Вспоминали жизненный путь Гумилева, путь, исполненный вдохновенного труда, мужества и стоицизма. Гумилев предстал как пророк, как мыслитель, как литератор, наконец как пылкий, живой человек — творивший и открывавший законы мироздания, будучи в эпицентре взрывной истории ХХ века ("в лагере у меня случилось обострение мысли" — Л. Гумилев).
Вечер в целом удался — прошел серьезно, достойно и спокойно. Удался настолько, что некто Мерзин напечатал в газете "Коммерсантъ" заметку "Пророк Азиопы", где не удержался от оскорбительных выпадов в адрес участников мероприятия и самого Гумилева. Мерзин воспевая блеск и романтизм историософских теорий Тойнби и Ясперса, как-то истерически провозглашал, что история по Гумилеву "не интеллектуальна, не изысканна", в ней нет метафизики, а только "орда, которая прет, потому что ее расперло". Под конец самого Мерзина так расперло, что он обвинил Гумилева в антисемитизме и заключил: Гумилев — жертва эпохи тоталитаризма (Великая Отечественная война названа "войной недорезанных палачей и их жертв со всем остальным миром за победу коммунизма во всем мире"). Что ж, местечковая агорафобия газетного школяра показательна и забавна.
Евразия страшна и беспредельна. И Гумилев — пророк ее…
АПОСТРОФ
Владимир Винников
7 октября 2002 0
41(464)
Date: 8-10-2002
Author: Владимир Винников
АПОСТРОФ
Сергей Куняев. Русский беркут.— М.: Наш современник, 2001, 464 с., с илл.
Сергей Куняев продолжает серию биографий русских поэтов, запевом которой была памятная книга о Сергее Есенине, написанная им в соавторстве с отцом, Станиславом Куняевым. Жизнеописание Павла Васильева (1909-1937), "глыбистого" и рано погибшего мастера стиха из "сибирской плеяды", сделано в лучших традициях жанра.
Огромный фактологический материал, собранный автором о человеке огромного таланта и сложной судьбы, который сознательно "путал следы" своей жизни и заявлял: "В конце концов, моя биография — моё дело", вызывает растущее (до некоторого предела, почти до конца книги) уважение. И речь не о каких-то неточностях: не ошибается только тот, кто ничего не делает. Речь о том, что судьба Павла Васильева дана прежде всего в ее общественно-политическом ракурсе.
Как недавние друзья-поэты предавали и доносили друг на друга. Как пытались выжить в том "вихре террора", который принесла с собой революция и который после убийства Кирова был постепенно обращен против самих "комиссаров в пыльных шлемах". Как уничтожалось всё, что хоть в какой-то мере здесь и сейчас не соответствовало гибкой, точно змея, "линии партии". Но на этом скрупулезно выписанном фоне, несмотря на множество стихотворных цитат, сама поэзия почему-то вдруг блекнет и теряется, словно дело второстепенное и не столь важное, что ли...
Не случайно столь символически выглядит у Сергея Куняева "Общая могила №1", где вместе с маршалом В.К.Блюхером, видными партийцами В.А.Антоновым-Овсеенко и М.Н.Рютиным, а также другими "жертвами сталинского террора" был захоронен и 29-летний "поэт Павел Николаевич Васильев". Не только никакого "литературоцентризма", но и никакой особости собственно писательского, поэтического дела...
Может быть, именно так, между архивной работой и публичным эпатажем, проявляется подспудная тоска наших современников по настоящим битвам, настоящим поражениям и победам? "Ты в гроб пойдешь и заплачешь, что жизни такой не знал..."
НЕЛЬЗЯ ПЕРЕПИСЫВАТЬСЯ – БОГОРОДИЦА НЕ ВЕЛИТ
7 октября 2002 0
НЕЛЬЗЯ ПЕРЕПИСЫВАТЬСЯ – БОГОРОДИЦА НЕ ВЕЛИТ
Елейный тон и назойливый характер агитации в пользу начавшейся всероссийской переписи населения свидетельствуют о том, что в успешном проведении данного мероприятия власть крайне заинтересована. Огромные силы и средства пошли не на дело патриотического воспитания молодежи, не на борьбу с курением и наркоманией, но затрачены на призывы поучаствовать в переписи. Почему? Заявленные властями цели переписи звучат более чем неубедительно. Декларированное правителями намерение правильно распределить некие (откуда-то вдруг взявшиеся) ресурсы в пользу населения, построить новые школы, детские сады и библиотеки на фоне продолжающегося грабежа и разрухи, нельзя интерпретировать иначе как фальшь и цинизм. Но тогда зачем перепись нужна кремлевским мудрецам? Есть сведения, что нынешняя перепись в России — это часть всемирного проекта по учету, "инвентаризации" народов Земли.
