удалось убедить пострадавшего, что виноват другой водитель, который якобы меня подрезал. – Она покачала головой. – У Марселя редкий дар убеждения, он из тех, кому хочется верить, даже если ты понимаешь, что верить нельзя.
– И что же в итоге сделал владелец магазина?
– Вы не поверите, но мы вышли от него с огромным кульком конфет. А он остался ругать почем зря другого водителя.
– Стало быть, Марсель – тот самый парень, которому доверили охранять бесценные произведения искусства? – хмыкнул Пьер.
– Гм… – промычала Анна и закусила губу. Ее попутчик был прав – доверять шедевры Лувра такому охраннику, как Марсель, было сущей нелепостью. О чем она только думала?
– Он решил не участвовать в нашем большом путешествии? – спросил Пьер.
Анна медлила с ответом, но, несмотря на свой грозный вид, Пьер казался ей вполне безобидным.
– Я хотела, чтобы Марсель поехал. Только вот, судя по всему, мой брат покинул Париж раньше нас. И я понятия не имею, где он сейчас. Честно говоря, я скрыла его бегство от месье Дюпона.
Ну вот, наконец-то она призналась… Скинув с себя этот груз, Анна вздохнула с облегчением.
Кустистые брови Пьера снова уползли под козырек, а в следующую секунду он рассмеялся:
– Ты напрасно боишься месье Дюпона, дорогая. Хотя, наверное, со стороны он кажется очень грозным. Мы с ним вместе через многое прошли. Оба были на Великой войне. Сам он родом с юга и тогда участвовал там в сопротивлении. Возглавлял отряд, который вел наблюдение за немецкими аэродромами, и организовывал пути эвакуации для британских солдат.
– Вы, значит, тоже воевали? Тогда и получили увечье? – Анна покосилась на ногу Пьера, которую тот держал вытянутой вперед, насколько позволяла кабина грузовика.
– Да, на Сомме… – начал он и замолчал, потому что грузовичок Коррадо впереди вдруг сбросил скорость.
Девушка тоже вдавила тормозную педаль. Несмотря на водительские навыки Коррадо, его машину слегка качнуло, когда он одним колесом проехал по краю выбоины. Анна и Пьер одновременно охнули.
– Все обойдется, – поспешил успокоить ее Пьер. – Ты же видела, какую хитроумную штуковину соорудили у него в кузове.
Анна кивнула. Кураторы натянули в грузовике Коррадо что-то вроде гамака из эластичных лент и закрепили на нем ящик с «Моной Лизой», словно везти предстояло тяжелого пациента в госпиталь, а не бесценный шедевр в секретное хранилище.
– К тому же и месье Шоммер там, – добавила Анна.
– Надеюсь, ему есть чем дышать, – сказал Пьер. – Кузов почти герметичный, а мы после отъезда из Шамбора еще не сделали ни одной остановки. Впрочем, до места назначения уже недалеко.
– Хорошо. – Анна взялась за рычаг переключения передач, потому что Коррадо впереди опять увеличил скорость. – Когда у тебя при себе «Мона Лиза», поездка за двести километров вполне может показаться кругосветным путешествием.
За ночь воздух выстыл, и поля вокруг оделись инеем. Колонна из нескольких грузовиков катила по унылой равнине. Одинокие опустевшие фермы застыли в тишине. Увядшие, бурые поля простирались до горизонта по обе стороны дороги. Пару раз они слышали шум самолетных двигателей, но самих самолетов не видели – небо было затянуто облаками. «Что, если это немецкие разведчики? – гадала Анна. – Решатся ли они атаковать нас с воздуха?»
