Страж был явно озадачен внезапным вниманием короля, но покорно сделал шаг вперед. Когда он подошел ближе, в неярком свете мерцающей свечи Ричард заметил, что тот почти мальчишка, которому явно не по себе в присутствии столь знатных особ.
— Что ты замыслил? — На лице Элеоноры, лучше других знавшей своего мужа, появилась тревога.
— Я, Генрих, король Англии, перед смертью объявляю свою последнюю волю, — сказал король. — Когда Джон прибудет ко двору, его следует признать следующим королем Англии.
Ричард стал белее мела, но потом его щеки покраснели от нахлынувшей ярости.
— Что ты говоришь? — Ричард не осознавал, что его рука схватилась за меч, но страж заметил этот жест и побледнел. Юношу учили сражаться на поле боя против врагов Англии. Но он не был готов к тому, чтобы оказаться в центре семейной борьбы за престол.
— Я сделал тебе подарок, Ричард: даровал свободу, — объявил Генрих после очередного приступа кашля. — Резвись с девицами и живи беззаботно. Корона не станет обременять твою голову.
Элеонора вскочила с места, утратив свою обычную невозмутимость, и обхватила руками рубиновый кулон в форме крылатого дракона, как будто пытаясь сдержаться и не броситься самолично душить короля. Неужели и его глаза пылают такой ненавистью, как глаза матери?
— Ты не можешь отречься от него!
— Такова моя воля! — заявил король, констатируя простую, не подлежащую оспариванию правду.
— Я ненавижу тот день, когда встретила тебя.
— Так же, как и я, моя дорогая. — Внезапно Генрих натужно закашлялся и все его тело стало сотрясаться в отчаянных конвульсиях. Ричард отвернулся от отца, стараясь сдержать слезы ярости от поражения и своей неожиданной потери трона по прихоти безумного фигляра. Он не мог признаться, что причина слез не только уязвленная гордость. Это были слезы ребенка, когда-то смотревшего на отца как на бога, который не может ошибаться, который непобедим. Бессмертен.
— Иоанна, возьми меня за руку, — едва слышно попросил Генрих. Плачущая девушка взяла дрожащую руку отца и почувствовала, как он в последний раз пожал ее. Генрих задрожал и затих.
Иоанна заплакала от горя, ее плач пронзил оглушающую тишину, повисшую в маленькой комнате, где продолжало отвратительно вонять гнилью и смертью. Элеонора не стала обращать внимания на дочь, а холодно посмотрела на безымянного стража, которому были дарованы ключи от королевства.
Где-то внизу пронзительно затрубил горн. Ричард смутно ощущал, что по его щекам катятся слезы. Он, словно в тумане, подошел к окну и выглянул. В ворота проскакал закутанный в плащ всадник, о прибытии которого возвестили королевские часовые.
Ричард заметил, что страж, свидетель последней отцовской воли, нервно топчется рядом. Юноша был на голову выше Ричарда и явно не желал быть втянутым в придворные интриги.
— Прибыл принц Джон, — сказал идиот-страж, услужливо сообщая очевидное. — Привести его сюда, милорд?
— Он сам найдет дорогу. — Ричард без лишних слов схватил молодого стража и выбросил в окно. Испуганный крик юноши замер, когда его тело с противным глухим стуком ударилось о скалы. Ричард вскинул голову и отвернулся, даже не потрудившись посмотреть вниз. К телу несчастного подбежали часовые.
Жестокий принц заметил одобрительный кивок матери — у нее на лице было то же выражение, как и в тот день, когда восьмилетний Ричард постоял за себя и ударил приятеля-задиру. Сейчас он доказал, что является именно тем мужчиной, которого она воспитала, тем, кто отстоит свое божественное право во что бы то ни стало. Ричард почувствовал, что к сложному смешению чувств, которые бурлили в его венах сегодня ночью, добавилась и гордость. Потом он увидел испуганный, укоризненный взгляд Иоанны и почувствовал, как разозлился. Не хватало еще упреков сестры. С него довольно. Больше никаких упреков. Ни от кого. Теперь он — король Англии.
— Ни слова, Иоанна, — велел Ричард. Сказал как отрезал и подивился самому себе: никогда прежде он не разговаривал со своей любимой сестрой в подобном тоне. Но сегодня у него не осталось выбора. — Я смету всех, кто окажется у меня на пути.
Глаза Иоанны недобро сверкнули. Ее явно задела скрытая угроза, но Ричард не мог позволить себе слабость — даже из любви к сестре. Под угрозой безопасность государства. Он не мог допустить, чтобы борьба за трон обернулась гражданской войной. Ричард знал, что последние два года Джон заручался поддержкой среди лордов. И если народ никогда не узнает последнюю волю короля, всегда найдутся те, кто в ближайшее время захочет возвести Джона на престол. Ссоры и подозрения при анжуйском дворе все еще могут перетечь в кровавую вражду, если ему не удастся быстро сплотить народ под своим началом. А Ричард знал: лучший способ объединить королевство — вынести внутренние разборки за его пределы. В одно мгновение Ричард Львиное Сердце понял, что у него нет выбора. Война — единственный способ сохранить английский трон.
Тяжелая железная дверь в опочивальню распахнулась, и вбежал Джон. Он сразу все понял. Неожиданное присутствие сосланной матери, все еще пылающее гневом лицо Ричарда. Страх и замешательство на лице Иоанны. И молчаливый покой на лице отца. Что бы там Джон ни подумал о странной картине, свои мысли он оставил при себе. Темноволосый принц опустился на колени у тела Генриха, проверил пульс, потом обернулся к брату.
— Я приехал, как только смог, — произнес Джон, и по его голосу было трудно понять, что он чувствует.
Ричард встретился взглядом с младшим братом.
— Его последние слова были о тебе, брат мой.
— Что он сказал? — Джон, как и мать, всегда говорил четко, не жеманясь.
— Он сказал, что жалеет, что тебя нет рядом, но он знал, что ты будешь чтить его память, с доблестью служа новому королю. — Ричард внимательно наблюдал за братом. Львиное Сердце всегда был искусным обманщиком, он выигрывал многие пари своим пристальным взглядом, но никогда еще ставки не были так высоки.
Глаза Джона сузились. Он взглянул на холодное, застывшее лицо матери, потом на заплаканные глаза сестры. Но они не сказали ему ничего, что противоречило бы словам брата. Наконец медленно, как будто вопреки собственной гордости, принц Джон поклонился Ричарду Львиное Сердце, королю Англии и Франции, графу Анжуйскому.
— Король умер. Да здравствует король!
Ричард на мгновение затаил дыхание. Вот оно. Судьба его народа зависит от того, что он сейчас скажет.
— Брат мой, мне как никогда понадобится твоя помощь, — начал он. — Перед смертью отец просил исполнить его последнюю волю. От его имени организовать новый крестовый поход и освободить любимый Иерусалим из лап язычников.