Читать интересную книгу В черной пасти фиорда - Виктор Тамман

— Срочное погружение!

Пока вахтенные спускаются вниз, я еще раз всматриваюсь в эсминцы. Идут они на предельной скорости. Из-за волны и сильного ветра буруны у форштевней распыляются, водяные брызги обдают корабли буквально целиком. Казалось, они покрыты белым саваном. Из-за такой пелены далеко не увидишь…

Уйдя под воду, мы делаем поворот в сторону эсминцев, надеясь все же атаковать. И тут же убеждаемся: винты кораблей грохочут почти прямо над нами, а стрелять по корме удаляющегося противника бесполезно. А как хотелось победы!

Вскоре нас отозвали с позиции. Пришли мы в Полярное 31 декабря и здесь встретили Новый, 1944 год.

Судьбы матросские

После штормового похода — это было в конце февраля — лодка встала в ремонт. А через некоторое время началось переформирование, круто изменившее жизнь ее личного состава. На «Л-20» прибыла в полном составе команда с Тихоокеанского флота, возглавляемая капитан-лейтенантом Е. Н. Алексеевым[30]. 11 июня 1944 года лодка уже с новым экипажем и новым командиром вышла в боевой поход[31].

Наш же экипаж получил другое задание. К тому времени Италия вышла из войны и ее корабли переходили к странам антифашистской коалиции в качестве военного трофея. Вместо итальянских англичане передали нам во временное пользование свои корабли, в том числе четыре подводные лодки («В-1», «В-2», «В-3» и «В-4). Летом, с очередным конвоем, полностью сформированные команды для этих лодок отправились в Англию.

Подводная лодка «В-1» (командир Герой Советского Союза И. И. Фисанович) была укомплектована нашим экипажем. Но для этой лодки, сравнительно небольшой, оказалось достаточно 70 % штатного состава «Л-20». Поэтому часть матросов и старшин расписали на другие лодки, кое-кто был послан в морскую пехоту (готовился удар по немецко-фашистским войскам на Севере).

Подводная лодка «В-1», первой вышедшая из Англии, так и не достигла Полярного. Мы даже не знаем, при каких обстоятельствах она погибла. Наше горе трудно было измерить. Командир бригады контр-адмирал И. А. Колышкин писал: «На этой не слишком-то ценной для нас лодке находился экипаж, который по праву можно было назвать цветом североморских подводников[32]. Скажу больше: наш экипаж представлялся к гвардейскому званию. Правда, представление по каким-то причинам задержалось, а потом начались переформирования, о которых я уже рассказывал. Но мы не в обиде. Мы гордились, что воевали в составе Краснознаменной, ордена Ушакова I степени бригады.

Потерю боевых друзей и товарищей, с которыми довелось вместе плавать, я ощущаю острой болью до сих пор. Какие это были замечательные парни: главстаршина Алексей Дмитриевич Карпенко, старшина группы электриков и бессменный парторг лодки; главстаршина Александр Петрович Мягков, которого в команде называли профессором по дизелям; старшина 2-й статьи Николай Михайлович Шубин, превосходный трюмный, веселый, остроумный; старшина 2-й статьи Владимир Павлович Гончар, комсорг лодки, красивый и статный белорус, до войны работавший учителем, а у нас служивший штурманским электриком; три Ивана Ивановича: боцман старшина 1-й статьи Андрющенко, командир отделения электриков старшина 2-й статьи Николенко, рулевой матрос Мазуров — патриоты-интернационалисты, подлинные мастера своего дела. Впрочем, это можно сказать о любом члене экипажа нашего «Ленинца».

Потеряли мы отличных, перспективных офицеров: капитан-лейтенанта Григория Семеновича Редькина (не усидел он на базе, попросился на «В-1»), старшего лейтенанта Николая Васильевича Апрелкова, старшего лейтенанта Диомида Васильевича Башкинова, инженер-старшего лейтенанта Аркадия Васильевича Мартынова. Много, очень много они могли бы сделать для Родины…

И матросы, и старшины, и офицеры были близки моему сердцу, и скорблю я о всех одинаково.

Меня часто спрашивают: какова судьба тринадцати отважных, побывавших в затопленных отсеках? О Саше Егорове я уже рассказал. На «В-1» погиб командир отделения радистов старшина 1-й статьи Николай Юрьевич Чижевский. Отдал свою жизнь за Родину и Николай Портнов — после нас он стажировался на катерах-тральщиках, участвовал в походах и боях. Несколько лет тому назад умер наш торпедист Александр Васильевич Хоботов. Он жил в Москве, работал на одном из заводов.

