Читать интересную книгу Наступление на Сохо - Дон Пендлтон

С робкой улыбкой на губах, она поднялась по ступенькам подиума.

— Вам не нравится?

— Все зависит от того, что вас волнует, — легкомысленно ответил Болан. — Ну, как там, забастовщики удовлетворены?

Энн коротко кивнула в ответ, незаметным движением расстегнула платье и выскользнула из него, словно змея из старой кожи.

Глаза у Болана полезли на лоб при виде изумительного зрелища: наличие крошечных кружевных трусиков можно было считать только условностью, так же, как и совершенно прозрачный лифчик. Мак мимолетно подумал, что у нее, должно быть, восхитительная кожа. Память подводила его: ощущения казались расплывчатыми и неясными. Первый раз он видел ее обнаженной, когда глаза его смыкались от усталости. Теперь спать ему не хотелось, а глаза жадно следили за каждым ее движением. Энн была так прекрасна, что у Болана перехватило дыхание.

— Ну вот, — просто и тихо сказал он.

— Я же говорила вам: отдаюсь в ваши руки.

Мак взял ее за руку и нежно притянул к себе. Девушка легла рядом с ним на спину, приподняв колено и грациозно закинув руку за голову. Мак склонился над ней, лаская ее трепещущее тело своими огрубевшими ладонями, привыкшими к пороховой гари, горячему металлу и крови. Энн сладостно вздохнула.

— Поцелуй меня, — шепнула она.

Мак обжег ее губы жадным поцелуем и почувствовал, как его захлестывает всепоглощающее желание завладеть этим покорным, послушным телом. Страстное желание воина-мужчины слилось воедино с очарованием и волшебством момента, придавая их отношениям непередаваемую прелесть. В этот миг Болан подумал, что мог бы полюбить эту женщину.

— Я тебя люблю, Мак, — чуть слышно произнесла Энн Франклин.

Она сказала то, в чем он сам никогда не сможет признаться любимой женщине. Болан продолжал ласкать ее отзывчивое тело, и девушка еще теснее прижалась к нему, подставляя для поцелуя полные упругие губы.

Мак слегка отстранился, улыбнулся ей и задал совершенно неуместный вопрос:

— Ты уверена, что хочешь именно этого?

Она сжала его лицо в обеих ладонях и едва заметно вздрогнула.

— О да, я уверена.

— Значит, ты уже получила то доказательство, которое хотела найти с моей помощью, заметил Болан.

Энн покачала головой.

— Не совсем.

Он улыбнулся, сохраняя серьезное выражение лица.

— После этого все люди одинаковы, — сказал он. — Все различие состоит в том, как начинают.

Болан простер над ее головой руку, словно посвящая в некое таинство.

— Перед Богом и всем миром объявляю тебя нормальной женщиной, — торжественно провозгласил он.

— Мак, умоляю тебя, — произнесла она сдавленным голосом, — люби меня.

— Да, — хрипло прошептал он.

Болан поднялся и принялся стаскивать с себя одежду. Энн наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц, неподвижно лежа на кровати и чувствуя незнакомое доселе волнение, которое будило в ней учащенное дыхание Мака.

Он расстегнул кожаные ремни экипировки, и кобура с «береттой» и запасными обоймами с глухим стуком упала на пол. Наконец пришел черед черного комбинезона. Болан остановился и посмотрел на Энн.

— Продолжай, — посмеиваясь, сказала она. — Не забывай, вчера я укладывала тебя в постель.

— Но в таком виде ты меня еще не видела, — проворчал Мак, стаскивая с себя комбинезон.

Девушка смущенно вскрикнула и, покраснев, отвернулась. Болан взял ее за руки и поднял с кровати. Энн прижалась к нему, и их губы слились в долгом страстном поцелуе.

— Сначала я приму ванну, — шепнул он ей на ухо. — Ты мне составишь компанию?

Энн согласно кивнула, глядя на него лучистыми, зачарованными глазами. Мак подхватил ее на руки и отнес к фонтану. Потупив глаза, она расстегнула лифчик и, держась за его руку, стащила с бедер кружевные трусики.

И вдруг… Она замерла, словно обратившись в камень, ее ногти больно впились в шею Болана, и студию всколыхнул дикий испуганный вопль Энн, на время лишив Мака его обычного хладнокровия.

Столбняк, овладевший им, длился всего несколько секунд, затем к Болану вернулось самообладание: он отшвырнул Энн в сторону с такой силой, что она, как кукла, покатилась по полу. И тогда он увидел то, что так напугало ее. Мак сам не смог сдержать нервной дрожи.

Из-под воды на них с немым укором смотрели мертвые глаза Гарри Паркса. Его обнаженный труп был выгнут точно так же, как тело покойного Чарльза: голова находилась почти между колен. Убийца связал Гарри шнуром от шторы. Тяжелая бронзовая статуэтка, привязанная к телу, удерживала его под водой.