Наконец показалась уединенная усадьба. К замку, построенному здесь несколько столетий назад, вела длинная подъездная дорожка, усыпанная гравием. С первого взгляда Анна поняла, что перед ней жемчужина архитектуры французского Ренессанса: высокие узкие окна со ставнями на двух этажах, крутые скаты просмоленной дегтем крыши и стройная восьмиугольная башня с высоким шпилем. Ей сказали, что хозяева замка, понимавшие всю важность музейной миссии, охотно согласились найти себе на время другое жилье и разрешили работникам Лувра разместить здесь экспонаты коллекций. Несмотря на внушительный фасад с импозантными рядами окон, старый замок Лувиньи по сравнению с Шамбором казался крошечным. Здание стояло в окружении голых деревьев; пейзажный парк пришел в запустение.
Анна припарковалась на гравийной площадке рядом с Коррадо.
Пьер неуклюже вылез из кабины еще до того, как Анна заглушила мотор, и торопливо захромал к задним дверцам второго грузовика. Анна, которой не терпелось взглянуть, как «Мона Лиза» пережила путешествие, поспешила за ним. Было слышно, как позади, хрустя гравием, подъезжают и останавливаются другие грузовики из конвоя.
Коррадо уже отпирал замки на задних дверцах кузова.
– Месье Шоммер! – позвал он, похлопав ладонью по створке – не сильно, словно боялся разбудить убаюканную путешествием Мону Лизу. – Я открываю, будьте осторожны!
Ответа не последовало. Коррадо обеспокоенно взглянул на Анну и позвал еще раз:
– Месье!
Тишина.
– Господи! – возопил Пьер. – Да открывайте же!
Коррадо распахнул дверцы. Все вгляделись в полумрак кузова. Ящик с тремя красными кружочками, целый и невредимый, покоился в «гамаке», едва заметно покачиваясь на растяжках. Месье Шоммер полулежал, привалившись спиной к борту. Лицо его обрело страшный мертвенно-бледный оттенок, по нему ручьями струился пот. С трудом приподняв голову, он посмотрел в сторону Коррадо осоловевшим, блуждающим взглядом.
– Месье! – воскликнул итальянец. – Что с вами?
– Ему нужен воздух. – Пьер, забравшись в кузов, взял старика за руку. – Ничего страшного, месье Шоммер, через минутку вам станет лучше.
Анна поспешила помочь – тоже залезла в кузов, взяла старика под другую руку, они вместе вытащили его из грузовика. Голова месье Шоммера, всегда гордо поднятая, увенчанная котелком и подпираемая накрахмаленным воротничком с галстуком-бабочкой, безвольно свесилась на грудь. Его аккуратно уложили на траву. Коррадо пристроил голову месье Шоммера у себя на коленях.
– Пьер, принесите ему воды, пожалуйста, – попросила Анна и проводила взглядом охранника, захромавшего обратно к грузовику «Рено», где на сиденье осталась его металлическая солдатская фляга. – Бедненький, – пробормотала девушка, помахав перед лицом месье Шоммера ладонями, за неимением веера.
Через несколько минут, к ее облегчению, месье Шоммер приподнял голову, щеки у него порозовели.
– Что ж, – пробормотал он, – это было настоящее приключение.
– Почему вы не постучали мне в стенку кабины?! – выпалил Коррадо. – Я бы остановился!
Месье Шоммер досадливо взмахнул рукой:
– Ночью были заморозки, а картину нельзя подвергать воздействию слишком холодного воздуха.
– Но вы же могли умереть, – сказала Анна. До нее вдруг окончательно дошло, что они все без исключения рискуют жизнью, спасая бесценные произведения искусства.
Месье Шоммер пожал плечами:
– Это же «Мона Лиза». Она была на нашей земле задолго до меня и останется после. Если, конечно, мы справимся со своей задачей.
Все утро прибывали новые грузовики, груженные экспонатами, и Анна была занята утомительной работой: она стояла у дверей замка с целой кипой описей и планшетом в руках, проверяя и перепроверяя инвентарные номера. Малейшая ошибка с ее стороны могла стоить Лувру какого-нибудь экспоната.