— А вот этого — судить. За попытку похищения и за многолетние хищения у работодателя. Бросьте его к напарникам- пускай пообщаются- хмыкнул темноволосый.
— Рейфел, благодарю вас за помощь, что вы оказали правосудию — проскрипел судья Пламмер, пожимая руку темноволосому незнакомцу- гарантирую вам, что ни вас, ни вашего друга больше не побеспокоят. Уведите их- приказал судья неожиданно строгим голосом.
Филлипс понял, что его песенка спета, когда его привезли в тюрьму, толкнув в камеру. Он устало опустился на стог полусгнившей соломы в углу, прислонившись спиной к холодной скользкой стене…Это конец…
Глава 59
Рейф поднял бокал, салютуя всем гостям, пришедшим на прием. Сегодня, наконец, принц — регент соизволил навестить его, рассыпавшись не только в поздравлениях ему лично, но и в комплиментах представленной ему юной графине Соммерсби. Расчет Рейфела был весьма прост- принц никогда бы не прошел мимо красивой и умной женщины, а прилюдно признав и то, и другое, да еще протанцевав первый танец с ней, сделал Шарлотту вмиг из парии звездой света. Все стремились подойти к графине, быть ей представленными, перекинуться хотя бы парой фраз.
— Это успех- шепнул со своей вечной кривой усмешкой Рейф Эдвину, что красный от ревности следил за своей женой.
— Мне он не нужен. И ей тоже- решительно зашагал к жене граф, ухватив ее под локоть, повел к выходу. Рейф лишь улыбнулся- теперь, когда сам принц подтвердил свое расположение к этой семье, особенно, к ее прекрасной половине, такое поведение Эдвина вызовет среди светских дам не укоры в несдержанности, а наоборот, восхищение и упрёки уже собственных мужей в том, что они не так ревнуют их и дорожат, как граф Соммерсби своей женой.
Осталось только разобраться, куда же подевалась таинственная не то служанка, не то — подопечная леди Шарлотты. По словам жены Эдвина, Марианна любила бывать одна, в беседке или у озера, сочиняя стихи и сказки для Фредди и Мегги. Шарлотта даже хранила несколько листов бумаги с произведениями Мэри, собираясь в скором времни объединить их в целую домашнюю книгу. Исходя из того минимума информации, что он получил от супружеской четы, девушка очень странная — по манерам и поведению — леди, но какими судьбами она оказалась в том месте, откуда ее спас Эдвин? Что же, видимо, придется вспомнить прошлое и выяснить.
Этим же вечером Рейф отправился в " Сладкие грёзы". Как ни странно, но узнав, о чем пойдет речь, мадам Синтия не смогла скрыть испуга. Она, до этого весьма радушно принимавшая Рейфа, думая, что он просит ее личного приема, чтобы обговорить особенную и весьма дорогую фантазию. Но сейчас, услышав о Марианне, она попыталась юлить:
— Вы же знаете, сэр, я не имею права раскрывать сведений…
Но договорить она не успела- Рейф выложил перед ней некую бумагу с королевской печатью, прочитав которую мадам даже под слоем белой пудры побледнела как полотно. Кинув быстрый взгляд на перстень Рейфа, символизирующий льва и корону, она сдавленно сглотнула:
— Хорошо, я расскажу вам все, что знаю. Дайте мне пару минут, собраться. Сейчас я найду документы — ее сухощавая рука потянулась к одной из полок стола, за которым она сидела. Рейф чутьем осознал, что это- знак опасности. Нащупав ручку писиолета под сюртуком, поднялся с кресла. Мадам, выхватив из-под стола маленький дамский пистолет, все же смогла его удивить- направив пистолет не на него, а на себя, она одними губами прошептала " простите меня"- и прежде, чем он успел что-либо сделать, нажала на курок. Звук выстрела эхом отразился от стен. Ноги мадам Синтии подогнулись, она упала на пол, замерев в вечности. Ее рот сложился в форме буквы " о", на лице застыло испуганное выражение- будто и после смерти она боялась чего-то, что предпочла не раскрывать. Во лбу расползалось маленькое красное пятно.
"Идиот"- выругал себя Рейф, выбравшись из потайной двери, ведущей на улицу, которой, как ни странно, не воспользовалась мадам. Он совсем теряет хватку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Впрочем, дело становилось явно интересным. Рейф вдруг почувствовал потерянный было азарт. Он найдет эту девчонку. И распутает все, что с ней связано
Эпилог
Эдвин читал детям сказку, изредка зевая сам. Сегодня весь день они провели в деревне. Местные, сперва сторонившиеся графа, потихоньку вновь стали считать его своим, тем Эдвином, что наравне с ними строил школу, что передавал ужасной ночью пожара ведра с водой, что под дружный хохот мужчин пил в ночь мальчишника тосты за будущую счастливую семейную жизнь.
— Уснули- тихо спросила жена, тихо подкравшаяся сзади. Положив руки ему на плечи, поцеловала темноволосую макушку.
Эдвин, встав со стула, прижал жену к себе:
— Да- тихо ответил- пойдем-ка и мы поспим? — он нежно погладил рукой округлый живот жены.
Немного позже, когда уставшие и размякшие от любви, они лежали в кровати, выбирая имена будущему малышу, Эдвин вдруг хлопнул себя по лбу, усмехнувшись:
— Я совсем забыл, Рейф писал. Он скоро навестит нас- и не успела Шарлотта открыть рот, ответил- Да, он нашел ее. Но это — не вся новость.
— Боже, какое счастье- смахнула слезу ставшая в последнее время излишне сентиментальной жена- не томи, а что ещё он написал?
— Скажу, если поцелуешь — хитро прищурился Эдвин, прижимаясь к ее губам…
Томас Кармайкл Блекуотер, граф Соммерсби, родился месяц спустя. Его появление на свет было ознаменовано тройным праздником — помолвкой леди Марианны Сент-Клер, дочери лорда Дэшила и сэра Джейкоба Фитсби, одного из " безумной четверки", как прозвали в школе для мальчиков Рейфела, Лукаса, Джейкоба и Эдвина, а также открытием двух школ для детей арендаторов двумя соседями графа Соммерсби.