Остальные живы. Все они в труде, как и в бою, идут в первых рядах. На груди Василия Степановича Острянко рядом с орденом Красного Знамени и другими боевыми наградами появился орден Трудового Красного Знамени. Длительное время он занимал пост председателя исполкома Коропского районного Совета депутатов трудящихся Черниговской области. А теперь он заведующий отделом социального обеспечения исполкома областного Совета.

Торпедист Дмитрий Петрович Крошкин тоже на ответственной работе: он директор одного из московских универмагов.

Матросы Г. Я. Бабошин и Н. А. Никаншин окончили после войны высшие военно-морские училища и стали офицерами. Много сил они отдали родному флоту, вооружая молодых моряков знаниями и боевым опытом, добытым в годы Великой Отечественной войны. Сейчас офицеры уже в запасе (годы-то идут!) и работают инженерами в научно-исследовательских институтах — Георгий Яковлевич в Москве, а Николай Александрович в Ленинграде.

Михаил Матвеевич Шапаренко, возглавивший матросов и старшин носовых отсеков, многие годы продолжал службу на флоте и капитаном 2 ранга уволился в запас. На заслуженном отдыхе находится и мичман Александр Сергеевич Пухов, занимавший до этого должность командира малого корабля. По состоянию здоровья ушел на пенсию Александр Дмитриевич Фомин, торпедист нашей лодки.

В Никополе, на металлургическом южнотрубном заводе, трудится Александр Иванович Доможирский, в прошлом командир отделения торпедистов. Он часто бывает на встречах ветеранов-подводников в Североморске, Полярном и Москве, не 8абывает и нас, живущих в Ленинграде.

Одно время мы потеряли было связь с трюмным К. П. Матвейчуком. Спасибо газете «Красная звезда» — она помогла разыскать героя. Константин Петрович прошел рабочую школу, вырос от слесаря до механика транспортного цеха Жигулевского комбината стройматериалов.

Коротко о других членах экипажа. Старший помощник Е. В. Новожилов и старший инженер-механик А. Н. Горчаков — в отставке. Евгений Васильевич живет в Ленинграде, активно участвует в военно-патриотической работе среди молодежи. Александр Николаевич живет в Севастополе и тоже занят общественной работой. Новожилов и Горчаков после войны служили на кораблях и в штабах, отдали много сил укреплению родного флота.

Николай Иванович Ямщиков, окончив курсы комсостава, до конца войны плавал дивизионным штурманом, принимал участие в потоплении фашистских кораблей. В мирное время он командовал подводной лодкой, дивизионом и соединением, стал контр-адмиралом.

Командир рулевой группы Михаил Николаевич Иванов, заменивший в этой должности Ямщикова, лучшие годы своей жизни также посвятил Военно-Морскому Флоту. Теперь он в звании капитала 1 ранга уволился в запас, работает преподавателем в мореходном училище, обучает молодых моряков-судоводителей.

Военфельдшер Максим Данилович Значко, пополнив образование, стал врачом. Называя его на лодке доктором, мы как бы предугадали будущее этого способного и любящего свое дело человека.

Старшина группы трюмных мичман Василий Афанасьевич Леднев оставался на «Л-20», в новом ее экипаже, для передачи боевого опыта. Потом, уже после войны, он в течение десяти лет служил в Краснознаменном учебном отряде подводного плавания имени С. М. Кирова, помогая готовить для флота молодых специалистов. Теперь он уволился в запас, живет и работает в Ленинграде.

В Ленинграде живет и мичман Пукалов, в прошлом наш старшина мотористов. До конца войны Никита Порфирьевич плавал на «С-15», потопившей несколько кораблей противника, и был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды. Его хорошо знают в высшем военно-морском инженерном училище: многие годы мичман обучал здесь курсантов.

На улицах Ленинграда можно встретить и мичмана Павла Александровича Каравашкина. После службы на «Л-20» боцман находился на береговой базе, потом плавал на «В-2» — участвовал в ее переходе из Англии в Кольский залив, передавал опыт молодым матросам.

Моториста Певко направили (вернее, он сам попросился) в морскую пехоту. Илья Петрович участвовал в освобождении Печенги. Случилось так, что группа матросов-десантников, в которой находился Певко, приняв неравный бой, вся полегла. Но подошла другая группа, и боевая задача была выполнена. И тут чуть было не совершилась роковая ошибка: Певко собирались похоронить в братской могиле, но, к счастью, один из бойцов приметил у него искорку жизни. Врач подтвердил: Певко тяжело ранен. Его госпитализировали, поставили на ноги. Сейчас Илья Петрович увлеченно работает в одном из научных учреждений. Недавно с женой он побывал у меня в Ленинграде. Прекрасная пара: и детей хорошо воспитали, и сами отлично живут — любо на них посмотреть.