Читать интересную книгу Мой благоверный (СИ) - "Мануэлла"

Эдвин, не слушая мадам, окинул взглядом столики вокруг- все были заполнены мужчинами до отказа. Кто-то уже в предвкушении держал руку на номерках, лежавших перед ними. Кто-то лениво смотрел на сцену, где полуголые девушки, тихо перешептываясь, стояли позади мадам, видимо, пресытившись однообразными развлечениями-работой. Кто-то смеялся обсуждая с друзьями предстоящую ночь.

Наконец, мадам взмахнула рукой- два больших охранника с лицами горилл и мускулами Геркулесов, приоткрыли занавес- на сцену поднялась стройная загорелая темноволосая девушка. На ней была необычных цветов яркая юбка и свободная белая рубашка, перетянутая узлом под небольшой грудью. Черные глаза смотрели на мужчин с неким подобием вызова:

— Лот номер один, господа. Аэлита. Эта необычная леди не оставит недовольным даже самый требовательный и искушённый взгляд. Знойная Мексика, откуда родом эта прелестница…

Гомон мужских голосов утопил последние слова мадам- все заметно оживились, увидев заморскую диковинку. Ставки росли как на дрожжах- то и дело какой-нибудь мужчина поднимал вверх табличку, перекрывая ставку оппонента. Наконец, Аэлиту с победной улыбкой забрал со сцены старичок лет шестидесяти, уведя под завистливые взгляды окружающих, наверх, в комнаты.

Следующим лотом стала мулатка Дженни- та плотоядным взглядом окидывала мужчин в зале, облизывая свои полные розовые губы. Ее купил толстый мужчина с другом, сперва в зале послышались недовольства- другие покупатели считали, что нечестно покупать дам вскладчину, но потом все притихли, когда на сцену вышла маленькая тонкая китаянка, Ли Синь, как представила ее мадам. Азартно пожирая глазами ее стройные формы, обтянутые узорчатым шелком, мужчины и думать забыли о предыдущем " лоте" — торг вновь начался. Вскоре Ли Синь ушла с Уильямом и его приятелем, что, видимо, решили — вскладчину удовольствия ещё приятнее. А сэкономленное можно потратить на охмурение богатых старух.

Эдвину стало неприятно находиться в скопище разврата и грязи. И как он раньше мог находить в подобном удовольствие? А, судя по рассказам Селесты, он с приятелями был тут частым гостем. Мужчина поднялся, чтобы уйти, но что-то остановило его- на сцену вышла худенькая совсем юная темноволосая девушка с мутным взором васильковых глаз, заявленная хозяйкой как Мэри. Девушка, пошатываясь, слегка испуганно смотрела на толпу мужчин, глазевших на неё. По ее неловким и неестественным движениям, слегка отрешённому виду, стало ясно, что несчастную чем-то опоили.

— Милая Мэри, может, не совсем экзотика в том понимании, господа, в котором мы привыкли думать. Но она подарит своему обладателю поистине драгоценный дар- он будет ее первым мужчиной- хищно улыбнулась мадам, с удовольствием наблюдая, какой эффект произвело ее заявление. Мужчины бросились торговаться так, словно от этого зависели их жизни. Побеждал приземистый седоволосый мужчина с жёстким взглядом. Уголки губ, недовольно опушенные вниз, сердито сведенные брови даже в спокойном состоянии выдавали в нем довольно сурового человека. Мэри, задрожав, невольно попятилась назад, со сцены, но тут же натолкнулась на сердитого охранника, грубовато пихнувшего ее обратно вперёд.

— Итак, мисс Мэри сегодня дарит свою невинность господину под номером 35- торжественно огласила мадам, окидывая цепким взглядом зал- вдруг кто-то предложит больше. Седоволосый же лишь сжал руки, так, словно держал юное тело в своих объятиях.

Увидев, как по щеке девушки катится слеза, Эдвин не выдержал:

— десять тысяч фунтов- назвал он сумму, подняв табличку. В душе моля провидение, чтобы никто не перебил ставку- большей суммы с собой не было, а чек в жадных нетерпеливых глазах таких людей всегда проигрывал наличности. Хозяйка же словно рыба — в недоумении открывала и закрывала рот. Видимо, таких сумм на торгах ещё не было.

