Матери расположились на покрывалах вместе с детьми и расслабленно отдыхают, перекидываются шуточками, смеются. Жизнь идет своим чередом, и только я в ней застыла.
– Соня, гуляй, сколько хочешь, водитель будет тебя отвозить сюда или в другой парк, – Ренат неспешно идет рядом, озабоченно поглядывая на меня, – хватит этой забастовки. Я понял, ты не уступишь и будешь в своей проклятой спальне жить затворницей. Только зачем это? Ты молода, живи полной жизнью. Я подожду.
– Чего? – бросаю на него тревожный взгляд.
– Когда ты созреешь для семьи. Прости, что я давил. Давай, я сделаю тебе мастерскую, работай, сколько хочешь. Здесь тоже можно выставляться. Законы изменились, женщин воспринимают всерьез. И твой талант оценят.
– Я хочу домой, – отвечаю печально и присаживаюсь на лавочку в тени, – этот мир для меня чужой. Я никогда не привыкну, потому что не хочу привыкать.
– Соня, я не могу уехать, еще несколько лет меня будут держать контракты.
– Я столько тут не проживу. И дело не в этом, Ренат.
– А в чем?
– У нас ничего больше нет, – мои пальцы скользят и накрывают его пальцы, – все ушло.
– Неправда, я за нас еще поборюсь.
Его упрямство меня поражает.
– Давай просто посидим, тут красиво, – обреченно выдыхаю и радуюсь свободе.
– Ренат, – сбоку раздается явно русский возглас, – неужели ты? С женой? – пружинистой походкой к нам направляется светловолосый парень.
– Дима, – они обмениваются рукопожатиями, – это Соня.
– Очень приятно, – он улыбается, – читал о вас в газетах. Потрясающе. Я уже думал, ты не женишься. А вон, какую красотку отхватил.
– Спасибо, что ты здесь делаешь? – Ренат довольно улыбается ему.
– Так вон наше здание, – Дима машет в сторону большого небоскреба через дорогу, – офис на последнем этаже, а сюда хожу в обед размяться.
– Знал, что вы переехали в этот район, но не выяснял куда точно. Нужно будет зайти.
– Заходи, нам русским нужно держаться вместе, – он мне подмигивает, – тут даже есть клуб, настоящий, и вот это носить не надо, – он указывает пальцем на абайю, – покажу, если захотите.
– Не может быть? – я расплываюсь в недоверчивой улыбке, – клуб? Здесь? А нас за это не убьют?
– Ренат, ты зачем жену запугал? Кому мы тут надо? – Дима пожимает плечами, – живем как хотим своим маленьким сообществом. А какой тут русский магазин, ммм.
– Да ты что, может и селедка есть?
– Настоящая, классная, – он показывает большие пальцы.
– Одуреть.
– Ты как будто вчера приехала, – он удивленно пожимает плечами.
– Да уже почти три месяца, – бросаю на Рената тревожный взгляд.
– Пфф, за это время город уже можно было вдоль и поперек изучить. Слушай, ты же скульптор.
– Да, – улыбаюсь в ответ. Такому позитиву невозможно не улыбаться.
– Анекдот: – Дети, посмотрите на эту скульптуру нагого мужчины, которую Роден назвал «Мыслитель». Как вы думаете, о чем он думает? Вовочка, у тебя есть ответ? – Ну, тут два варианта: первый – как же я Виагру – то забыл, второй – как теперь мне домой идти, когда все шмотки в бане сперли.
– Бородатый, – я заливаюсь смехом, – С меня тоже один, про шейха.
– Давай.
– «Арабский шейх путешествовал по Европе и влюбился в европейку. Вот ее папа рассказывает своим приятелям:
– Короче, он мне говорит, если вы ее за меня замуж отдадите, я заплачу за нее столько золота, сколько она весит. Ну, я ему отвечаю, что в таком вопросе спешить не надо, поговорим через месяц.
– Да, ты прав, эти шейхи с их странными законами… Тут подумать надо.
Папа: – Тут думать не надо. Тут девочку кормить надо!»
– Бородатей не бывает, Соня, – Дима смеется в ответ, – Но хорошо, когда жена с чувством юмора, Ренат. Это тебе не с местными фифами киснуть.
– Мне повезло, – Ренат приобнимает меня за талию, – рад был увидеться.
– Я тоже. Залетайте в гости. Целоваться не лезу, тут не принято. Но приедешь, в щечку поцелую, слишком красивая. Пока, Ренат, – он пожимает ему руку на прощанье и бежит через дорогу в свое здание.
В сердце прямо боль. Встреча с нормальным человеком, обычным, нашим. Это как на секунду вернуться домой. Он ушел, и все опять вернулось обратно.
Никуда мы, конечно, не поедем. Видела я, как Ренат на него посмотрел, при упоминании невинного поцелуя.
– Я хочу обратно, надоело гулять, – разворачиваюсь в сторону выхода из парка.
– Поехали, – Ренат идет рядом молча и больше не пытается развивать тему наших отношений.
Опять надоевшая квартира, опять хочется лезть на стену.
– Пойдем пообедаем, – Ренат направляется в кухню и я иду следом, оставляя абайю в шкафу в прихожей.
Ренат вытаскивает из холодильника еду и раскладывает по тарелкам, он напряжен:
– Дима тебе понравился.
– Он веселый, – пожимаю плечами и забираю свою курицу с овощами.
– А я, значит, нет? Мне ты так за все три месяца, что мы женаты, ни разу не улыбнулась, не рассмеялась как нормальный человек. А тут какой-то русский пацан и ты растаяла. Нравятся такие, да?
– Не надо, Ренат.
– Скажи, кем я вообще был для тебя? Интрижкой на разок, да? Ты переспала со мной, потому что знала, что я уеду, и проблем не будет? Не ожидала, что я влюблюсь и как дурак заставлю уехать вместе с собой?
– А ты прозрел только сейчас? – меня начинает разбирать смех.
– Были и другие, да? Заводила себе любовников у Тимофея за спиной?
– Да пошел ты, – подрываюсь со стула, – какое право ты имеешь говорить такое?
– Ну, со мной же ты спала.
Смотрю на него и не понимаю, как он может так обо мне думать.
– Что, сказать нечего? – Ренат зло усмехается.
– А знаешь, спала, – возвращаю ему кривую усмешку, – нравится, быть женатым на шлюхе?