без особого пыла, скорее по инерции. Раз в неделю Олег Николаевич приезжал в Выхино, а в остальные дни старался избегать встреч с пресс-центром. Это было нетрудно. В обязанности Елены Георгиевны входило делать подборку наиболее интересных статей из ежедневных газет, она оставляла её в приемной и удалялась под неприязненным взглядом Марины Евгеньевны.
Пресс-центр вошла в кабинет, плотно прикрыла дверь и страстно, как в голливудских фильмах, прильнула к Олегу Николаевичу.
– Олежек, я так за тобой соскучилась, ты не был уже две недели!
– Сядь, – приказал Михеев. – Поправь юбку. Застегни блузку. Ты в офисе, а не в ночном клубе. Если еще раз на работе ты назовешь меня Олежиком, уволю к чертовой матери! А теперь слушай. Тебе из редакции журнала «Финансы» звонили?
– Нет.
– Не спеши, вспомни. Они могли попросить какие-нибудь цифры о холдинге.
– Какие цифры? Я не знаю никаких цифр! Что происходит, Олежек? Ты сам на себя не похож.
– Опять?!
– Олег Николаевич. Извини.
– Сделай вот что. Поезжай в редакцию «Финансов» и выясни, откуда они получили информацию о нас.
– О нас с тобой? – испугался пресс-центр.
– Дура! О «Росинвесте»!
– Про какую информацию ты говоришь?
Олег Николаевич посмотрел на её кукольное личико, на невинные голубые глаза и безнадежно махнул рукой:
– Ладно, никуда не нужно ехать. Съезжу сам. Скажи Марине Евгеньевне, пусть вызовет машину.
Пресс-центр покинула кабинет, цокая по паркету каблучками и умело покачивая соблазнительными бедрами.
«Бардак, а не офис! К черту, нужно с этим кончать», – решительно подумал Олег Николаевич.
Но было уже поздно.
IV
Редакция журнала «Финансы» размещалась на Новодмитровской улице, ответвлявшейся от Новослободской, в офисном здании постройки 70-х годов и тогда, вероятно, считавшимся образчиком современной архитектуры. Шестнадцать этажей, стекло и бетон – как Новый Арбат, который старожилы называли вставной челюстью Москвы. Сейчас оно выглядело неряшливым кубом, возвышавшимся над промзоной: немытые стекла, потемневший от времени и грязи бетон. После праздничной Новослободской, набитой разноцветной рекламой, – задворки.
В «мерседесе» Михеева был GPS-навигатор. Он привел точно по адресу, здание было всего в пятидесяти метрах, но улицу в этом месте прерывали железнодорожные пути Савеловского вокзала, через которые был устроен пешеходный переход с деревянными щитами между рельсами.
– Попробуем подъехать с другой стороны? – предложил водитель Николай Степанович, которого Олег Николаевич ценил за неразговорчивость.
– Только время терять, пройду.
Он вышел из машины и сразу пожалел о своём решении. Дул противный ветер, срывался снег, щиты были покрыты липкой грязью. Настроение Олега Николаевича окончательно испортилось, когда в просторном фойе с мраморным полом он обнаружил милиционера возле вертушки. Без пропуска не пускали.
– Мне нужно в редакцию журнала «Финансы», – обратился он к дежурной в окошечке с надписью «Бюро пропусков».
– Заявка на вас есть?
– Нет.
– Позвоните по внутреннему телефону. Спустят заявку, тогда выпишу пропуск.
Рядом с телефоном на стене висел список фирм, разместившихся в здании. Михеев нашел «Финансы» и задумался, кому звонить. Он давно был избавлен от таких забот, все его деловые встречи готовили в секретариате, и теперь он невольно чувствовал себя иностранцем в незнакомой стране. С главным редактором постороннего посетителя вряд ли соединят. Вот с кем соединят – с отделом рекламы. Он оказался прав, минут через десять в фойе появился очень любезный молодой человек, выписал пропуск и проводил Михалева в кабинетик, который он делил с тремя сотрудниками.
– Вы сделали правильный выбор. Реклама у нас дорогая, но попадает точно в целевую аудиторию. Что вы хотите рекламировать? Товары, услуги, оборудование, технологии?
– Я хочу дать рекламу моей фирмы в целом, – прервал Олег Николаевич. – Лучший способ – попасть в ваш рейтинг. Я правильно рассуждаю?
– Это не ко мне, – сразу поскучнел рекламщик, поняв, что комиссионных он не получит. – Пойдемте познакомлю вас с человеком, который этим занимается.
Человек, который этим занимался, грузно восседал за столом с ноутбуком в таком же маленьком кабинете, но один. Ему было лет шестьдесят. Мощная лысина, выбритые до синевы щеки. Усов нет, зато ухоженная бородка от уха до уха, под подбородком, рыжая, шкиперская, придававшая ему высокомерный вид. Сходство со шкипером усиливала прямая трубка с янтарным мундштуком. При этом трубку он не курил, а производил на ней какие-то действия, разложив перед собой что-то вроде маникюрного набора со скребками.
Олег Николаевич с подозрениям относился к людям с бородами. Особенно с такими, требующими массу времени, чтобы их обихаживать. Чаще всего они были бездельниками. Когда деловой партнер оказывался бородатым, он прерывал переговоры. Если же при этом они еще и курили трубку, тут сразу можно было ставить клеймо: бездельник и самовлюбленный болтун. Но этот, с трубкой и шкиперской бородкой, был нужен Михееву не как деловой партнер. По быстрому взгляду, который он бросил на посетителя и умело оценил костюм от Армани и галстук от Нины Риччи, Олег Николаевич понял, что с этим человеком можно договориться. Многолетние занятия бизнесом научили его быстро разбираться в людях. Так он нашел следователя Сашу Кириллова, так он нашел адвоката, члена Общественной палаты, оказавшего Михееву немало услуг. Стоил адвокат дорого, но затраты окупались.
Фамилия у хозяина кабинета была Штокман, а имя Рудольф Иванович.
– Как вы отбираете фигурантов для своих рейтингов? – спросил Олег Николаевич, когда с процедурой знакомства было покончено.
– О, это очень, очень сложный процесс! – заявил Штокман с многозначительным видом. – На первом этапе мы определяем круг лиц, претендующих на место в рейтинге. На втором этапе производится оценка состояний. Величина капитала складывается из стоимости пакетов акций, недвижимости и всех прочих доходов. На третьем этапе проводится анализ капиталов фигурантов с целью исключить из них средства, потраченные на покупку новых активов. Наша методика позволяет довольно точно определить состояние человека. В отличие от стандартной методики, учитывающей только стоимость акций.
– Как вы оцениваете незавершенные проекты?
– Это один из самых сложных моментов. Особенно с девелоперскими компаниями. На начальной стадии мы их вообще не считаем, плюсуем прибыль только на стадии завершения. Мы учитываем также аналитические отчеты ведущих инвестиционных компаний, Центрального банка, Федеральной службы по финансовым рынкам, анонимные экспертные оценки. Погрешность наших расчетов никогда не превышает десяти процентов. Если учесть, что данные «Финанса» можно использовать только в неофициальном порядке, это вполне приемлемо, не так ли?
Штокман набил трубку табаком из замшевого кисета, примял желтым от никотина ногтем, но прикуривать не стал. Пожаловался:
– Пожарники лютуют, прямо беда. Как я понимаю, вы хотите попасть в наш список самых богатых людей России? Как видите, это очень непросто.
– Нет, – возразил Олег Николаевич. – Я в него уже попал. Под номером двести пятьдесят три.
– Вот