- А давай… как будто ты ей урок преподаешь, личным примером, так сказать!
- Ага! Был у меня одно время знакомый… военный, из командиров. Так что я знаю, как это – рассказ, показ и отработка! Ну… показ – я не против, а отработка… это ты с ней, что ли? Не… меня Ленка не поймет!
И все это время… этого диалога… Ритка сама все теснее прижималась к нему, все чаще дышала, а потом… взяла в руку… «наглядное пособие».
- Что же… тебя так «вштыривает»-то… Кстати… это не твое словечко я от Лены услышала? И скажи-ка мне… тебе Лена ночью ничего не давала? – «тут и давать ничего не надо, если ты так на ухо мне шептать продолжишь!».
- Давала… «кокс» похоже! Уставший я был сильно, - так же шёпотом ей на ушко. А руки… руки его – совсем «распоясались»!
Рыжая чуть слышно простонала:
- Там… там не только «кокс». Есть у Лены порошочек хитрый… теперь понятно. Только почему так долго действует? Ох… мне и без порошочка уже… дурно стало! Ладно… пойдем в спальню. Только быстро, слышишь!
Ритка и так-то была хороша. Но – Ритка без юбки, без трусиков, только в блузке и в чулках с поясом… это было… что-то! А когда вот так – опершись о подоконник и подрагивая всем телом, постанывая…
- Только постарайся… небыстро… хорошо? О-о-о-х-х… ну что же ты медлишь?
Иван старался… небыстро. Очень старался!
«Таблица умножения! Табличка… родная… выручай!».
- Всё… все-е-ё… можешь… да! Да! Ох! Давай я развернусь! Давай в рот! Только не испачкай!
Косов старался не дергаться сильно, и не смотреть вниз. Там, внизу были такие… бесстыжие глаза Ритки… и рот ее занят!
Когда они зашли на кухню, маленькая, надувшись от обиды и чего-то грустно напевая, чистила картошку, сидя на табурете.
- Ну, как у нас идет процесс выполнения распоряжения вышестоящего начальника? – излишне бодро спросил Косов.
Танька вздохнула:
- А от нее пахнет!
- Чем от меня пахнет? – изогнула бровь дугой Ритка.
- Чем, чем… Мулафьей его от тебя пахнет! – как в омут шагнула, пискнула Танька и даже прижмурилась.
- И что? – ледяным тоном спросила Рыжая.
- Что, что… может я тоже… хочу так пахнуть! – горестно прошептала балеринка.
Косов, сдерживая улыбку, воскликнул:
- Тебя кто так учил картошку чистить?
Картофан был почищен… странно. Это были кубики, палочки и другие, не поддающиеся идентификации фигуры.
- Ну вот… еще и картошку испортила…, - выдохнула Танька.
- Ладно… не журись! Сейчас поправим все! Рит! Лена во сколько обещала вернуться? К шести? Да у нас вагон времени! Давайте так – ужин с меня!
Танька воспряла, а Ритка – удивилась и была настроена скептически.
- Что у нас есть из продуктов? – Косов принялся хлопать дверцами шкафа, - Ага! Сыр – есть, колбаса… вызывает опасения… но – есть! Можно обжарить в крайнем случае! Картошку ты не всю извела, я надеюсь? Нет? Но мало осталось? М-да… траблы, траблы, траблы не успели… Ладно! Что еще есть? Крупы… крупы в наличие. Да ладно… чего это я? Так, малыш! – обратился он к Таньке, что ей, похоже – не понравилось!
- Не обижайся! Ты – красавица, просто – очень юная! Но! Так как ты юная, то есть – самая молодая из всех присутствующих, то! Будешь временно назначена гонцом!
- Каким гонцом? – в голос удивились и Ритка, и Таня.
- Каким, каким?! Гонцом – Золотая пятка! Не знаете Вы восточного фольклора!
Танька принялась загибать пальчики, шепча:
- Как там его… Карлик-нос! Или это не восточная сказка? Тогда… калиф-аист, потом – Маленький мук. Кто там еще? Не знаю я Золотой пятки! Опять придумал?
- Неважно! – отмахнулся Иван, - Главное – тебя назначили гонцом! Так… вот, бери! Деньги… Топаешь на рынок, покупаешь… Так не пойдет! Половину забудешь! Рит! Найди у Лены листок бумаги и карандаш!
Он уселся за кухонный стол и принялся грызть кончик карандаша.
- А зачем ты это делаешь?
