— Кого? — переспрашиваю, в мыслях уже вовсю убивая этого слизняка — своего брата, опустившегося до жалкого шантажа.
— Акиллы Кришон. Моей бывшей начальницы. Она очень бесилась, когда стало известно, что я буду организовывать вашу свадьбу. Она как-то заходила ко мне, угрожала, но тогда я не восприняла её угрозы всерьёз. А пару дней назад мой бывший коллега, Хайме, сказал, что Кришон до сих пор злится, что этот контракт достался не её фирме.
— Ты продолжаешь с ним общаться? — спрашиваю машинально, снова просматривая голозапись и снова думая о том, что хотел бы повторить с ней всё, что произошло тем вечером, и даже больше.
Намного, намного больше.
Это точно болезнь. Мне бы бояться, что какая-то сволочь может всё испортить (Ксанор, Кришон… неважно кто), что моя карьера находится в руках неизвестного (пока) шантажиста, но я только и думаю о том, как буду снова целовать эту девочку. Как усажу её вот на этот стол и сделаю с ней всё то, что уже не раз успел сделать с ней в своих мыслях.
— Вот только не начинай о Хайме, — огрызается Эления.
— К йоргам Хайме, — соглашаюсь и добавляю: — Тебе стоит пока что избегать моего брата.
— А он здесь при чём? — Лэй хмурится.
— Кришон обязательно проверят. Так же, как и твою студентку, — предупреждаю честно и замечаю, как глаза этой маленькой ведьмы, как по расписанию, вспыхивают негодованием. — Но не стоит сбрасывать со счетов и моего брата. Я до сих пор уверен, что Ксан что-то задумал и не верю в его к тебе чувства…
— Ты вообще читал, что там написано? — перебивает меня Светлая, взглядом указывая на анонимную записку. — При чём здесь Ксанор? Я должна отказаться от работы на тебя и Фелисию, иначе пострадает твоя карьера. Всё просто. И знаешь что? Мне уже самой хочется от неё отказаться, потому… Потому что… — Лэй взволнованно вздыхает, прежде чем закончить фразу, и я жду её слов, как какой-то сопливый идиот.
Жду и надеюсь на признание, но вместо признания слышу голос брата:
— А что это у нас за родственные посиделки? — Чудовище останавливается на пороге библиотеки и продолжает, пожирая крылатую взглядом: — Малыш, вообще-то я жду тебя в другом месте. Мы ведь так сегодня ещё и не добрались до десерта.
Я успеваю спрятать сейт в карман прежде, чем Ксанор его замечает. Эления, с секунду поколебавшись, подходит к моему брату, и он сразу же спешит её обнять. Этот собственнический жест, то, как он по-хозяйски прижимает Лэй к себе, как демонстративно проводит ладонью по её бедру, заставляет меня мысленно проматериться и сжать руки в кулаки.
Следы от них неплохо бы смотрелись на роже чудовища, хоть я и понимаю, что это будет самый идиотский поступок в моей жизни — ни с того, ни с сего наброситься на Ксанора.
Но, боги, как же мне этого хочется! Хочется наконец ему врезать.
— Вы останетесь здесь? — спрашиваю, вместо того чтобы воплотить в жизнь свою давнюю мечту, хоть и так прекрасно знаю, что эту ночь брат собрался провести за городом. Вместе с Эленией.
Йорги.
— Останемся, — усмехается чудовище. — В Кадрис лететь уже поздно, да и нет необходимости. К тому же Лита с няней уже давно спят. Я только что к ним заглядывал, проверял, как там мелочь.
И столько заботы звучит в его голосе, что становится тошно. Тоже мне, папаша года.
— Так о чём вы тут болтали? — снова интересуется брат, и Лэй, нервно улыбнувшись, отвечает:
— О свадьбе сонора Хороса. Ничего такого.
— Гар, сегодня у Ленни выходной и, между прочим, помолвка. Оставь мою девочку в покое. — Ксанор шутит, а мне после «моей девочки» ещё больше хочется размазать его по стенке.
— Выпьете? — предлагаю, соскребая остатки выдержки, хоть и сам не знаю, зачем это делаю.
Общество Ксанора мне сейчас точно противопоказано, особенно противопоказано продолжать смотреть на них вместе, но просто взять и отпустить, оставить одних… Йорги, да я тут с ума сойду! Совсем свихнусь, считая минуты и секунды до наступления долбаного утра.
