера, думай, с кем скандалить берешься»! Нет. Снова нарвалась. И что с этим бугаем делать? Эльф-то он конечно, эльф, только на всю голову ушибленный. В принципе, не виноватая я, он сам ко мне прицепился, но ведь докажи, что ты совсем ничего плохого не замышляла. На солнышке грелась, за детьми и зверями следила, чтоб чего не сотворили. Нет, Мик милый ребенок и пакостить пока не научился. Это Ляля наша так и норовит весь мир в проблемы впутать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Лерыч! Забери меня у него! Лерыч! Мик опять меня мучает! Лерыч!
Кошу одним глазом: Мик добыл-таки Ляльку из домика, и теперь заставляет ее по-пластунски ползать.
— Нормально, Ляль! Ты только попку вверх не задирай, а то за колючую проволоку зацепишься! УЙ! Все, мужик, ты попал!