Читать интересную книгу Кремлевский джентльмен и Одноклассники - Игорь Чубаха

А еще через полчаса двоих байкеров на «Харлее» остановили на выезде из Москвы по Ленинградскому шоссе. Сержант ППС, не слушая объяснений, требовал от здорово промокших парней вернуться на Васильевских спуск «для выяснения некоторых обстоятельств».

Примерно в это же время два безупречно выбритых и облаченных в деловые костюмы молодых человека, пройдя вдоль серебристого состава на платформе Ленинградского вокзала, показали пропуск начальнику скоростного поезда «Сапсан». При этом тот, что пониже ростом, оттянул обшлаг рубашки с рубиновой запонкой и, взглянув на Tissot, удовлетворенно сказал:

– Едем домой, джентльмены!

Кремль. Пресс – служба Правительства РФ

Председатель Правительства России подписал распоряжение о создании при Совете при президенте РФ Межведомственной рабочей группы по приоритетному национальному проекту «Север». Создание рабочей группы позволит обеспечить эффективное взаимодействие между федеральными и региональными государственными органами власти при реализации проекта «Север». Одновременно подписано распоряжение о назначении руководителем Межведомственной рабочей группы Бондаря В. Т.

Глава 7

Двадцать седьмое. Дымка над городом

Рыжий, очень некрасивый молодой человек подошел к неприметной двери в одном из самых глухих закоулков Кавалергардской улицы города Петербурга. Заросшая грязью кнопка звонка утонула под веснушчатым пальцем. Дверь отворилась словно сама собой, пропуская посетителя, и тут же снова захлопнулась. Стена, с парой рядов колючки поверху, снова казалась глухой и безжизненной, только темнели на ней грязные круги от попаданий мячей местных малолетних футболистов.

Рыжий спустился по гулким ступенькам и предъявил пропуск в раскрытом виде. Паренек в форме флотского мичмана молча козырнул. Узкие двери лифта раздвинулись бесшумно, стенки в кабине оказались металлические и отполированые, как зеркала. Рыжий человек посмотрел на свои отражения, от каждого несло холодом. И неудивительно, ведь лифт ехал вниз.

Рыжему еще дважды пришлось предъявить документы. В томительно долгом коридоре. И у входа в большой сводчатый зал, где в отдельных секциях светились, а большей частью тускло отражали свет энергосберегающих ламп слепые глаза экранов. Не говоря ни слова, рыжий человек прошел к секции, провел магнитной картой через узкую щель и, поглядев на часы, вдавил пару оранжевых, тугих кнопок под экранами.

Изображения появились сразу на нескольких, но молодого человека интересовало только одно. Сигнал посылала обычная камера наблюдения на перроне метро. Сейчас там сновало маловато народу, и поезд еще не подошел. Ярко блестели две линии рельсов. Облепленная рекламными стендами, и если бы не эти стенды, красивая кафельная стенка убегала вдаль.

А на перроне стояла русоволосая девушка со спокойным, немного отрешенным взглядом. В это воскресное утро она оделась в широкий, свободно ниспадающий с плеч плащ. Чаще всего так одеваются беременные. Девушка посмотрела на часы, и поглядела прямо в объектив камеры, как будто надеялась заметить там холодный, наблюдающий за нею глаз.

Камера здорово искажала перспективу. То, что находилось метрах в пяти от нее, уже казалось далеким, а прогуливавшийся по перрону милиционер вообще ребенком, одетым на маскарад. Однако рыжий заметил, что подземный мент поглядел в сторону девушки благосклонно и даже улыбнулся перед тем, как строго потребовать документы у небритых брюнетов, волочивших по перрону тяжеленную сумку.

Может, у него дома жена беременная, подумал Рыжий с легкой усмешкой. Прижал витую проволочку, тянущуюся из уха куда‑то под воротник белоснежной форменной рубашки и сказал тихо – тихо, хотя во всем сводчатом помещении сейчас не было никого.

– Князь. Я на узле. Кукла прибыла, вышла на одностороннюю связь. Понял. Оставаться под землей. Разрешите спросить, Князь, что‑то непредвиденное? Включить вторую камеру? Вы же знаете, здесь можно снять данные с любой в городе. Московский вокзал?

К перрону метро подкатил поезд, он вырвался из‑за края монитора стремительно и столь же стремительно понесся вдаль, к невообразимо далекой точке тоннеля под электронными часами. Девушка в плаще еще раз посмотрела на часы, потом искоса на милиционера, непреклонно стоящего над двумя кавказцами, потрошащими сумку, набитую аккуратно уложенным постельным бельем. Девушка незаметно, на уровень плеча подняла руку, как будто сбившийся рукав поправляла, и пальцем нарисовала в воздухе круг. Как будто показывала тому, кто за ней наблюдает – указания помню, буду кружить, пока не получу новых.

