Когда я смогла отдышаться, а уставшие руки вновь стали полностью мне послушны, я, приоткрыв стеклянную крышку строго под микроскопом и в перчатках, выдавила яд из жала осы. Оса, естественно, стала на капельку добрее, но, так как я ее тут же выпустила из окна, мне удалось избежать исследования размера ее оставшейся доброты.
Рассудив, что дальнейший опыт не терпит отлагательств, да и микроскоп уже был под рукой, я сразу кинулась в пучину экспериментов и исследований. В результате оных я обзавелась распухшим и красным отеком на том месте тела, которое подвергнулось испытаниям. Но желанный отек сопровождался нежелательными эффектами – жар покраснение, боль в месте введения яда.
В дальнейших планах оставалось только наблюдение. Конечно же, я не подвергла испытанию губы, но хотелось бы еще попробовать вычислить, какое из веществ обладает сопутствующими нежелательными явлениями, а, возможно, даже и искоренить их. Но для этого не потребуется использовать мое тело.
К сожалению, степень увеличения и точность моего микроскопа недостаточны для выделения вещества, отвечающего за отек. Даже после некоторых термических воздействий на яд и его же покраску ожидаемого результата не получилось. Я лишь обзавелась еще двумя внеплановыми припухшими очагами в месте введения осиного яда. И на что только женщины не идут?! Я свои опыты ставила на руках в ограниченном количестве, а они подставляют свои нежные губы под такую пытку, а все ради чего? –Увеличения!
Закончив излагать в тетради свои умозаключения, я сдула мешающую рыжую прядку с лица, поправила очки и вернулась к обычной жизни, где меня ждала разгромленная кухня, вкусная, но остывшая еда, вечереющее небо.
К своему удивлению, я не сразу приступила к бытовому труду и обороне. Поверх последствий моей охотничьей деятельности лежало письмо, а разглядев от кого оно, я радостно взвизгнула и подпрыгнула, ввиду чего пришлось возвращать очки обратно на нос. Пока я была затянута в пучину научной деятельности по усмирению своего любопытства, с вечерней рассылкой мне пришло письмо Брэда, которое я не ждала так скоро.
«Дорогая Лия! – была выведена первая строка ровным подчерком моего брата. – Ты ужасного мнения обо мне. Неужели ты считаешь, что твой старший брат совсем безнадежен и не сможет справиться без тебя и твоей помощи месяц?! Не скрою, я расстроен, что наша с тобой встреча переносится на неопределенное время, но искренне рад, что ты снова отправишься в путешествие, ведь ты грезишь об этом постоянно.
У меня есть для тебя и хорошая новость, и даже не одна, поэтому, как только у тебя появится возможность, я жду тебя дома.
С любовью, твой брат, Брэд Брайнс!
P.S. Перестань высылать мне деньги – я могу позаботиться о себе и без твоего гениального ума. Обнимаю, целую!
Пожалуйста, Лия, будь аккуратна и внимательна!»
После прочитанной весточки от Брэда у меня защемило сердце, я как будто слышала его строгий низкий голос своими ушами и видела сведенные рыжие брови к переносице своими глазами. Несмотря на то что с братом нас разделяют многие километры, мы действительно дорожили друг другом и любили. Нас, Брайнсов, осталось всего двое.
Отложив письмо в сторону, я окинула перевернутую вверх дном кухню и радостно приступила к уборке.
Я была воодушевлена, поэтому уборка заняла не так много времени, как я предполагала с самого начала. Но, к сожалению, время за делом имеет свойство проноситься мимо с неуловимой скоростью. Кухня теперь сверкала чистотой, сломанные вещи починены моей корявой, женской рукой, а за открытым окном стояла глубокая ночь – улицы Гордона были тихи и спокойны, лишь мой желудок бурно изъявлял свое нескромное пожелание и жалобы о моей забывчивости подкормить его вовремя.
Лазур спал крепким сном на выбранной им подушке, а не на моей кровати, рядом с ним лежал огрызок, который отдаленно напоминал коровий хвост.
Я, взяв пример с «золотоносного» животного, поспешила удовлетворить свои физиологические потребности – успокоила свой буйствующий живот и сытой отправилась спать, не забыв завести будильник, так как завтра была моя очередь кормить свой зверинец. Но больше всего в мою голову лезли мысли о том, что завтра Серхио напомнит о свой важной персоне, как и обещал. Что мне с этим делать? Как же мне с ним себя вести? Куда же меня заведет такое совсем не профессиональное воскресенье? Размышляя об этом я провалилась в пучину крепкого сна.
Я внезапно открыла глаза от отвратительнейшего писка своего будильника, со стоном обреченности я прекратила эту зловещую пытку над собственными ушами мстительным стуком по механизму.
После того как я водрузила свои черепашьи очки на свой нос, мир обрел четкость, а я обнаружила Драконовидную Ящерицу по соседству, на своей кровати. Лазур бессовестно спал на спине, раскинув лапы во все стороны. Глядя на это несуразное животное, помимо зависти, что я испытывала, я засомневалась в уже доказанной теории, а именно в причастности этих Ящериц к таким мудрейшим и могучим драконам. В данный момент Лазур больше напоминал наглого кошака или пса, в крайнем случае, очень большего хомяка, но уж точно не дракона, покорившего небеса и тайны мира, как гласили легенды и детские сказки, оправдывая исчезновение этого вида.
Не став будить бедное животное – ведь ему и так в жизни досталось и без моего «гения» – я прошлепала босыми ногами в вымытую мною кухню отведать кофе по новому рецепту от немого продавца из Песочной Долины. Я добавила в кофе пряность, подаренную им, и сразу в моей маленькой кухоньке началось обонятельное представление – аромат, наполнивший комнату, был настолько превосходным и чувственным, что невозможно было не наслаждаться этим мгновением. Про себя я сто раз, не меньше, поблагодарила загадочного мужчину. С чувством и ощущением прекрасного вкуса на языке я упивалась восторгом и необычным, новым, совершенно очаровательным для себя напитком. После такого волшебного начала воскресного дня я с радостью отправилась в магАкадемию… Куда же еще?