— А что может нас объединять? Вы, кажется, льстите себе.
— В самом деле? — В голосе послышалось легкое сожаление. — Тогда, может быть, я смогу заинтересовать вас вращающимся стулом пятнадцатого века или грузинским ковшом?
Мег рассмеялась и смягчилась.
— Мне бы хотелось их увидеть. Но не сегодня. Я очень занята.
— Вы идете к Гансу?
— Это зависит от мистера Уилтона.
— Идите, если сможете. Поговорите с его экономкой. Попросите о встрече с ней, если она сама не появится. Заставьте Ганса показать вам, что он напишет.
— Саймон, вы самый любопытный человек в мире.
— Простите, Мег, дорогая. Это моя особенность. Я ею даже наслаждаюсь.
На лестнице послышались шаги. Мег поспешно сказала:
— Я должна идти.
— Я понимаю. Клайв подошел. До встречи. И еще, Мег.
Перед тем, как повесить трубку, Саймон сказал совсем другим тоном, который привлек внимание Мег:
— Будьте осторожны!
Он повесил трубку первым, и Мег постаралась выразить беспечность на лице, когда вошел Клайв.
— Кто это был?
— Это звонили мне, мистер Уилтон. — Заметив, что он нахмурился, Мег быстро добавила: — Это всего лишь Саймон Сомерс. Он становится очень назойливым.
Мег сама не поняла, зачем она добавила это скромное объяснение. Что она пыталась сделать, защитить Саймона или обмануть Клайва? Что бы там ни было, но хитрость ее удалась, лицо Клайва разгладилось.
— Я не могу винить его, Мег. Но я не могу позволить ему монополизировать вас.
— Вам нечего бояться этого, мистер Уилтон.
Клайв сел за стол. В это утро он выглядел вполне нормально, на лице не было ни одного признака усталости и подавленности, которые видела Мег несколько часов назад. Глаза его были ясны, он был тщательно причесан и полон уверенности.
— Ну, давайте поработаем? А потом у вас будет время, чтобы уделить часок бедняге Гансу. Но и ему не позволяйте слишком брать над вами власть. Кстати, Мег, я думаю, мне не нужно просить вас не говорить о том, что произошло ночью. Помимо вождения машины без прав, я не могу допустить, чтобы Луиза что-нибудь знала об этом.
— Конечно, — мягко сказала Мег. — Вы можете поверить мне, мистер Уилтон.
Это обещание означало, что любопытство Саймона не могло быть удовлетворено. И поделом ему.
Но это не объясняло, с кем разговаривал Клайв по телефону прошлым вечером и почему он с таким отчаянием и злостью сказал: «Ты, чертов дурень!»
В тот день Ганс сказал Дженни:
— Сегодня не надо надевать это платье. Мне осталось добавить только несколько штрихов на лице.
— Значит, мне больше не придется позировать?
— Нет, дорогая.
— Но я могу еще приходить сюда, Ганс?
Ганс, одетый в свой запачканный краской костюм, прекратил работу и изумленно посмотрел на нее:
— Конечно. Кто сказал, что ты приходишь сюда только для того, чтобы я писал твой портрет? Я люблю тебя.
Дженни смущенно улыбнулась.
— Тогда хорошо. Я просто подумала, что ты забудешь обо мне, когда начнешь писать портрет Мег.
— Какая чепуха! Я ведь не собирался влюбляться в Мег.
— Откуда я знаю, насколько могу доверять тебе?
— Я абсолютно надежен в этом отношении. Но что касается писания портретов… — Ганс задумчиво уставился на полотно, прикрепленное к мольберту. Неожиданно он взмахнул рукой и начал размазывать краску по холсту.
— Что ты делаешь? — встревоженно крикнула Дженни, — портишь мой портрет?
— Он уже был испорчен, — грустно сказал Ганс. — Он не отражает твою сущность. Ни капли. Он ужасен.
— Но ты даже не показал его мне, — запротестовала Дженни.
— Можешь посмотреть сейчас, если хочешь.
— О, Ганс! — Дженни посмотрела на смешанные на холсте краски. И это после столь длительной работы. Особенно платья и всего остального.
— Да. Как ты сказала, после столь длительной работы.
Ганс уныло опустил плечи.
— Я не понимаю, почему я продолжаю попытки что-то сделать.
— Не вешай нос, милый. Может, с Мег тебе повезет.
— Может быть. Может, она не будет для меня так много значить. Твой портрет должен был стать совершенством.
Дженни обняла его и прижала его лицо к своему.
— Старый дурачок. Мне ведь все равно, что ты не так хорош, как тебе хочется. Но не позволяй таким мыслям сжирать себя. Раз не получается из тебя хороший портретист, ну и черт с ним. Я все равно люблю тебя. — Дженни поцеловала его и продолжила: — Ты не думаешь, что нам надо пожениться?
— Пожениться?
— Люди иногда совершают такое. Заметь, я не хотела этого вначале. Мне просто хотелось приятно провести время. Но я не знаю, меня не покидает чувство, что я могу тебя потерять.
Ганс все еще был удручен.
— Может быть, тебе и стоит именно потерять меня, малышка?
— Почему? Потому что ты не попадешь на первые полосы газет? Я никогда не хотела выйти замуж за печально знаменитого человека. К тому же, за тобой пора как следует присматривать. Я уверена, что мисс Берт не кормила тебя сегодня завтраком.
Ганс сладко улыбнулся:
— Нет, не кормила. Она сегодня не выходила из своей комнаты.
— В самом деле? Почему же ты не избавишься от нее? Ладно, пусть ты не можешь позволить себе хорошую экономку, но я могу стать ею бесплатно. Я очень хорошо готовлю.
— Дженни, есть еще кое-что, о чем я должен подумать. Ты в самом деле хочешь выйти за меня замуж?
— Ты понимаешь английский язык, не правда ли? Я намекала тебе на это последние шесть недель, старый ты дуралей.
Дженни поцеловала его в лоб, ощутив и его чувства в этот момент. Бедный Ганс. Он совершенно не понимал некоторых вещей. Даже простых, вроде той, что можно обзавестись одной женщиной на всю оставшуюся жизнь, а не встречаться от случая к случаю с разными.
— Ты думаешь, что это все, чего ты хочешь, — пыталась Дженни переубедить Ганса. — Но взгляни на вещи по-другому.
Дженни столкнулась с Мег, когда уходила из дома Ганса.
— Привет! — дружелюбно сказала он. — Вы теряете время, идя сюда. Ганс только что уничтожил мой портрет. Сказал, что он недостаточно хорош.
— Вы его видели?
— Пару раз, и то мельком. Ганс не хочет, чтобы его работы долго разглядывали. Должна сказать, что то, что я увидела, было довольно странным. Но, может быть, с вами ему повезет. Во всяком случае, ему это доставляет столько удовольствия.
Если она теряла даром свое время, подумала Мег, почему все уговаривали ее позировать. Клайв, Саймон, даже Дженни. Казалось, это стало уже почетной обязанностью — позировать Гансу, чтобы доставить ему удовольствие.
А сам Ганс после небольшой депрессии, вызванной приходом Дженни, моментально оживился, темные глаза засверкали. Он потратил много времени, чтобы найти подходящее положение для Мег.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});