А на соседнем мониторе уже шли по просторному светлому залу пассажиры только что прибывшего из столицы скоростного поезда «Сапсан». Вот от толпы встречающих внезапно отделилась импозантная красавица в коротеньком плащике. Не столько скрывающем, сколько подчеркивающем достоинства ее фигуры. Она безошибочно углядела в толпе двоих – рослого атлета с несколько простоватым лицом и худощавого, с длинными черными волосами юношу, который еще секунду назад оживленно разговаривал, а теперь вот замолк, теребя обшлаг с рубиновой запонкой. И вежливая улыбка на его лице явно означала: «Здравствуй Тамара, что это ты тут случайно делаешь? Ах, ты на машине? Ну, да, конечно бы неплохо…»

– Я понял вас, Князь, – проговорил рыжий. – Кукла будет кататься в метро до вечера.

* * *

– Выходит, Тойли просто боялся, что Ван Хаартман вытеснит его как посредника?

– Элементарно, Вихорь, подозревать, что тебя хотят вытеснить, первое правило бизнеса по – китайски, – закрыл тему принц Принц. – У вас много милиции на вокзале и на улицах, джентльмены.

– Сегодня двадцать седьмое, – обронила Тамара, как нечто само собой разумеющееся. Объехала два огромных, похожих на танки, милицейских грузовика с зарешеченными окнами, и продолжила тоном, показывающим, что с панталыку ее не сбить: – ну так Ленечка будет очень рад…

– Нет, – сказал Принц, тоном, разъясняющим, что не помогут ни уговоры, ни слезы, ни обещание никогда в жизни больше не подвозить его от вокзала до милицейского управления города Петербурга на роскошном автомобиле. – Извини, Тамара, но у меня еще сегодня дел по горло.

– Хорошо. Ладно, – Тамара перегнулась через колени Принца, без особой необходимости толкнув дверцу, чтобы тому удобнее было выметаться на тротуар, где на ступенях под плещущимся триколором застыли два автоматчика. – Значит, опять ребенок будет сидеть и скучать в гостинице. Я думала, что могу рассчитывать на дружескую помощь. Я думала, что в воскресный день сходить с племянником на аттракционы – это тебе не в напряг…

Принц вылез из машины и поежился, в Питере светило солнце, но блеклое, сквозь дымку, а воздушная масса, видимо, пришла прямехонько из Арктики. Легко одетые после утреннего прогноза прохожие бежали вприпрыжку. Автоматчики выглядели несчастными.

Вихорь выбрался из машины сам, и сделал ручкой. Отчего Тамара пнула педаль газа, с ловкостью водителя маршрутки захлопнув обе дверцы без помощи рук, исключительно силой инерции. «Лексус» взял с места сто двадцать, пролетел пятьдесят метров и, вспахивая колесами асфальт, затормозил у светофора. Автоматчики и водитель милицейского грузовика переглянулись.

– Это не мой племянник! – на всякий случай напомнил Принц Вихорю и, нервно похрустывая пальцами, поднялся по ступенькам: – Почему холодно так, джентльмены? Почему ОМОН на улице средь бела дня? Почему двери офицеры охраняют?

– Так ведь двадцать седьмое, Принц, – почтительно пояснил один из автоматчиков, с лейтенантскими погонами на плащ – палатке. Помнят еще, подумал Вихорь.

– И что теперь? Конец света?

Здание управление изнутри гудело, как трансформаторная будка. Вверх и вниз по лестницам пробегали нервные офицеры, одни в круглых металлических шлемах защитного цвета, другие в фуражках, как будто собрались на парад. Третьи орали в рации хриплыми невнятными голосами. Вдоль стены, как на расстреле, стояло человек десять девушек в милицейской форме. У девушек были широкие плечи, серые юбочки до колен и большие испуганные глаза. Из них явно формировали батальон смерти, чтобы отправить на защиту Зимнего Дворца от разъяренной толпы рабочих и крестьян.

– Еще не надо! – кричал в телефон почтенный седой как лунь генерал – майор, сидевший за столом дежурного и поминутно поправлявший настольную лампу на гибкой ножке, так что казалось, будто он душит маленького, высунувшегося из за стола жирафа. – Пусть идут! Пока по маршруту, пусть идут! И пусть несут, что хотят. Я тебе дам, профилактически! Хрена лысого мы им сегодня нарушим их конституционные права! Ты понял, мать твою?! Хре – на лы – со – го…

– Что здесь происходит, джентльмены?

– Две колонны до тысячи человек. Они утверждают, что их восемь тысяч, но это слава богу, звон. У нас двадцать грузовиков, но может не хватить личного состава… что – о? – почтенный генерал – майор поднял налитые кровью глаза, и невидяще воззрился на двух штатских, нагло отрывающих его от работы: – Я тебе что, мать твою, дежурный? И почему, мать вашу, посторонние в помещении?