- Ну-у-у… девицы-красавицы! Вы уж – в-а-а-а-щ-е! Вы что – не знаете, что ли, что, когда грызешь карандаш, мысли обостряются, память – освежается и идет виртуальное структурирование планов? Это же начальная школа, второй класс!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Танька хихикнула:
- Я тоже карандаш грызла… Только не знала, что это такие сложные процессы запускает!
- Стоп! Не мешать мне, и не сбивать с мысли! Ага! Будем готовить плов по-узбекски! Рит! У Лены есть казан?
- Ты еще скажи, что это такое?
- О май гад! И достанутся же кому-то такие женщины в жены! – «фейс-палм» - как он есть!
Ритка пребольно ущипнула его за бок.
Надо сказать, при «угнездении» его на табурете во исполнении замысла составления плана, девушки заняли позиции по бокам от него, а в процессе обсуждения – еще и придвинулись максимально близко, чтобы не пропустить ничего из «мыслей о сокровенном!». Ну – интересно им было! И, если Ритка стояла справа, наклонившись, и уперевшись локтями о стол… Очень, кстати, интересно смотрелась… хоть и юбку уже одела. М-да… и все-таки – интересно стояла! То мелкая пролезла слева. Ну да – Ритке туда, к окну было не пролезть, мимо Ивана и буфета. Узковато. А Рыжая, хоть и стройная, но… тем ни менее… Так вот… Танька стояла слева. Пролезла. А левая рука Косова – была свободна от написания «букаф». И стройная «тростинка» максимально прижалась к его плечу. А он что? Он… ничего! Просто рука сама… сначала опустилась вниз, потом стала подниматься вверх… Ну… для удобства подъема, не иначе, воспользовалась… рука эта… ножкой стройной и вполне себе – красивой. И так дальше, дальше, дальше… Точнее – выше, выше, выше… Ага, под юбку и даже… до трусиков! Танечку это вообще не смутило! Она даже стала поудобнее, и даже как-то… чтобы Марго не заметила. В общем, рука шалила вне зависимости от происходящего обсуждения!
- Так ты не сказал, казан – это что? – Ритка была настойчива.
- Казан, Риточка, это такая кастрюля с толстыми стенками. Тяжелая! Чугунная! Хотя… последнее – не запоминай! Бля! За что опять это щипок? Ну… понятно теперь? Есть такая кастрюля? Неужели есть? Да быть того не может! Ну, ладно. Тогда плову – быть!
- Смотри, Танюшка… Баранина… барашек должен быть молодой! Нас четверо… Так, на меня… полкило. Не, много! Пусть будет – триста граммов. Так… женщины… ну – по сто пятьдесят. Итого – килограмма будет нормально! Дальше – рис. Девзира!
— Это что такое? Или ты так сейчас материшься? – поинтересовалась Танька, прислонившись еще ближе.
«Нравится девчонке! Ой как нравится ей противоправная деятельность моей левой руки!».
- Девзира, красавица, это такой рис!
- Фу! Рис! Нас им постоянно пичкают! Надоел – дальше некуда!
— Это совсем другое! Этот рис будет – пальчики оближешь! – вдохновенно вещал Косов.
- Я бы… что-нибудь другое облизала! – чуть слышно выдохнула прелестница.
- Танька! Я все слышу! – строго произнесла Рыжая.
- Ну и слышь себе…, - еще тише.
- Так вот, Танюша… рис этот – красного цвета! И его надо… ну… килограмм пусть будет! Дальше! Курдючный жир! Это тебе придется к чуркам на рынке идти! Не забоишься? Хотя… если что – скажешь им… Знаешь, что скажешь? Что если что – придет друг Фатьмы, и сделает им – бо-бо! Запомнишь – друг Фатьмы! Фатьма – это имя такое, женское!
Девчонка фыркнула:
- Да знаю я! У нас есть одна Фатьма в труппе!
- Да? Интересно! Ну да – ладно, продолжим!
- Ага! Продолжай! – выдохнула Танька и навалилась ему на плечо.
- Ваня! Ну-ка вытащи свою руку у нее из-под юбки! А то вот-вот кончит… мокрощелка! – потребовала Ритка.
Косов повернулся к Тане:
- Ну ты чего такая есть-то? Ну вот – спалилась!
Танька переадресовала вопрос к Рите:
- Марго! Ну ты чего такая есть-то? Ну тебе жалко, что ли, если я бы кончила? Ну чего ты такая… жадная?
- Так! Кто-то сейчас схлопочет! Причем – оба! – Рыжая поднялась и уперла руки в боки.
- Так! Мы будем продолжать планирование сюрприза для Лены? Если да – то не мешайте! - нахмурился Косов.
- Ах это вон какой сюрприз для Ленки готовится?! Чтобы эта… мелочь кончила здесь, да?