По мере того как его тело отъединялось от нее, пульсируя в ней, постепенно боль ослабевала и наконец ушла совсем. Его темные глаза смотрели на Анне-Лиз так, как будто ему всегда будет мало ее. Нежно, очень нежно, как пена на гребне волны во время прибоя, он двигался в ней, как будто они были одно целое, испокон веков. Анне-Лиз чувствовала, что сознание покидает ее. Дерек любит ее. Он внутри нее. Слился с нею. Их сердца бьются рядом. Его тело, поднимаясь, увлекает ее за собой. Брызги солнца. Обжигающий прекрасный свет. Душа Анне-Лиз превратилась в кружащуюся туманность, и она снова застонала от прикосновения губ Дерека. С тихим звуком восторга он спрятал лицо на ее плече. Их рассвет любви закончился спокойным восторженным вздохом, единственным вздохом в тишине.
Дерек убаюкал шелковую головку Анне-Лиз у себя на груди и, подняв ее своими сильными руками, перенес на кровать, лег рядом с ней, нежно гладя ее, пока рассвет не охватил все небо и не наступило утро, ясное, бело-голубое, как отполированное зеркало, отражающее их радость и их новорожденную любовь. Ему хотелось ее снова, но Дерек знал, что девственное тело Анне-Лиз слишком нежное, чтобы вынести его возобновившееся влечение. Скоро… скоро она оправится и будет вновь принадлежать ему. Он наслаждался ее невинностью, касался ее, будто она была украшена бриллиантами, соперничающими чистотой с Граалем короля Артура. Дерек отнес Анне-Лиз в ее спальню. Там он целовал ее томительно долго, отводя нежные пряди волос с ее пылающего лба.
— Благодарю тебя, — шептал он, — ты стала моей мечтой, моей надеждой. Я обратился к тебе в печали, и ты дала мне радость, как бесконечный парящий дух. Господи, дай мне силы быть достойным твоего дара.
После того как он оставил ее, Анне-Лиз долго лежала с застенчивой удивленной улыбкой. Дерек сделал ее женщиной, и она никогда уже не будет ребенком. Он благословил ее своей нежностью и своим семенем. Она знала, что отец не устыдился бы ее выбора. Дерек был хорошим человеком. Несмотря на тяжелый характер и властность, он был смелым и нежным, любящим и добрым.
Но Дерек не женится на ней. Никогда! У нее не должно быть заблуждений на этот счет, какое бы блаженство ни давала им их любовь. Она все же не Мариан. Она вступила на очень узкую дорожку, и падение будет долгим, если она сделает хоть один неверный шаг. Если она будет продолжать идти по этому пути, то скоро у нее не будет выбора кроме как ступить в неизвестность. Принимая Дерека как любовника, она идет к гибели, напоминала Анне-Лиз себе печально. Их отношения не означают, что он любит ее, и со временем она ему надоест как любовница или он будет стыдиться их связи. И все же она отдалась Дереку не только под влиянием страсти. Анне-Лиз была уверена, что он — именно тот мужчина, которому она желала отдать свою девственность. Она никогда не думала, что будет значить для нее этот момент, и быстро, как только возможно, она насладилась им.
Два дня спустя Анне-Лиз и Дерек собрались на прогулку по реке. Роберт, только что закончивший разговор с управляющим, изъявил желание отправиться с ним. Дерек вежливо, но твердо стал его отговаривать. Он остался. И тут Роберт подумал, что тетушка Гертруда была права относительно намерений Дерека. Нахмурившись, он наблюдал, как лодка, все уменьшаясь, исчезает за излучиной реки в солнечной дымке за ивами. Воспоминания одно за другим пронеслись в его голове: вот Дерек смотрит на Анне-Лиз, подает ей руку, она улыбается, вот они в саду, его голова у нее на коленях, вот… Сбивая кусты чертополоха своей модной, отделанной черным деревом тростью, Роберт направился к замку. Анне-Лиз была утонченно очаровательной и совсем не похожей на тех притворщиц, которые только и мечтали выйти замуж. Она дочь священника… действительно очень плохо, если Дерек соблазнил ее. Роберт подумал, что надо написать леди Гертруде, чтобы она побыстрей приезжала.
Тем временем лодка с Дереком и Анне-Лиз причалила к берегу несколькими милями ниже Клермора. На солнечной поляне они расстелили льняную белую скатерть. Сыр, фрукты и вино из корзины мало занимали Дерека, прижавшего Анне-Лиз к земле и покрывавшего ее лицо и шею поцелуями.
— Я не хочу есть, я изголодался по тебе, — шептал он. — Я ждал этого момента целых два дня.
— И я, — пробормотала она. — Один сегодняшний день покажется вечностью. Дерек, возьми меня… люби меня.
Дереку не надо было повторять, он уже раздевал ее: медленно, находя наслаждение даже в этом, он снял с нее кринолин, расстегнул корсаж, развязал лифчик. И каждый новый кусочек ее плоти цвета слоновой кости в белых кружевах, открывавшийся ему, он быстро, но жадно целовал своими влажными, горячими губами. Янтарные глаза Анне-Лиз благодарно смотрели на Дерека, когда он в восхищении глядел на этот подарок — ее обнаженное тело. Очарованный красотой своей обнаженной Венеры, чистой и языческой, он долго и вкрадчиво ласкал ее. Она изгибалась под движениями его рук, пока он не разделся и не пришел к ней. Прекрасно сложенное его смуглое тело накрыло ее. Пока еще Дерек сдерживался, только дотрагиваясь до нее, находя каждую маленькую тропинку, проложенную солнечным светом между тенями от листвы на ее коже. Он губами прильнул к темному курчавому бугорку, который скрывал секрет розового цветка ее женственности. Раскрыв ее бедра, он целовал ее там, давая ей наслаждение до тех пор, пока она не застонала и ее пальцы не впились в его густые черные волосы. Слабый гортанный животный крик вылетел из нее, когда его язык проникал все глубже, в поисках ее родника, заставляя ее извиваться и кричать, чтобы освободиться. Лишь его мужественность, вложенная в нее, могла дать удовлетворение. Только после этого он вошел в нее, и даже тогда с дразнящей медлительностью, так что она могла чувствовать всю его длину, медленно погружающуюся в нее. Он заполнил ее так, что она была поражена его размерами. Анне-Лиз обвила ногами Дерека со взрослым инстинктом и прижала его еще ближе, слыша жужжание пчелы, как доминирующую ноту летней симфонии. Пальцы Дерека зарывались в ее волосы, когда он двигался внутри нее, пробуя ее губы в слабом ритме раскачиваний своего тела. Их ритм возрастал, и быстрее стали биться сердца, музыка их чувств сочеталась с порывами ветра от воды и шелестом луговых трав. Солнце становилось горячим для их голой кожи. Капельки пота появились на мускулистой спине Дерека, в то время как он наслаждался, ощущая Анне-Лиз под собой. Не желая заканчивать их близость, он продолжал их чувственное единение до тех пор, пока не увидел, что глаза Анне-Лиз потемнели от восторга, а губы ее раскрылись с бездыханной радостью оттого, что она полностью отдала себя ему. Он наслаждался ее свежестью, ее наивным отсутствием сдержанности. Не обученная любви, она научила его безграничной свободе между мужчиной и женщиной, какую он когда-либо знал.