Лазур категорически отказался сопровождать меня до академических стен. На мое предложение пройтись вместе со мной он лишь взглянул на меня с возмущением и вальяжно сменил позу, не став дожидаться таких лазурно-чешуйчатых подвигов, как вылезание из моей собственной мягкой и любимой кровати. Так, я покинула общество наглых питомцев.
Я снова оказалась на утренней столичной тихой улице одна. Погода в очередной раз обещала быть жаркой, судя по чистейшему голубому небу и уже припекающему солнышку. Так как моим ногам изрядно досталось на последних прогулках, сегодня на них красовались вчерашние поношенные сандалии, а тело было заботливо укутано легкими и дышащими тканями оливковых широких брюк и, в тон им же, свободной рубашки – это одежды, скрывающие мою нежную кожу от палящих лучей. Да… рыжими быть не просто.
Я не успела дойти до магАкадемии буквально несколько шагов, как возле меня возник воздушный экипаж, за рулем которого был мужчина с одноименной стихией (по-другому быть и не могло). Благодаря умельцам с таким отпечатком богатые люди могли передвигаться «с ветерком», не утруждая себя ожиданием путеводок или напряжением своих ног.
По механизму воздушный экипаж – это прототип ветряной мельницы на колесах, которой управлял специально обученный управляющий с определенным владением стихией воздуха, а вот общественному транспорту – путеводке – для управления требовался человек с отпечатком земли. Строго по специальным выложенным и выровненным плитам – каменным путям – по расписанию и заданным маршрутам перемещались общественные путеводки. В них не было предусмотрено сидячих мест, как в воздушных экипажах или путеводках, или даже в дирижаблях. Пассажир весь путь держался за специальные поручни внутри довольно вместительной путеводки. Ее ход был не столь быстр, как у экипажа, но зато на ней можно было достичь цели гораздо быстрее, чем пешим средством. Управляющие с сильной земляной стихией как бы заставляли скользить общественный транспорт по каменным путям. Благодаря путеводкам из крупных городов совсем пропали вьючные животные, а в частной эксплуатации остались лишь велосипеды.
И сейчас легкая сверхтонкая, но прочная металлическая дверца воздушного экипажа открылась и, конечно же, никто иной, как Серхио Кроуэлл, выглянул из новомодного устройства.
Поправив свои очки, я первой поприветствовала представителя элиты высшего общества:
– Доброе утро, сэр Кроуэлл!
Я застыла в ожидании объяснений, а именно, почему в такую рань выходного дня я смела лицезреть этого безусловно очень занятого и делового человека. По моему мнению, для встреч было еще слишком рано.
– Доброе утро, Лия. Ты опять за старое? Серхио, меня зовут Серхио! Без всяких «сэров», запомни… – возмущенно заявил мне брюнет, весь с иголочки одетый в светлую кремовую рубашку и стального цвета брюки, такого же цвета костюмную безрукавку. Идеально ухоженные волосы (на зависть всей женской половине всего Гордона) как всегда завязаны в низкий хвост, и только единственная прядка маячила перед его лицом.
– Хорошо. Доброе утро, Серхио, – протянула я его имя противным-препротивным голосом и сама после этого рассмеялась. Нечего придираться ко мне утром в воскресенье, но все-таки наблюдать его сейчас было удивительно и даже несколько приятно.
– Что ты здесь делаешь? – закономерно спросила я у задорно и заразно улыбающегося дирижаблестроительного монополиста, а то время не ждет, и животных пора кормить.
– Ты обещала подумать и дать свое согласие на совместное проведение воскресенья, – объявил он, сменив свою улыбку на несколько обиженное выражение лица.
– Я согласна, – ответила я.
Про себя я подумала, что статью про использования осиного жала удастся занести в редакцию «Проверенного Сплетника» только в понедельник. По воскресеньям они, увы, не работают.
– Да, я свободна, за исключением времени кормления. Моя очередь сегодня, – добавила я ошарашенному моим быстрым положительным ответом Серхио и снова поправила круглые большие очки.
– Отлично, – проговорил Серхио, когда вышел из исступления, и хлопнул в ладоши. – Я тебе помогу со зверинцем, а затем начнем.
Что мы начнем, я спрашивать не стала, лишь посмотрела на часы – моя огненная гиена уже ждала меня, а заставлять ее искриться чревато небольшими осложнениями, поэтому без слов я утянула за собой упорного мужчину в сторону магАкакдемии.
По пути я махнула сторожу на проходной и сэру Бриксли у зверинца. По-моему, мое приветствие даже не заставило его проснуться.
В сохраняющей холод коморке еда для жителей академического зверинца уже была подготовлена еще со вчерашнего дня. Что-что, а сэр Бриксли был исполнительным работником и ответственным.
Первым делом я привычно понеслась к вольеру с Огненной Полосатой Гиеной. Бэлла была спокойна, а значит, если я и опоздала, то ненадолго. Зайдя к ней в клетку, я снова обозначила свою позицию главной самки нашей стаи, оставила для нее завтрак и провела некоторое время вместе с ней. Но сегодня гиена была не общительна, поэтому развлекаться со мной ей быстро наскучило, и она завалилась на зеленую траву перед собственным водопоем.
Я быстро покинула ее вольер, и вместе с Сехрио мы посетили академический аналог Малахитовых Джунглей, как и в прошлый раз, где покормили Зика и Дика – львиных Воздушных Игрунок и медленного фори – Гаса. Конечно, не забыли мы и про Сухопутную Земляную Черепаху Изольду. Ей так же досталась порция свежего корма. Всех жители зверинца несколько измучила жара, поэтому со сторожем Бриксли было решено навестить всех обитателей только к вечеру, когда температура будет более подходящей для кормления. Естественно, под строгим контролем добросовестного, но, к сожалению, курящего Бриксли. О том, что курение запрещено, я не удержалась и все же напомнила.