Седоволосый тут же вскочил с места, чтобы посмотреть на соперника. Его желваки заходили, но он сдержался — видно было, как жадность в нем борется с желанием обладать. Наконец, с натянутой улыбкой, взял со стола бокал, отсалютовав им Эдвину- признавая свой проигрыш, он поздравил победителя с покупкой. Эдвин каким-то сверхъестественным чутьем понял- стоит только этому человеку вернуться к себе, и под горячую руку попадут ни в чем не повинные слуги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Договорившись с хозяйкой, что девушка переходит в его полное владение на неопределенное время, Эдвин завернул в свой плащ ничего не соображающую девушку, которая лишь тихо всхлипывала от облегчения, и направился к дверям. Посадив несчастную перед собой на коня, Эдвин двинулся обратно домой, мысленно на чем свет кляня Шарлотту- это она сделала из него такого тюфяка. Зачем он спас эту девушку? Куда он ее везёт? Возможно, она похищена из достойной семьи? Весь облик девушки, ее нежные аккуратные ручки говорили о том, что она принадлежит к высшему свету. Или же пошла на это от отчаяния? Но зачем тогда девушку опоили? И тут озарило- в доме не хватает слуг, это ясно как день- пускай миссис Харрис направит ее в горничные или на кухню. Или же пускай это станет головной болью новой хозяйки, Шаррлоты- мстительно порадовался он. " Как символично" — пронеслось в голове-" ни в доме увеселений, ни сейчас, когда в моих объятиях в полусне красивая юная девушка, ничего из этого не то, что не прельщает, а даже не вызывает ни единого отклика в душе. Все мысли, хорошие и плохие — только о лживой рыжеволосой предательнице. Прочно засевшей в сердце и мозгах. Посмеиваясь, она хозяйничала там, не желая выйти и на минуту".

Глава 37

Дети уже видели десятый сон, утомленные вечерей прогулкой по дому и огромному, но запущенному зимнему саду. С восторгом отмечая каждую деталь, малыши через раз наперебой сообщали девушке, что, кажется, они попали в сказку. Словно оживший ото сна замок спящей красавицы встретил их- пыл и старинная мебель повсюду, портреты прежних владельцев на стенах, оставляющие тягостное впечатление- словно они все ещё живут, заключённые в холсте, следят за тем, что происходит, за каждым прошедшим мимо человеком. Старые портьеры, выцветшие гобелены, мебель, покрытая или ветхими накидками или большим слоем пыли, скрипучие полы и полуистлевшее дерево перил — все это говорило, кричало о том, что домом давно не занимались.

Шарлотте же не спалось- огромная комната наводила странное чувство неловкости, неуместности происходящего. Все это- не для неё. Словно она- жалкая бродяжка, что влезла в пустующий во время отсутствия хозяев особняк. Пугающее одиночество с головой накрыло. Изнутри же подтачивала ревность. Где же Эдвин сейчас? С кем проводит ночь? На ужин он так и не появился. Слуги с жалостливым выражением лиц, стремились угодить новоиспечённой хозяйке, даже не скрывая своего сочувствия к ней- девушка понравилась всем, к тому же пара из них всё ещё с благодарностью вспоминала тот вечер, когда Шарлотта спасла их от каприза взбалмошного хозяина. Казалось, в глазах каждого застыл немой вопрос " а куда же так надолго уехал в свой медовый месяц молодой граф"?

Спустившись вниз, Шарлотта решила пойти на кухню, чтобы выпить чего-нибудь освежающего. Благо, своя связка ключей от всего в доме была выдана ей этим же вечером ретивой домоуправительницей. Как вдруг послышались шум и голоса в гостиной- сонный дворецкий стоял спиной, загораживая их источник. Шарлотта шагнула в сторону, зайдя за его спину- и тихо ахнула. Там стоял ее пропавший супруг собственной персоной, снимая свой плащ с какой-то совсем юной девушки. Заметив Шарлотту, девушка испуганно напряглась, а Эдвин лишь усмехнулся, притянув к себе незнакому, а затем громко произнес, обращаясь к дворецкому:

— Будьте добры, отдайте распоряжение миссис Харрис разместить мою гостью в моей спальне. А я пока побеседую со своей дражайшей супругой- подтолкнув девушку к дворецкому, недоуменно озиравшемуся на Шарлотту, кивком велел им идти. Шарлотта отметила про себя, что девушка слегка в странном состоянии. Скорее всего, пьяна. Значит…она закрыла рот ладошкой- известно, какого сорта женщины пьянствуют с мужчинами по ночам. Хоть это юное создание и не производило впечатления таковой. Наоборот, выглядела она совсем невинной и очень напуганной.