узнать, что в детском лагере делали без вести пропавшие учёные, и зачем туда тайно свозили научное, медицинское, а также военное оборудование весьма специфического характера. Хотя эту информацию очень надёжно спрятали, но мне удалось до неё добраться. По одной из версий, кто-то в этом месте проводил незаконные эксперименты над детьми. Какие именно, неизвестно. Проводил тренировки, обучение. Кого-то из них готовил. Вполне возможно, те дети, что принимали участие в этом проекте, как и ты, сейчас где-нибудь живут спокойной жизнью, забыв о прошлом. Под чужими именами, в чужих семьях. Либо же, не живут, — хладнокровно добавил. — Стоит отметить, большая часть детей привозилась туда для отвода глаз. Они действительно там отдыхали и весело проводили время. Насколько я знаю, у них всё хорошо. Ничего необычного об этом месте они рассказать моим людям так и не смогли. Разве что вспомнили обычные детские страшилки.
Такеру-сан задумчиво покачал головой, удивляясь чужой невнимательности.
— Впрочем, по тем спискам, что удалось заполучить и проверить, с некоторыми детьми связаться так и не удалось. Кое-кто из них погиб из-за несчастных случаев, кто-то уехал за границу, кто-то поменял имя и место жительства, растворившись на просторах Японии. Если рассматривать каждый случай в отдельности, ничего криминального не прослеживается, а если в целом, то всё это выглядит очень подозрительно, укладываясь в систему сокрытия следов преступления. Интересно здесь другое. В некоторых случаях самые непримечательные детишки из завсегдатаев этого лагеря случайно попадали в объективы камер в весьма неожиданных местах, будь то здание парламента, военной разведки, министерства обороны, или даже на военном корабле. Причём эти призраки, не побоюсь этого слова, на записях есть, а вот в регистрационных журналах отсутствуют. Их никто не видел, не приглашал, не помнит. Естественно, об их пропаже тоже не заявлялось. Забавно, правда?
Не дождавшись комментария, разговорившийся дед продолжил с жуткой усмешкой.
— Если уж маленьких сироток серьёзные дяди привлекали к важной работе, требующей повышенной секретности, значит, в этом имелся смысл. Видимо, эксперименты дали хорошие результаты. Однако, как это часто бывает, в какой-то момент они превзошли ожидания заказчиков и стали непредсказуемы, а то и опасны для них. Полагаю, испугавшись утечки информации и потери контроля над ситуацией, эти люди приняли решение проект закрыть, а от улик избавиться.
Я даже догадываюсь, чего именно они испугались. Дед тут же подтвердил мои выводы.
— Чтобы проект смог достичь такого размаха, его должны были прикрывать на самом верху. Подсуетился кто-то с большими полномочиями. Узнай общественность о запрещённых, иначе зачем было их скрывать, экспериментах над детьми, которые после этого ещё и часто пропадали, всем связанным с ними лицам грозила не просто тюрьма, а смертная казнь. Более того, их семьи бы публично затравили, а всё имущество отобрали, чтобы компенсировать причинённый ущерб. Для Японии это стало бы ужасающим позором и поводом для серьёзного разбирательства на международной арене, с последующим её осуждением. У наших давних врагов появился бы ещё один повод для обвинения Страны восходящего солнца в зверствах. Нации пришлось бы испытать сильнейший стыд, что недопустимо. Даже император мог бы потерять лицо, объясняя подданным, как так получилось? Кто дал санкцию на этот проект? Куда смотрели наши власти и спецслужбы? Это стало бы поводом усомниться в их надёжности. Тогда бы со своих мест массово полетели погоны и головы.
— А не мог… — я не стал договаривать, опасаясь произнести это слово вслух.
— Нет. Разумеется, наш император далеко не тот безобидный, дружелюбный и беззаботный человек, каким выставляет себя на публике. Он на многое может решиться во имя великой цели, но есть вещи, на которые он никогда не пойдёт, — Такеру прекрасно понял, кого я имел в виду. — Ни при каких условиях, — решительно отверг эту версию. — Пойми. Для обычного политика — это смерть, причём необязательно политическая, а вот для императора подобная затея обязательно обернётся крахом всего, что ему дорого. Он символ единства нации, нашего пути, нашей стойкости, а символ не может запятнать свою репутацию и веру целого народа. Более того, он потомок богини Аматэрасу, а не кого-нибудь вроде Эммы. Нет уж, кто-кто, а император в этом деле точно не замешан. Представь, что произойдёт, если выяснится, что среди пострадавших детей окажется кто-то из старых родов? Неважно, случайно или нет. Если об этом узнают, то очень сложно будет остановить их от большого кровопролития. Дело уже будет даже не в отношении к отдельным фамилиям, а в самом принципе. Многие зададутся вопросом, если сегодня пустили под нож тех, то кто завтра будет на очереди? Поэтому на дыбы встанут буквально все. Да что далеко ходить за примером? Я прямо сейчас готов помочь мучительно расстаться с жизнью тем, кто вовлёк тебя в этот ужас. Без разницы, довелось ли тебе стать жертвой экспериментов или нет. Фудзивара — это не подопытные, лабораторные мышки.
От деда повеяло неприкрытой жаждой крови. Он реально готов был собственноручно убивать за такое немыслимое преступление, невзирая на возраст, заслуги и пол.
— Эту мысль я постараюсь чётко донести до императора при личной встрече, которая назначена на следующую неделю. Возможно, после этого что-то да прояснится. Если же реакция императора окажется не такой, какую я ожидаю, то…
Дед немного помолчал, специально сделав паузу, чтобы я проникся всей серьёзностью последующего заявления.
— Фудзивара напомнят ему, чем знаменит наш род, — зловеще пообещал.
— Кажется, мне всё-таки довелось побывать в роли подопытного, — грустно вздохнул, вспоминая свою «необычность».
Такеру-сама, которому нервничать было противопоказано, с недовольством достал из кармана маленький пенал с таблетками.
— Намекаешь на тот бред, что тебе наплели сотрудники Найтё? — насмешливо фыркнул старик, на чьём лице морщины стали более резко выражены. — Больших обманщиков не сыскать. Ты никогда не служил в военной разведке. Хотя одно из их подразделений действительно несколько раз привлекало тебя в качестве стороннего специалиста. Уж не знаю, зачем им понадобился ребёнок. Если быть точнее, его им сдавали в аренду. Замечу, очень дорогостоящую аренду. Можешь собой гордиться, внук. Правда, с этого ты не получал ни йены. Инструменту не платят, им пользуются. В последней операции, это уже мои догадки, что-то пошло не так. Сильно не так. Стало ли это причиной или следствием накопившихся проблем, завершившихся пожаром, теперь знают только отдавшие тот приказ. Будем разбираться и дальше, однако не жди быстрых результатов.
— Я понимаю. Спасибо, — склонил