Различаются и категории принципов, находящихся в сфере уголовного права: уголовного права и кодификации в уголовном праве217. «Принципы уголовно-правового воздействия на преступность, – пишет Н. А. Лопашенко, – складываются из принципов уголовного права, выражающихся в законодательных принципах, и принципов самой деятельности по созданию и применению уголовного закона»218.
Обращается внимание, пусть и на значимые, но отдельные моменты в характеристике системы принципов уголовного права. «Задачи, стоящие перед уголовным правом, – подчеркивает А. В. Наумов, – решаются на основе его принципов, т. е. основных, исходных начал, в соответствии с которыми строится как его система, так в целом уголовно-правовое регулирование»219.
Система принципов уголовного права дополняется принципом неотвратимости ответственности220.
Модельный уголовный кодекс для стран – участниц СНГ (рекомендательный законодательный акт, принятый Межпарламентской ассамблеей СНГ в феврале 1996 г.) рассматривает «не только принципы Уголовного кодекса, но и принципы уголовной ответственности. Таких принципов он устанавливает семь: законности, равенства перед законом, неотвратимости ответственности, личной и виновной ответственности, справедливости и гуманизма»221.
Принципы уголовного права (с учетом того, что уже было сказано о них в предыдущем параграфе) отличаются от принципов уголовного законодательства в целом настолько, насколько отрасль права и отрасль законодательства не совпадают по своему содержанию.
Не вдаваясь в подробности сложнейшей (еще со времен Аристотеля) и до конца так и неразрешенной общетеоретической проблемы разграничения понятий «право» и «закон», приведем выдержку из одного из последних исследований на эту тему.
Так, А. В. Мицкевич пришел к выводу, что система права дает «доктринальное выражение закономерностей, общих связей содержания правовых велений, достаточных для познания внутренней формы права. Законодательство как главный источник права выступает внешней его официальной формой, необходимой для практического применения. Как уже отмечалось, такая точная официальная, а потому и защищенная государством форма – необходимое свойство позитивного права, т. е. законодательства и иных источников права (внешних форм установления, изменения или отмены правовых норм). Таково, на наш взгляд, соотношение системы права как его внутренней формы или структуры, выявляющей его закономерности, имманентные свойства, с одной стороны, и системы законодательства как внешней формы выражения позитивного права – с другой»222.
Между принципами уголовного права и принципами уголовного законодательства во многом и наблюдается соотношение по типу «содержание» и «форма». Содержание первых посредством как обычных норм законодательства, так и норм, специально посвященных последним, входит в ткань уголовного законодательства, становясь отражением его принципов. Принципы же уголовного законодательства, закрепленные в его нормах, придают принципам уголовного права официальную, обеспеченную государством юридическую форму.
Вместе с тем, в отличие от системы права, принципы уголовного права не являются только доктринальным отражением его основополагающих идей. Принципы уголовного права как идеи, близкие большинству членов общества (по крайней мере, значительной его части), могут даже законодателем осознаваться лишь на конкретном, практическом уровне. Тем не менее через сферу общественного правосознания они оказывают формирующее воздействие на содержание норм уголовного законодательства.
Поскольку «позитивное право обусловлено развитием общественных отношений (курсив наш. – В. М.), складывающихся в каждом конкретном обществе и государстве»223, постольку его внешняя, официальная форма (уголовное законодательство в том числе) не может не зависеть от отражения этой обусловленности в общественном сознании.
Частным проявлением такой зависимости как раз и выступает подчиненность принципов уголовного законодательства принципам уголовного права, ибо последние есть непосредственное отражение упомянутой обусловленности в общественном сознании, а первые – только ее опосредованный образ в уголовном законодательстве.
Поэтому нельзя отвергать справедливость как принцип уголовного права по той причине, что этот принцип характерен и для правосознания, и для других форм общественного сознания (П. А. Фефелов). Принципы уголовного права – это и есть принципы правосознания, ибо «правосознания вообще» не существует. Правосознание (подчеркнем, в обеих его формах – идеологии и психологии) формируется лишь на основе конкретных явлений общественной жизни. Среди таковых заботы и тревоги об охране от преступных посягательств личности, собственности, порядка в обществе и т. д. всегда занимали и занимают одно из первых мест (если не первое) для каждого человека. Соответственно этому огромно и значение уголовно-правового сознания для правосознания в целом, а принципов уголовного права – для принципов правосознания. Отсюда исключение принципов уголовного права из числа принципов правосознания означает не что иное, как лишение последних существенной части своего содержания.
Между тем не следует думать, что принципы отраслей права чисто арифметически входят в перечень принципов правосознания. При формировании содержания последних для общественного сознания характерен момент абстрагирования от принципов конкретных отраслей права. Однако данное обстоятельство не предполагает механического отрицания значения отраслевых принципов для принципов правосознания и, следовательно, такой постановки проблемы: принципы уголовного права – это принципы правосознания применительно в предмету уголовного права, иначе говоря, к преступлению и наказанию.
Уголовно-правовые принципы выступают принципами правосознания в той мере, в какой социальные реалии, находящиеся в сфере уголовного права, влияют на общественное правосознание. При этом принципами правосознания могут быть только такие принципы, которые имеют опору в реальных отраслях права.
«Было бы, однако, ошибочно полагать, – писал Л. С. Явич, – что принципы правосознания тождественны принципам права. И те и другие являются юридическими принципами, но первые не всегда и не в полном объеме могут воплощаться в объективном и субъективном праве. В то же время неверно считать, что основные принципы, не закрепленные в нормах права, нельзя относить к юридическим (правовым) принципам. Принципы правосознания тоже юридические принципы»224.
Это справедливо, если считать принципы законодательства одновременно и принципами права. При их разграничении принципы права если и не тождественны, то, во всяком случае, образуют социальный фундамент принципов правосознания. Без такого фундамента последние могут оказаться пустой абстракцией.
Принципы права «пронизывают (должны пронизывать) всю структуру права – правосознание, нормы, правоотношения, а также правоприменительную практику. Каждый принцип – это идея, т. е. мысль как продукт человеческого мышления об общем и наиболее существенном представлении о праве, правовом мировоззрении, о ценности права. Идеи-принципы дают представление о долженствующем в праве, каким оно должно быть. Таким образом, принципы права как идеи – категория правосознания»225.
Принципы уголовного права – справедливости, равенства, гуманизма, вины и законности, – как показывает история российского законотворчества, всегда находили свое отражение в законодательстве именно потому, что во все времена воспринимались как основополагающие идеи правосознания.
Социальная справедливость на самом деле одна из центральных категорий общественного сознания, но из этого вовсе не следует, что принцип справедливости не может рассматриваться «в качестве специфического принципа уголовного права» (П. А. Фефелов).
Сначала, правда, необходимо уточнение, ибо сама постановка вопроса о подразумевающемся одноуровневом характере справедливости и «специфических принципах уголовного права» неверна. Справедливость имеет несколько уровней: общесоциальный, правовой, законодательный, категорий и отдельных институтов уголовного законодательства. Лишь на последнем из названных уровней находится «индивидуализация наказания – специфический уголовноправовой» и «основной», по П. А. Фефелову, принцип. Однако может ли быть основным принципом уголовного права принцип, относящийся лишь к институту назначения наказания? Ответ очевиден: в силу недостаточного объема (действительной специфичности) ни принципом уголовного права, ни принципом уголовного законодательства он объявлен быть не может.