бывает, что человек решается умереть, не выдержав доставшегося ему счастья?
Такого не увидишь даже в сериалах, которые снимают в Сноуболе.
– Знаешь, почему сериал с Купером Рафалли был таким популярным?
В ответ я лишь робко качаю головой. Я понимаю, к чему она клонит, но не хочу говорить об этом.
– Он пять лет подряд одерживал победу на главном чемпионате по биатлону, он добился такого успеха, о котором другие могли только мечтать, но при этом оставался глубоко несчастным. Ему не давало покоя чувство вины за убийства, которые ему приходилось совершать. И он будил в людях сочувствие. Даже на вершине успеха он находил повод для тревоги и сомнений. И зрители видели в нем себя. – Ча Соль указывает рукой на меня. – Он, как и ты, получив шанс прожить жизнь всем на зависть, мучился пустыми переживаниями и все время искал повод оставаться несчастным, и сколько бы его ни убеждали перестать терзать себя, толку было мало.
На лице госпожи Ча появляется горькая усмешка. Моя душа полна смятения, и я не нахожусь что ей ответить. Она же, удобно откинувшись на спинку стула, смотрит на меня с довольной улыбкой.
– Что-то я заболталась, у тебя вон и каша остыла.
– Ничего страшного.
– Тогда давай ешь и пей свои таблетки. Сейчас самое главное, чтобы ты скорее поправилась.
Я заставляю себя положить в рот ложку каши.
– Пока полностью не заживут твои раны на лице, Ко Санхи будет сама наносить тебе макияж. И помни, без косметики тебе нельзя показываться перед другими членами семьи.
– А как же камеры? Ничего страшного, что на записях я буду без макияжа?
– Эти записи не войдут в сериал.
– А что, если другие режиссеры увидят эти кадры?
– С каких это пор Хэри так интересуется работой режиссера?
Я тут же замолкаю. Это Чобам хочет стать режиссером, Хэри не стала бы задавать таких вопросов.
Госпожа Ча Соль дает мне розовую баночку.
– Этот крем назначил доктор. Обязательно наноси его утром и вечером после умывания. Пройдет два-три дня, и от ран не останется и следа, – говорит она, глядя на меня с легкой ухмылкой.
Ребенок, который вечно ищет несчастья
Он, как и ты, получив шанс прожить жизнь всем на зависть, мучился пустыми переживаниями и все время искал повод оставаться несчастным, и сколько бы его ни убеждали перестать терзать себя, толку было мало.
Я вспоминаю слова госпожи Ча Соль, рассеянно глядя на проплывающий за окном пейзаж. На душе у меня тяжело, но даже это не мешает погрузиться в рождественскую атмосферу, которую создают в Сноуболе всевозможные украшения.
Может быть, Хэри устала от этого места точно так же, как мне опротивела наша деревня? Сноубол можно покинуть, когда тебе исполнится восемнадцать, но вряд ли Хэри, которая жила здесь с рождения, согласилась бы остаток жизни провести на электростанции, собственными силами вырабатывая электричество. Это все равно что добровольно заточить себя в темницу. Мысль о том, что за пределами постылой реальности тебя ждет могила в форме ступального колеса, может сокрушить кого угодно.
Пока я пытаюсь разобраться в мотивах, которыми могла руководствоваться Хэри, такси останавливается напротив ее дома.
Таксистка волнуется оттого, что везет будущую ведущую новостей, и, принимая плату за проезд, смущенно произносит:
– Желаю хорошего дня, мисс Хэри!
По ее тону понятно, что эту фразу она повторила про себя раз десять, прежде чем собраться с духом и высказать ее вслух.
– Спасибо, и вам счастливого Рождества.
– А для меня это самый обычный день, – отвечает таксистка с чувством горькой досады.
Мне знакома эта женщина. Она в Сноуболе уже семь лет, но так и не смогла получить ни главную, ни даже второстепенную роль. И все же, несмотря ни на что, полюбилась зрителям как сквозной эпизодический персонаж. Видя ее на экране, зрители восклицали: «О, неужели Хэри сегодня снова села в то же самое такси?» или «Наконец-то и Купер Рафалли стал ее пассажиром!».
Сквозными эпизодическими персонажами в Сноуболе называют водителей такси, владельцев кафе на оживленных улицах, куда часто захаживают популярные актеры и актрисы, сварливых уборщиц в жилых комплексах и других персонажей, без которых не обходится ни один сериал. В «Телегиде» писали, что режиссеры обсуждают между собой вопрос участия таких актеров в сериалах и в случае положительного решения вставляют их имена в титры. А получив даже незначительную роль, человек имеет право оставаться в Сноуболе. Актеры, задействованные в сквозных эпизодах, не смогли стать звездами, но они продолжают жить в городе под куполом, так что, можно сказать, им крупно повезло.
– Я тоже собиралась как следует отдохнуть на Рождество в этом году, но начальник сказал, что нужно выйти на смену. Вы сегодня у меня уже четвертый клиент.
Зрителям нравится эта незамысловатая болтовня.
– А чем бы вы занялись сегодня, если бы не пришлось работать?
Ее глаза загораются, когда она слышит мой вопрос.
– Ну, я бы сидела дома, смотрела чемпионат по биатлону и уплетала мандарины. А больше мне и желать нечего.
Похоже, ее жизнь здесь не слишком отличается от прежней, за пределами Сноубола. Хотя, конечно, в родном поселении ей бы пришлось обойтись без мандаринов.
– Желаю вам закончить работу до начала чемпионата!
– Благодарю, мисс Хэри. Сегодня ж у вас… – Она обрывает себя на полуслове и, широко улыбаясь, произносит: – Ой, простите… Желаю счастливого Рождества!
Я смотрю на возвышающийся передо мной дом, в который мне предстоит войти, и делаю глубокий вдох.
Дом Хэри – двухэтажный, из красного кирпича. От него веет рождественским настроением. Возле изгороди лежит снег, выпавший пару дней назад, а на входной двери закреплено кольцо из сплетенных еловых веток, украшенное бантами и игрушками. Как же называется эта штука? Рождественский венок?
– А вот и я. – Едва открыв дверь, я сразу сталкиваюсь лицом к лицу с Ко Рим – младшей тетей Хэри.
Не считая Хэри, Ко Рим – самая популярная актриса в семье Ко Мэрён. Она обожает клубы и вечеринки и в свои двадцать четыре года успела уже дважды развестись.
– Эй, племяшка, ты где шлялась всю ночь? – Ко Рим смотрит на меня озорным взглядом и старается ущипнуть за бок. Из одежды на ней только безразмерная футболка, прикрывающая бедра, а по растрепанным волосам можно догадаться, что Ко Рим только что встала с кровати. Конечно, мы находимся в помещении, но все-таки на улице декабрь, и я удивляюсь, как она не мерзнет.
– Меня подвезли на лимузине до дома режиссера Ча Соль, и я осталась у нее на ночь.
– Как, и это все? Ты что, после приема даже не пошла тусоваться с новыми актерами? – Ко Рим недовольно хмурит брови, будто я ее разочаровала. Уж будь она на моем месте, непременно стала бы душой компании и немедленно устроила ночной рейд по клубам.
– Ну что, вернулась, наша негодница? –