то время как Доктор загрузил на себя запасным кислородным аппаратом для каждого из них, очень ограниченным запасом воды и несколькими своими научными приборами, включая пару регистрирующих термометров.
Хотя они намеревались находиться вдали от ракеты не менее семидесяти двух часов, они оставили Дузо связанным без еды. Они не могли рисковать, оставив его свободным от уз. Джавис не собирался отказываться от своего шанса исследовать "гору Парнас" из уважения к человеку, который пытался его убить. Браун тоже не хотел оставаться в стороне от приключения. Итак, они оставили Дузо связанным. Ему придется обходиться без еды.
Два исследователя достигли места назначения за удивительно короткое время. Несмотря на то, что они были обременены большими рюкзаками, они могли прыгать на много футов с совершенной легкостью. Они стремительно спустились с "горы Олимп" и поднялись на "гору Парнас". Несмотря на то, что они были сильно утомлены после многих часов постоянных прыжков, они не останавливались. Они достигли вершины, и пуля пролетела между ними.
Как Дузо вырвался из своих уз, неизвестно. Возможно, в момент отчаяния он собрал достаточно сил, чтобы разорвать веревки. Или, возможно, он перетер её о какой-нибудь острый край.
Он сбежал и установил пулемет. Когда двое его врагов достигли вершины соседнего пика, он выстрелил, используя оптический прицел. Джавис и Браун укрылись в большой расщелине между двумя огромными валунами, настроили радио и сообщили о случившемся на Землю. На расстоянии четверти миллиона миль мои чувствительные детекторы уловили сигналы. Вскоре весь мир узнал о проделке Дузо.
Я часто задавался вопросом, почему он пошел на такой большой риск, чтобы попытаться убить Джависа и Брауна. Он был знаком с работой ракеты. Он мог бы взять и просто улететь, оставив их на мели без возможности спасения, и его цель была бы достигнута. Возможно, эта идея никогда не приходила ему в голову. Или, возможно, это не соответствовало его представлениям о надлежащей мести. Я полагаю, он был совершенно сумасшедшим. Никто не может отвечать за действия безумного человека. Факт остается фактом – вместо того, чтобы воспользоваться возможностью сбежать на ракете, оставив остальных умирать с голоду или замерзнуть до смерти в холоде лунной ночи, он установил пулемет Марвита с целью сначала убить их, а затем вернуться на Землю на ракете.
Джавис и Браун вскоре обнаружили, что они не могут выйти из своего убежища, не показав себя Дузо. Всякий раз, когда кто-либо из них просто высовывал голову, Дузо стрелял. Обычно его выстрелы ложились близко к цели. Ты ведь помнишь, что пулемет Марвита был оснащен очень точными оптическими прицелами.
Интересно, была ли когда-нибудь придумана более странная ситуация самым рассеянным автором художественной литературы. Безумец на лунной горе с ультрасовременным пулеметом, пытающийся убить двух мужчин, которых он считал своими врагами, которые укрылись в расщелине между двумя валунами на вершине другой лунной горы, из которой они не осмеливались выйти.
Да, это была любопытная ситуация. И очень трагичная. Что бы сказал Джавис, если бы он знал, когда делал то, что он считал обычным увольнением непослушного помощника, что это приведет к ужасному положению, в котором он сейчас оказался?
Однажды, когда я выходил со станции в Олбани, чтобы перекусить, ко мне подошла молодая девушка, я бы сказал, лет восемнадцати, которая, казалось, была чем-то сильно обеспокоена и выразила желание поговорить со мной наедине. Я пригласил ее пообедать со мной, и вот, вкратце, то, что она мне рассказала.
Она была помолвлена с Джеком Джависом в июне прошлого года. Но ее жених недавно понес очень серьезные финансовые потери, возможно, потому, что у него было меньше опыта на Уолл-стрит, чем у людей, которые играли против него. Джек Джавис по глупости занимал деньги направо и налево в тщетной попытке избежать надвигающейся катастрофы, и он был уничтожен. Теперь у него не было ни пенни, а долг составлял около трех миллионов долларов. Его кредиторы давили на него. Его активы были равны нулю.
Девушка пришла ко мне, чтобы спросить, могу ли я каким-либо образом связаться с доктором Джависом и попросить его одолжить своему сыну достаточно денег, чтобы расплатиться с долгами. Она также упомянула завещание, сказав, что огромное состояние в бриллиантах на самом деле должно быть оставлено Джеку, а не никчемному Дональду, и попросила меня, если мне удастся связаться с Доктором, предложить ему изменить завещание.
С величайшим сожалением я был вынужден объяснить девушке, находящейся на грани истерики, что я ничего не могу сделать. У исследователей Луны не было приемника. У меня не было возможности связаться с ними. Когда я сказал ей это, девушка попросила меня разрешить ей быть у приемника вместе со мной. Конечно, я позволил ей, хотя это было против обычных правил.
Я полагаю, теперь ты можешь догадаться, Корнфилд, кто такая Жаклин. Тот факт, что она плакала, не умалял ее привлекательности. Я поймал себя на том, что завидую Джеку Джавису, когда мы прошли короткую дорогу до станции. Не всегда возлюбленная богатого мужчины остается верной ему после того, как он потерял все свои деньги, да еще и должен целых три миллиона долларов.
Когда мы добрались до станции, Гибсон встретил нас у двери. Странное выражение, которое я увидел на его длинном, худом, интеллектуальном лице, заставило меня вздрогнуть.
– Это начало конца, Кланки, – сказал он. – Джавис тоже сошел с ума.
Я вбежал в приемную. Из прибора я отчетливо услышал голос Джависа, находящегося за четверть миллиона миль от меня. То, что он говорил, подтверждало заявление Гибсона. Он бессвязно бредил, проклиная Дузо, проклиная себя за глупость привезя пулемет, умоляя, чтобы, если Дузо вернется на Землю, он был наказан за убийство, и многое другое в том же духе. Это было ужасно.
В одном углу комнаты бесшумный, эффективный, не перестающий работать телеграфный аппарат постоянно записывал каждое слово электромагнитным способом.
Чтобы сделать длинную историю несколько короче, позвольте мне сказать, что Джавис продолжал бредить как маньяк в течение многих часов. Затем внезапно его мозг прояснился.
– У нас осталось еды только на один день, – сказал его голос, исходящий из самого чувствительного радиоприемника в мире, – и наш кислородный аппарат перестанет функционировать через тридцати шести часов. Я прощаюсь с миром.
– Дузо победил меня. Если судьба распорядилась так, пусть так и будет.
– Я желаю, чтобы все мое личное состояние, включая бриллианты в хранилище на пересечении 198-й улицы и Пятой авеню, Нью-Йорк, было оставлено моему младшему сыну. Джек, как он всегда…
Приемник замолчал. Так заканчивалось последнее сообщение, полученное мощной станцией в