– пока твоя основная сила. Прощайте.
Повторив это, она сошла к безмолвной страже – и вскоре все они направились прочь. Янгред проводил маленький отряд глазами, потом перевел взгляд на Хельмо, открыл рот, но промолчал. Скорее всего, увидел печаль и раскаяние, с которыми тот не мог совладать. Скорее всего, не знал, что с этим делать. Хельмо не знал и сам и, пытаясь завести хоть какой-то разговор, коротко объяснил:
– Карсо Буйноголовый был из присягнувших Вайго кочевников, а жену взял из Шелковых земель. Священники не одобрили этого, у нас запрещены браки между людьми разных вер. Но царь союз благословил, и пришлось им уступить. Вайго вообще любил иноземцев, дружил даже с некоторыми людоедами. Он был вспыльчив, но уважал храбрых врагов, храбрых друзей – и того больше. Карсо был и вовсе первый друг…
Второй. Но об этом союзникам знать вообще не обязательно. Янгред равнодушно кивнул: похоже, о чем-то размышлял. Хельмо не удержался, закусил губу и спросил, хотя понимал, как глупо это прозвучит:
– Я был жесток, да?
Янгред очнулся, глянул удивленно и без промедления возразил:
– Вы были разумны, так или иначе. Войска не собрать словами «Приходи сражаться, если хочешь, а не хочешь – не приходи». Стратегически Инада вряд ли будет важна Самозванке, далеко лежит. Разве что лунные и правда задействуют суда… но таких планов вроде бы пока нет, мы бы знали, и мы их не пропустим. Так что эту овцу стоит обстричь.
– Овцу. – Хельмо невольно улыбнулся, потом спохватился. – У вас разве есть овцы?
– Нет. – Янгред мотнул головой. – Как вы помните, у нас вообще мало живых тварей. Но мы видим овец со стены, в ваших приграничьях. Симпатичные существа…
– Куда приятнее нас, – вздохнул Хельмо, потер веки и постарался взбодриться. – Ладно, горевать не время. Пора нам, думаю, в лагерь, да, мой… друг?
Хельмо помедлил перед последним словом, а произнеся его, смолк. Прибавил шагу, скорее покинул лобное место – лишь бы Янгред не увидел его смущенного лица. «Друг»… Сильно, а главное, обязывает. Можно только гадать, как это прозвучало со стороны, как принял слово такой холодный, сдержанный человек. Ожидаемо, ответа не последовало. Захотелось провалиться сквозь землю.
Стрельцы вернули Янгреду и Хельмо оружие: видно, за ним послали по приказу Имшин. Когда лошади тронулись, конвой остался на площади – такой знак доверия нельзя было не расценить как добрый. А вот толпа опять увязалась следом. Люди держались на расстоянии, но не спускали с гостей глаз, шептались. Сейчас любопытство, пусть дружелюбное, раздражало. Хельмо пришпорил Илги; Янгред последовал его примеру. Вскоре они все же остались вдвоем, но еще довольно долго меж ними висело молчание. Хельмо не знал, как его нарушить, не знал, нужно ли, а голова ныла от тревог. К счастью, Янгред заговорил первым.
– Вы хорошо произнесли речь, – отметил он уже на подъезде к казармам. – Пожалуй, мои родственники не смогли бы так просто, по-человечески объясниться с народом. Скорее, посулили бы деньги или пригрозили казнью.
– Я тоже пригрозил, просто вражеской, – напомнил Хельмо, но на сердце потеплело. – А вообще спасибо. Я все запомню.
– Право, это не стоит благодарности, – удивленно возразил Янгред, а Хельмо осознал вдруг подлинный смысл собственных слов и, решившись, выпалил:
– Я не только об этом. Спасибо, что вы поступили так, как поступили.
Оказывается, он давно хотел это произнести – и теперь стало чуть легче. Правда, Янгред воззрился на него с искренним изумлением, даже нахмурился.
– Поясните. – Он говорил разве что не с опаской, и это искреннее непонимание трогало, хоть и удивляло. Хельмо вздохнул и начал перечислять:
– Въехали в этот город. Пошли на лобное место. Вы очень поддержали меня…
– Ой, да бросьте, – Янгред быстро отбросил волосы за спину. Было похоже, что он в замешательстве. – Мы союзники? Тогда как иначе?
«Как иначе?» Правда, как? И Хельмо, глубоко вздохнув, сказал главное, что в той или иной мере преследовало его уже долго. Не день. Не два. Не с выезда из столицы. Буквально со дня, как дядя написал первое письмо Трем Королям:
– Я вообще сомневался, что это правильно, – он помедлил. – Я, как вам сказать… не верю в войны за чужих. Мы никогда не звали наемников. За что, кроме своего дома, вообще стоит воевать?
– За друзей, нет? – Янгред улыбнулся. Удивительная все же улыбка, лицо, правда, стало совсем иным, светлее. Так, правда, мог улыбаться принц, не знавший бед.
– Наши земли не друзья, – вздохнул Хельмо. – И мы тоже.
– Недавно вы сказали другое, – не без лукавства напомнил Янгред, потрепав лошадь между ушами. Хельмо смутился. – Да и вообще, бросьте. Вы не забыли, что кое-что из того, за что мы воюем… наше? Например, может, нам полагаются какие-нибудь овцы?
Он раскатисто засмеялся над своей шуткой, но Хельмо от этого здравого напоминания стало лишь хуже. Вздохнув, он озвучил еще одну вещь, которую стоило – судя по давнему, пусть непрямому наказу дяди – утаивать как можно дольше. Но он не мог, теперь это казалось почти подлостью. Молчать нельзя. Будь что будет.
– Государь… дядя… не отдал мне ключи от ваших городов. У меня лишь бумаги и часть платы.
Он пристально следил за лицом Янгреда, но оно не дрогнуло. Догадывался? Короли Свергенхайма, по словам дяди, не отличались наивностью и умели выжидать. Интересно, что они приказали? Докладывать о каждой подвижке и препоне? А если препон станет слишком много?
– Понятно, – сказал Янгред. – Но за все нужно платить в свое время. Не слышали эту присказку?
Хельмо вздрогнул от его ободряющего тона. Не ожидал, что все примут столь спокойно.
– Слышал другую.
«Какие времена, такая и расплата». Но этого он не произнес, пообещал лишь:
– В столице вы получите их прямо из рук царя.
– Дяди… – не без усмешки поправил Янгред. Хельмо смутился еще сильнее, но почти тут же нашелся:
– Да-да. Мой дядя отдаст вам ключи. Для ваших братьев.
Они сражались взглядами некоторое время, потом Янгред все так же мирно, даже весело полюбопытствовал:
– Отчего скрыли-то?
– А вы? – Хельмо понимал, что это по-детски, но заупрямился. Он стеснялся признаваться в причине, связанной с тем, сколь «царственно» держался при встрече его новый союзник и сколь дурацки – он сам. Но стеснение забылось вмиг, стоило Янгреду беззлобно, но сдавленно признаться:
– Они мне не семья. И никогда не были. Надеюсь, у вас…
– Не так, – выдохнул Хельмо быстрее, чем осознал это. Янгред вдруг опять улыбнулся.
– Рад. Это видно. Даже завидно немного.
Их выпустили за ворота – и солнце ударило в лица вместе с морским ветром. Стало теплее, светлее, легче.