Им ведь приготовили одну спальню. На двоих.
— Нет, как-нибудь в другой раз, — лениво протягивает чудовище, продолжая поглаживать Светлую по бедру так, словно треплет по холке породистую лошадь. — Вечер был долгий, а впереди нас ждёт, — улыбка, которой он её одаривает, напоминает оскал ублюдочного маньяка, — долгая ночь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ксанор, — укоризненно бросает Лэй.
Можно подумать, её негодующий взгляд из-под обалденно длинных ресниц и яркий румянец на щеках его смутит и заставит перестать вести себя так, словно он притащил в дом очередную фею облегчённого поведения.
— Всё, всё, умолкаю. Ты права, моему брату совсем не обязательно знать подробности наших интимных отношений. Пойдём, малыш. — Он целует её в губы, выводя из строя последние, ещё оставшиеся во мне предохранители, а потом легко подталкивает Ленни в спину по направлению к выходу. — Пока я не «съел» тебя прямо здесь или где-нибудь в коридоре.
— Ксан! Прекрати! — вспыхивает Светлая.
— Ладно, прости, — примирительно заявляет брат, продолжая при этом улыбаться так, что у меня уже темнеет в глазах. — Просто Гар ведь не чужой человек. Как-никак член семьи. Тем более он уже давно не маленький и прекрасно знает, что ночами может происходить между мужчиной и женщиной. Особенно между таким классным мужчиной, как я, и такой потрясающей девушкой, как ты.
Умом я понимаю, что его поведение больше похоже на провокацию, но, похоже, голова у меня уже давно ничего не решает. Сам не замечаю, как делаю шаг к ним навстречу, а в следующий момент рассыпаюсь тьмой и оказываюсь рядом с братом, когда слышу, как он продолжает:
— И вообще, сегодня ночь нашей помолвки, Ленни, и это вполне нормально, что я рассчитываю провести её так, чтобы мы с тобой ещё долго о ней вспоминали. А тебе, Гар, лучше сегодня заночевать в другом крыле. Ну или заткни себе чем-нибудь уши. Иначе, боюсь, уснуть у тебя не получится.
Секунда, другая, и костяшки врезаются в челюсть брата. Эления испуганно от нас отскакивает, а Ксанор, сплюнув кровь, яростно рычит:
— Какого хрена?!
Не дожидаясь ответа, бросается на меня, отражая новый удар. За ним следует ещё один, от которого чудовище едва успевает увернуться, но я не останавливаюсь. Просто не могу остановиться. Перед глазами всё темнеет и расплывается. Единственное, что вижу чётко и ясно, — это рожа брата, которой явно не хватает свежих красок. Нужно добавить.
Даже когда прилетает ответный удар и скулу обжигает болью, я, вместо того чтобы всё это закончить, зверею ещё больше.
— Перестаньте! Вы что творите?! — словно издалека доносится голос Светлой, но ни один из нас не обращает на неё внимания.
Сцепившись, мы пролетаем через всю библиотеку. Меня опрокидывает на письменный стол яростным ударом силы в солнечное сплетение. Ксанор нависает сверху, тьма брызжет с его кулака во все стороны. Тьма, которой он собирается мне врезать.
Йоргово отродье.
В последний момент успеваю увернуться и швыряю его на пол. Ещё один удар, ему от меня. Зарычав, он сбрасывает меня, чтобы нанести ответный, и тут к нам подлетает Эления. Настолько быстро, что в первые мгновения я даже не успеваю понять, что она делает. Не успевает и Ксанор. Светлая хватает его за руку, занесённую надо мной в кулаке, прикрывает веки, и на пару секунд всё как будто замирает. Сознание прорезает острое, яркое ощущение силы. Светлой энергии, которую она сейчас отдаёт моему брату. Выталкивает её из себя, пока глаза Ксанора не закатываются, и он не падает тяжело на пол.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Эления тут же отнимает руку, прижимает её к лицу, как будто осознавая, что только что совершила.
— Не стоило, — говорю ей, поднимаясь.
Мелькает глупая мысль, что с таким диапазоном возможностей её с распростёртыми объятиями приняли бы куда-нибудь в разведку Грассоры. Но я не успеваю на ней зациклиться, отвлекаюсь, когда слышу тихий голос феи.