Болан опустился в воду и вытащил труп из ванны, пока Энн билась в истерике. Кроме синяков от веревки, Болан не нашел на теле Паркса никаких следов насилия. Гарри Паркс нашел свою смерть на дне бассейна, в нескольких сантиметрах от поверхности воды. Он боролся за жизнь, пока не захлебнулся — об этом свидетельствовали его глаза, в которых застыл ужас и страх смерти. Тело уже было сковано трупным оцепенением, и Болан не стал даже пытаться выпрямить его. Он прикрыл чудовищно согнутый труп овальным ковриком, подвел Энн к кровати и бросил ей одежду.

— Одевайся, — произнес он бесцветным голосом.

Она автоматически повиновалась. Болан быстро оделся и тут же подошел к бару, чтобы что-нибудь выпить. Он налил два стакана коньяка и один из них протянул Энн. Девушка взяла его обеими руками и, вздрагивая, уставилась на ароматную янтарную жидкость, словно ждала, что на ее поверхности вот-вот появится ответ на единственный вопрос: «Кто?»

Болан залпом осушил свой стакан, резко развернулся и что было силы хватил им о стену. Стакан, словно противопехотная граната, с оглушительным грохотом разлетелся на мелкие осколки, заставив Энн подскочить от неожиданности.

— Мне все это уже надоело, — пробормотал Болан.

— Бедный Гарри, — прошептала девушка и, застучав зубами о край стакана, глотнула коньяка.

— Бедный Гарри мертв уже давно, — сказал Болан. — Когда ты была здесь последний раз?

— Вчера вечером. И то я забегала сюда всего на пару минут.

— Во сколько вчера вечером?

— Сразу же после вашего ухода. Может, чуть позже. Мне пришлось ответить на ряд вопросов полиции. Затем я поднялась сюда переодеться и потом сразу же ушла. Гарри с майором сидели в баре. Я попрощалась с ними и отправилась прямо в «Куинз Хауз». Больше я Гарри не видела. Она устремила взгляд на труп, прикрытый ковром, и добавила:

— Живым.

— Так который был час? — продолжал допытываться Болан.

— Думаю… чуть больше полуночи. Я надеялась, что вы вернетесь в «Куинз Хауз». Прождав вас до двух часов, я отправилась в музей. Там уже было полно полиции.

— М-да…

Некоторое время Болан молча ходил по подиуму, обдумывая план дальнейших действий.

— Ладно. Собирайте свои вещи, мы уходим.

— Но для вас это опасно! — тихо возразила Энн. — И мы не можем добраться до Брайтона раньше, чем…

— Здесь оставаться опасно, — отрезал Болан. — К черту Брайтон. У меня полно дел здесь, в Лондоне, Ну, пошли!

Мак решительно повернулся и вышел из студии. Энн последовала за ним, остановившись на секунду над телом покойного Гарри Паркса.

Болан ожидал ее у двери, окидывая квартиру таким взглядом, словно больше никогда не рассчитывал вернуться сюда и хотел сохранить в памяти ее убранство и роскошь.

Энн перехватила его взгляд и печально улыбнулась.

— Наверное, я страшно эгоистична и черства, — робко сказала она, — но… Думаю, что такой случай больше никогда не представится.

Болан понял ее намек.

— У вас фантастическая берлога, Энн.

— Да, своего рода порнография, вы не находите?

— Вы не нуждаетесь в ней.

— Вы мне этого еще не доказали.

— Вы доказали это сами себе, — парировал Мак. — Ну, пошли.

— Бедный Гарри, — прошептала она, закрывая дверь. — Какая страшная смерть…

— Еще страшнее жить так, — ответил Болан.

— Да, я понимаю, что вы хотите этим сказать.

Уже выходя из клуба на улицу, Мак обратился к Энн:

— Чарльз говорил мне, что музей — это символ нашей эпохи. Как вы думаете, какой смысл он вкладывал в эти слова?

— Полагаю, он считал, что мы живем в эпоху порнографии и разврата.

Они вышли на Фрит Стрит.

— Нет, мне кажется, что в его словах заложена более глубокая мысль. Он хотел сказать больше, чем смог.

Свою машину Энн предусмотрительно оставила в соседнем переулке и, пока шли к ней, обдумывала последнюю фразу, сказанную Боланом.

— Боюсь, что вы никогда этого не узнаете, Мак.

— Не будьте такой пессимисткой, Энн, — ответил Болан. — Возможно, мы найдем ответ там, куда сейчас отправимся.

— Куда же, Мак?

— В лондонский Тауэр.

— О нет, Мак! Только не это. Средь бела дня, когда кругом полно бобби! Зачем?

— Может быть, мы увидим этот пресловутый символ нашей эпохи, — ответил Болан.