красот этого нового мира. Скорее всего от всего этого вместе взятого.
Он дрейфовал в бескрайнем озере, берегов которого не было видно. Другого слова для этого он подобрать не мог. Анима могла бы подсказать ему подходящее слово — «Океан». Но она всё ещё была молчаливо сжавшимся коконом, всё ещё не в силах «прийти в себя» после произошедшего. Всё ещё не осознавая, что давление Эльзар уже исчезло, и она вновь может чувствовать мир вокруг.
Этот океан был прекрасен в своём величии. Его светящиеся, зеленовато-бирюзовые воды, были тихими и спокойными, но в них чувствовалась мощь, в любой момент готовая вырваться наружу и сокрушить всё вокруг. Это свечение было столь сильным, что светлое, фиолетовое небо, казалось тёмным на его фоне и зеленоватые, искрящиеся прожилки, отражались от далёких облаков.
Заворожённый, Зук растянулся на спине и раскинул лапы в стороны, отдавшись тихим, едва заметным волнам. В конечном итоге это был единственный способ сохранить силы для затяжного заплыва.
«Заплыва куда?» — подавив смешок, подумал он.
Даже если бы берег был едва виден вдалеке, это всё равно было бы довольно ощутимое расстояние. Что уж было говорить тогда, когда этого берега не было видно вообще.
Наблюдая за причудливыми облаками, Зук размышлял о том, зачем Эльзар это сделала. Было совершенно очевидно, что она знала, куда ведёт подземная река. Но ведь она могла убить его сама, сотней различных способов, зачем тогда ей понадобилось отправлять его сюда, на верную смерть в этих водах? Или это и был один из этих изощрённых способов его убийства?
Нет, что-то было в этом очень странно. Наверняка она отправила его сюда, зная, что он сможет каким-то образом выбраться отсюда. Иначе, какой тогда вообще был смысл прыгать в эту реку? С тем же успехом он мог просто сдохнуть в пещерах, каким-нибудь другим способом.
Тёплые волны качали его, убаюкивая и погружая в сон.
— Ну нет, вот этого сейчас точно не нужно, — сказал он вслух и принял вертикальное положение, неспешно шевеля лапами и балансируя в воде.
Прищурившись, он поглядел по сторонам.
«Быть может я просто не разглядел берегов?» — думал Зук, напряжённо вглядываясь в горизонт.
Но тонкая нить горизонта лишала его всяких сомнений. Никаких берегов, в зоне видимости вокруг него, просто не было.
* * *
Вначале Анима ощутила ужас, вновь почувствовав мир вокруг себя. Находясь рядом с могучим разумом Эльзар, Анима была слепа и глуха, не в силах использовать свои знания, не в силах применять свои новые возможности, с которыми сама ещё не разобралась до конца. И вот, наконец вырвавшись из тёмных пещер сознания «муравьиной матки», вместо облегчения Анима испытала шок.
Зук не видел того, что чувствовала Анима вокруг них. Для его органов чувств это было лишь безжизненное, огромное озеро. Для неё это было бесконечное пространство, наполненное различными формами жизни. И далеко не все из них были дружелюбными. В то время, как он наслаждался разглядыванием далёких облаков, она ощущала бурлящую жизнь вокруг.
Это был какой-то чудовищный круговорот пожирания друг другом живых существ. И это был лишь вопрос времени, когда их худощавое, и тем не менее аппетитное, шерстяное тельце будет замечено одним из этих существ.
Прямо как в их Бесконечном Лесу.
Подводный Бесконечный Лес.
Это произошло даже раньше, чем она предполагала. Раны на их теле были ещё свежи, некоторые из них кровоточили и Анима почувствовала жажду одного из существ. Оно учуяло запах свежей крови. Для него это была необычная кровь, непонятная, манящая. Такой оно ещё не пробовало. Оставив преследование одной из своих жертв, оно неспешно двинулось навстречу диковинке.
Даже не видя его, Анима чувствовала его формы. Она понимала, что в открытом противостоянии, да ещё и находясь в воде, у Зука не было шансов, даже с её помощью. Она чувствовала дикие, примитивные зачатки разума в этом существе. Она попыталась соприкоснуться с ним, но оно было слишком увлечено предвкушением своей новой добычи, а она была ещё слишком слаба.
Лихорадочно ощупывая пространство вокруг, Анима вдруг ощутила совершенно иные источники разума. На фоне остальных вибраций, раздающихся поблизости, эти отличались какой-то детской непосредственностью и даже баловством. Они видели и чувствовали происходящее рядом, но им не было до этого никакого дела. Увлечённые своей игрой, они ощущали себя в безопасности, находясь в своей стайке. Но эта непринуждённость была обманчива, Анима чувствовала, на что способны их тела.
Анима прикоснулась к одному из них, и оно откликнулось. Затем откликнулась вся стайка. Они были слишком любопытны, чтобы пропустить такое интересное событие.
Прямо как дикие коты.
Анима отдавала себе отчёт в том, что ими движет лишь игра, лишь любопытство, и до судьбы этого комка шерсти им нет никакого дела. Но в данный момент это не имело никакого значения. Она предложила им увлекательную и интересную игру, чтобы разнообразить их существование.
И они были не против.
* * *
Краем глаза Зук заметил какую-то рябь невдалеке. Присмотревшись внимательней, он сжался и почувствовал, как бешено заколотилось его сердце. Медленно приближающийся рыбий плавник, а это без сомнения был именно он, был как-то слишком велик. Слишком велик, учитывая его беспомощное положение в воде. Он с головой погрузился под воду, пытаясь разглядеть, что приближается к нему, однако расстояние было ещё слишком велико для того, чтобы что-то увидеть.
Он еле сдержал рефлекторный порыв отплывать в сторону. Это было бы бессмысленной тратой сил.
Вдохнув полной грудью, он попытался успокоиться и сконцентрировал внимание на приближающемся плавнике. Мысли закружились в голове. Закружились всевозможные варианты развития событий. У него не оставалось сомнений, что шансов практически нет.
«Вот оно», — вдруг подумал он. — «Вот как выглядит моя смерть».
Но ведь он представлял её вовсе не так. Поедая речную рыбу, мог ли он тогда представить, что однажды будет сожран одной из них?
«Нет, нет, нет. Вовсе не так».
Его глаза сузились, впившись в треугольник блестящей плоти.
«Чёрт возьми. Вовсе не так».
Вдруг он почувствовал, как будто что-то прикоснулось к его сознанию. Это молчаливое прикосновение принесло внезапное облегчение и успокоение. Он не знал, умрёт он сейчас или нет. Не знал, что произойдёт дальше, но отчего-то стал спокоен.
Это было непривычное ощущение. Во время охоты он ощущал нечто подобное, но тогда его сознание практически всегда исчезало, оставляя на своём месте чистый инстинкт, не обдумывающий свои действия, вместо этого действующий уверенно и непоколебимо. Сейчас же, он чувствовал то же спокойствие и уверенность, но при этом чётко осознавая себя.