Характерно то, что прошедшие недавно переписи населения Турции и Великобритании носили обязательный и принудительный характер. В России участие в переписи подается как дело сугубо добровольное. Однако известно о существовании тайных директив, разосланных правительством представителям исполнительной власти на местах с требованием во что бы то ни стало склонить людей к участию в переписи. В этом смысле показательна процедура так называемой "предварительной переписи", осуществляемой в городах через районные органы управления. Здесь за основу переписи берутся списки фамилий жильцов так, что информация об анонимном характере переписи на поверку является ложью. Поражают попытки преодолеть неоднозначное отношение православных верующих к затеянной властями акции опять же через церковное начальство.
Так, в начале сентября некоей труднице Серафимо-Дивеевской обители было видение Божией Матери, объявившей: "Идет страшная перепись. Не принимать. Всем-всем передать. Это твой долг, имярек".
Да, нынешнее время богато на разного рода сны и пророчества. Православная печать ими прямо-таки перегружена. Священники и монахи обычно просто отмахиваются от подобных сообщений. Однако видение монахинями и прихожанами монастыря было воспринято по-особому. Вечером того же дня сообщение о видении было передано игумении, матушке Сергии. Сестры монастыря стали подавать игуменье письменные прошения об отказе участвовать в переписи. Она их принимала. Но вскоре, проконсультировавшись с руководством, настоятельница оповестила сестер о том, что по благословению священноначалия участие в переписи должно быть обязательным, и что все должны поступить по послушанию. Апофеозом выступления игумении было заявление о том, что нежелающие участвовать в переписи погибнут, “так как отколются от церковного корабля, кормчим которого является Патриарх”. Она пригрозила даже, что сообщит об их поведении правящему архиерею. Для назидания были сняты монашеские одежды с трёх сестер. Часть сестер поколебалась и забрала заявления об отказе от переписи. Часть продолжает упорствовать.
Соб. инф.
ОТ МОСКВЫ ДО РОССИИ
Савва Ямщиков
7 октября 2002 0
41(464)
Date: 8-10-2002
Author: Савва Ямщиков
ОТ МОСКВЫ ДО РОССИИ
Преодолев тяжкий недуг, восстал с одра, вернулся к активной работе один из ярчайших и интереснейших людей современной России, искусствовед, мыслитель, публицист Савелий Васильевич Ямщиков. Для нас — людей круга газеты "Завтра" — чудесное, неожиданное возвращение Ямщикова стало вдохновляющим знамением, радостным примером неисповедимости путей Господних.
Носитель целых пластов и представлений отечественной культуры, Савелий Васильевич являлся душой, центром притяжения яркой и разнообразной среды, которую составляли знаменитые историки, философы, художники и кинематографисты.
Теперь, пройдя огненную купель болезни, Ямщиков вернулся в мир таким же ярым, неутомимым, увлеченным, каким знали его прежде. Мы счастливы и горды видеть его снова среди нас — нашего полку прибыло. Этой публикацией мы открываем рубрику, в которой даем слово Савелию Ямщикову. В ней образы, люди, явления — от Москвы до России…
Уходить из мира, даже на короткий срок, всегда тяжело, а мне пришлось на многие годы замкнуться в четырех стенах — мне, человеку, который всю жизнь ездил по России, работал в провинции, в музеях, готовил выставки, издание альбомов и каталогов. Вся жизнь проходила именно так, и я любил с юмором говорить: "Я служу по России". И вдруг на 10 лет четыре стены: за окном — московские крыши и невозможность никого видеть, это при моей-то природной общительности… Тогда по ночам мне снились рязанское поле, свинцовые волны Онежского озера, родные Кижи, которые меняются вместе с моментальной сменой северной погоды. Снились мне изборские кручи, волжские берега. И от этого было мне больно и сладко. И где-то очень глубоко в душе жила вера в то, что все-таки я вернусь в места, где был счастлив. Наряду с постоянным обращением к Богу страстное желание вернуться к родным берегам, позволили мне подняться и выжить. И сейчас, когда я получил неожиданный подарок от Бога, когда я снова могу общаться, двигаться, я совершил поездки к тем местам, с которыми у меня так много связано, да и не только у меня — у всех русских людей. Все, что я там увидел, все, что я заново открыл, хочу донести до как можно большего числа людей. Первая моя поездка состоялась на Рязанщину, потом была Кострома, родной для меня Ярославль.