приветствует это или нет.
И всё же какой-то рефлекс заставил её нахмуриться.
— Я даже не знаю тебя, — сказала она ему. — Что бы ты ни думал… каким бы межпространственным преследованием ни развлекался… ты тоже меня не знаешь, Странник.
Он улыбнулся, но не выглядел обиженным.
— С большой вероятностью это правда.
Он замолчал, и жар этого взгляда по-прежнему был прикован к её лицу.
— Это имеет значение? — поинтересовался он.
Она ещё сильнее нахмурилась.
— Конечно, это имеет значение. Возможно, не для тебя…
Она хрипло вздохнула, оборвав свои слова, когда его рука оказалась между её бёдер. Его длинные пальцы отодвинули шёлковую ткань шортиков, затем нижнее бельё, и чувственно скользнули внутрь неё. Он начал поглаживать её, изучать, сначала легко… а потом более настойчиво.
Когда она шире раздвинула ноги, давая ему больший доступ, он издал низкий урчащий звук, похожий на мурчание большой кошки.
Он пододвинулся ближе, прижимаясь своим бедром к её бедру, наблюдая за её лицом.
— Я буду наслаждаться этим.
— По-видимому, ты уже наслаждаешься, — парировала она.
— Ты права на этот счет.
Выражение его лица оставалось спокойным, обманчиво неподвижным.
Ей было тяжело дышать.
Она не осознавала, сколько прошло времени, пока он не придвинулся ещё ближе, скользнув в неё ещё одним пальцем и издав очередное рокочущее мурчание.
— Так хорошо, — сообщил он ей.
Он согнул свои пальцы под другим углом и снова заурчал, когда она выгнула дугой спину и невольно ахнула.
— Мокрая и очень, очень мягкая… очень славно.
Помедлив, он изучал её лицо.
— Могу я поцеловать тебя там? — спросил он. — Или ты предпочитаешь, чтобы я сначала воспользовался своим членом? Признаюсь, я немного в замешательстве. Мне кажется, ты бы хотела, чтобы я поцеловал тебя… но я чувствую, что ты сильнее жаждешь моего члена… у тебя давно ничего не было, да?
Она почувствовала, как её челюсти сжались.
Её лицо вспыхнуло, но она не отвела взгляд.
— Чего ты хочешь? — спросила Алексис сквозь стиснутые зубы.
Странник улыбнулся.
— Я думал, мои желания здесь вполне очевидны.
— Но почему? — она смотрела в эти завораживающие глаза, наблюдая, как они становятся золотистыми в сиянии городских огней.
Он прижался членом к её бедру, и её глаза закрылись.
— Боже, — выдавила она.
Она повернула голову и открыла глаза, остановив взгляд на его теле. Она осознала, что он был не просто без рубашки.
Он был абсолютно голым.
Он потёрся членом об её бедро, и она испустила тихий вздох.
Её взгляд пробежался по нему спереди, отмечая крепкие мускулы, необычайно симметричные грани груди и живота. Он казался ещё менее реальным из-за своей совершенной красоты, но чем дольше она смотрела на него, тем больше ловила себя на мысли, что это тело действительно каким-то образом принадлежало ему, и не только потому, что он обитал в нём.
Это был он. Это тело принадлежало ему.
Его пальцы вцепились в её волосы.
Алексис повернулась, глядя ему в лицо, чувствуя, как он притягивает её, чтобы встретиться с ней взглядом.
Она сделала это, и несколько секунд они просто смотрели друг на друга.
— Мне придётся поцеловать тебя попозже, — сказал он ей.
Скользнув вверх и двигаясь с нечеловеческой грацией, он сел и закинул её ноги себе на колени, стягивая шёлковые шорты с её бёдер. Обхватив рукой её талию и спину, он приподнял её ровно настолько, чтобы стянуть топ с верхней части её тела. Затем он обвился вокруг неё, целуя её груди, посасывая их, лаская языком соски, облизывая и поглаживая каждый сантиметр её кожи.
В этом было нечто животное.
И это сводило её с ума.
Она громко вскрикнула и вцепилась руками в его волосы.
Он поднял свою голову, и его глаза сделались слишком бледными, почти полностью бесцветными.
— Твоё желание совершенно одурманивает, — пробормотал он, целуя её губы. — Ты должна чаще воздерживаться от секса, Светоносная. Я чувствую, что мог бы опьянеть от этого. И я уже наполовину опьянел… достаточно, чтобы задаться вопросом, смогу ли я достойно проявить себя…
Его голос притягивал её, ласкал.
От этого она почувствовала отголоски боли во всём своём теле.
— От этого мне хочется делать недобрые вещи, — прошептал он ей на ухо. — Например, мастурбировать на тебя… Дразнить тебя, не позволяя тебе трахаться. Может, привести сюда твою подругу-фейри… Трахать её перед тобой… Позволить тебе смотреть, как она сосёт мой член…
Она ловила ртом воздух, издавая тихие всхлипы.
Его глаза оставались закрытыми, и он крепче обхватил её руками.
— Это пробуждает во мне собственничество, Светоносная, — мягко добавил он, целуя её шею. — Возможно, я приведу сюда эту фейри… Посмотрим, смогу ли я заставить тебя ревновать…
— Нет.
Она выпалила это слово без всяких раздумий.
Он посасывал кожу её горла и остановился, приподняв голову. Он изучал её лицо, и его выражение по-прежнему оставалось умиротворённым, но сейчас она видела что-то в этих глазах — то самое, более серьёзное выражение, которое она наблюдала уже несколько раз этой ночью.
Когда он заговорил, она услышала это в его голосе.
— Думаю, сейчас я тебя трахну, — сказал он ей, всё ещё вглядываясь в её глаза. — Если по каким-либо причинам ты не согласна с этой идей… Было бы неплохо сообщить мне об этом сейчас.
Он сделал паузу.
— Сейчас, Светоносная.
Она издала звук, полный неверия, вместе с тем чувствуя, как откликается её тело, ближе прижимаясь к нему, а её дыхание становится более тяжёлым. Болело всё — её горло, её пальцы, её киска… а большая часть тела, казалось, превратилась в жидкость, притягивая его.
Она попыталась вспомнить, реагировала ли так когда-нибудь раньше…
— Ну? — он поцеловал её в шею, слегка покусывая зубами. Подняв голову, он встретился с ней взглядом, и его пальцы поглаживали внутреннюю часть её бедра, когда он выгнул одну бровь. — Ты лишилась дара речи, Светоносная?
— Ты что-то спросил? — она попыталась огрызнуться, но голос подвёл её. — Я не услышала конкретного вопроса…
Её голос сорвался, когда он стащил её со своих колен.
Он зажал её между собой и матрасом, переместив их тела так быстро, что она почти ничего не заметила, пока он не оказался сверху.
Он раздвинул её ноги своими.
Теперь он нависал над ней, одна рука обхватывала её за спину и зарылась в её волосах. Другой рукой он расположил свой член, и она издала ещё один невольный звук, стон, смешанный со всхлипом, когда его головка скользнула по влажному клитору.
— Я буду наслаждаться этим, — сказал он ей. — … Возможно, даже слишком.
Его легкая улыбка не коснулась его глаз.
Вместо этого она снова увидела