class="empty-line"/>
— Ничего страшного. Мне любопытно, почему ты хотела поиграть с детьми?
Цуруко прикусила губу и улыбнулась:
— На самом деле это из-за другой женщины. Тогда я встретила очень красивую женщину. Думаю, она самая красивая женщина, которую я когда-либо видела. Воспитательница сказала, что она часто приходит сюда читать детям интересные истории. Я восхищаюсь ею и хочу сделать что-то для детей, как она. Поэтому привезла книги, чтобы читать детям интересные истории, либо играть с ними.
Я кивнул и спросил:
— Значит, эта коробка полна книг?
— Не совсем… — ответила Цуруко, не договорив.
Из коридора вышла невысокая женщина средних лет в чёрном платье.
Она улыбнулась и воскликнула:
— Цуруко, ты пришла?
Цуруко увидела её и радостно ответила:
— Да, воспитательница, как я могла забыть о встрече? — Затем она представила меня. — Это Синдзиро, мой друг, который пришёл сегодня поиграть с детьми.
Женщина с энтузиазмом поприветствовала меня и поддразнила Цуруко:
— Он твой парень?
Цуруко покраснела и смущённо ответила:
— Нет, это не так! Синдзиро-сан уже женат. Не говорите глупостей…
Женщина была немного удивлена, но всё же виновато улыбнулась мне.
Мы последовали за ней по дорожке во внутренний двор. По её словам, дети сейчас читали стихи, поэтому на улице тихо.
Когда подошли к повороту, увидел картину на стене. Ощутил, как меня что-то задело, но не мог понять, что именно. Просто остановился и зачарованно уставился на картину.
Когда они заметили, как я засмотрелся на картину, они тоже остановились.
Воспитательница с улыбкой на лице поведала:
— Это госпожа Сакура, основательница нашего детского дома. Она основала более сотни детских домов. Её портрет можно увидеть в каждом из них.
Это имя было мне незнакомо, и я внимательно рассмотрел женщину на картине. Она выглядела околок тридцати, милые щёки и аккуратно собранные волосы. Несмотря на высокое положение, она излучала дружелюбие и достоинство, как будто была представительницей могущественной семьи. Хотя внешность девушки призывала к уважению, она была настолько запоминающейся, что невозможно было оторвать взгляд.
— Синдзиро-сан, что с тобой? Ты знаешь её? — спросила Цуруко с любопытством.
Слегка покачав головой я ответил с улыбкой:
— Когда мужчина видит что-то красивое, он может рассматривать это долго. Мы такие.
Цуруко закатила глаза, но не стала возражать. Пока мы шли дальше, портрет госпожи Сакуры всё ещё не выходил у меня из головы. Уверен, что видел её раньше, но не мог вспомнить где. Это чувство беспокоило меня, но пока решил отложить его в сторону.
Войдя в большой зал, мы увидели группу детей. Их тёмно-карие глаза загорелись радостью, когда они увидели Цуруко. Они бросились к ней, оставив свои занятия.
— Онее-сан!
— Онее-сан, я хочу поиграть!
— Я хочу посмотреть, как ты рисуешь!..
Дети окружили Цуруко, задавая кучу невинных просьб. Цуруко улыбалась и принимала их просьбы, пока они тянули её со всех сторон. К счастью, они были не слишком сильными, иначе её одежда могла бы порваться.
Мне стало немного тягостно переносить это, но я не мог сразу убежать. Поставил коробки на пол и открыл их. Внутри были книги с картинками и пазлы, которые могли надолго занять детей. Похоже, Цуруко тоже хорошо подготовилась.
Время пролетело быстрее, чем я ожидал. Эти дети не уставали и не давали Цуруко покоя. Они хотели слушать её истории и учиться рисовать акварелью.
Когда Цуруко устала и попросила меня рассказать истории, дети, услышав мой хриплый голос, надулись и выразили недовольство. Впрочем мне же лучше. Это только развеселило Цуруко и других сотрудников приюта. Их смех был слышен повсюду.
Когда наступил вечер, дети отпустили Цуруко, пообещав подождать её возвращения, чтобы поиграть. Меня они полностью проигнорировали.
Когда дети прощались с Цуруко, многие девочки плакали. Это было очень трогательно. Помахав рукой детям, Цуруко с трудом сдержала слёзы и улыбнулась.
Когда мы вернулись к машине, она сразу же достала салфетку, чтобы вытереть глаза, и, всхлипывая, сказала:
— Каждый раз, когда я прощаюсь с детьми, мне хочется плакать. Они такие молодые, у них больше нет родителей…
Лишь улыбнулся в ответ.
Цуруко грустно продолжила:
— Я хочу дать им счастье, рассказывая истории и даря подарки. В детстве мы жили очень бедно, но папа и мама делали меня самой счастливой. Эти дети, конечно, завидуют тем, у кого есть родители.
Увидев огорчённое выражение на лице девушки, я задумался и спросил:
— Сегодня ты подарила им так много подарков. А какой подарок хочешь ты?
Цуруко надулась:
— Синдзиро-сан, пожалуйста, не шути, я уже не ребёнок.
— Дети — не единственные, кто имеет право на подарки. Ты усердно трудилась весь день. Поэтому я, решил вознаградить тебя, — сказал я искренне.
Солнце клонилось к закату. Его лучи проникали в салон через окна, окрашивая интерьер в мягкий золотистый оттенок. Внутри салона было так тихо, что мы могли слышать дыхание друг друга.
Заметил, что глаза Цуруко были полны какой-то загадочной задумчивости. Она долго молчала, её лицо покраснело, а затем она наконец произнесла:
— Я хочу любви, Синдзиро-сан. Ты можешь мне её дать?
С этими словами Цуруко опустила голову, не решаясь встретиться со мной взглядом.
Улыбка, которая была на моём лице, исчезла. Замер, слова Цуруко ударили меня, словно молот по сердцу.
— Мне не нужно много. Мне не нужны ни дом, ни машина, ни деньги, ни статус… Я просто хочу немного любви, чтобы ты уделял мне внимание и любил только меня… Но, похоже, то, что я хочу недоступно для меня, — сказала она.
Могу дать ей многое, но не могу дать то, о чем она просила.
Я вздохнул:
— Прости, не думал, что это произойдёт. Ты замечательная девушка и ещё молода. Верю, что у тебя будут счастливые отношения. Возможно в будущем я приду на твою свадьбу, как старший брат.
Когда произнёс эти слова, во рту остался неприятный привкус.
Цуруко подняла голову, её глаза были красными, но она продолжала улыбаться:
— Синдзиро-сан, ты говоришь как моя мать. Она каждый день уговаривает меня найти мужа