стол, и поедает хлеб с соленой рыбой.
– Если Леда увидит тебя в таком виде, прикажет высечь, – говорит Клитемнестра.
Тимандра проглатывает большой кусок рыбы и вытаскивает из зубов кость.
– Сомневаюсь, – отвечает она. – К тому же она сама так делает, когда остается здесь одна.
Клитемнестра берет чашу и наливает себе разведенного вина.
– Теперь-то я могу тебе сказать? – спрашивает Тимандра.
– Что именно?
– Я пыталась сказать тебе в мегароне, но ты мне не позволила.
– Тогда важно было послушать, что скажет Менелай.
– Да, – отвечает Тимандра. – Но я видела кое-что. – Она берет смокву и вгрызается в нее, обнажая зубами темную мякоть. Проделывая это, она бросает на Клитемнестру взгляд, намекая, что ей нравится хранить секрет, который другие жаждут узнать.
– Что ты видела? – спрашивает Клитемнестра.
– Елену с Менелаем.
Клитемнестра захлебывается вином. Тимандра хохочет, но, заметив выражение лица сестры, быстро замолкает.
– Они были вместе у садов, за пределами дворца, – говорит она.
– Ты слышала, о чем они говорили?
– Менелай сказал, что как только он вернет Микены, он подарит ей дорогую пурпурную ткань, кажется, откуда-то с Крита.
Клитемнестра продолжает стоять, несмотря на то, что всё ее тело внезапно охватывает ломота.
– И что сказала Елена?
Тимандра пожимает плечами:
– Я не помню. Было холодно, я спешила, мне нужно было встретиться кое с кем. – Клитемнестра видит, что Тимандра разочарована тем, что она не расспрашивает – с кем именно. Она собирается уйти, когда Тимандра добавляет: – Я говорю это потому, что Менелай может оказаться прав. Елена и вправду может выбрать его.
Клитемнестра кивает, хоть и не может осознать сказанных слов и не верит ни в одно из них.
Ей нужно поговорить с сестрой.
После того, как ею овладел Тесей, Елена еще долго просыпалась среди ночи с криками. Прежде чем осознать, что она в безопасности, лежит в постели рядом с сестрой, она несколько секунд извивалась и билась, будто ее пытали. Клитемнестра никогда не покидала ее, она держала сестру за запястье, чувствуя, как колотится ее сердце, и гладила по щекам.
– Он снова приходил, – повторяла Елена, а Клитемнестра видела, что в этот миг ее разум всё еще находился где-то далеко, был заперт во сне. – Я отбиваюсь, но он всегда находит способ меня одолеть.
Чтобы унять горечь, Клитемнестра предавалась мечтам о том, как бы она одолела Тесея. Он был так красив, так любим богами, и что же в итоге? Герои, подобные ему, полны алчности и жестокости, только и делают, что присваивают себе самое прекрасное, пока мир вокруг не лишится всех своих красот.
– Завтра случится что-то плохое, – говорила Елена, когда ее разум снова возвращался в спальню. – Так всегда бывает, когда он мне снится.
А Клитемнестра в ответ качала головой: «Сны это сны. Они не станут реальностью, пока ты не дашь им силу для этого». После этого Елена снова засыпала.
Но однажды ночью сон оказался настолько правдоподобным, что Елена вскочила и убежала из дворца. Клитемнестра босиком побежала за ней. Влажная трава перепачкала ее ступни, в скорбном небе застенчиво светила бледная луна. Елена мчалась через равнину, пока, задыхаясь и всхлипывая, не добежала до храма Артемиды. Там, у источника, льющего свои воды как поток слез, она села на землю и обняла колени. Клитемнестра, глядя на нее, вспомнила слова жрицы: «Возлечь с Тесеем – честь для любой девушки». Всё это ложь.
– Что случилось? Тебя кто-то обидел?
Клитемнестра обернулась и увидела Полидевка: в его глазах стоял страх, а рука сжимала копье. Должно быть, он услышал, как они выбежали из дворца.
– Это всё Тесей, – сказала она. – Он является ей во снах.
Облегченно вздохнув, Полидевк опустил копье.
– Не надо плакать, Елена. Тесея больше нет, – он никогда и ни с кем не говорил таким терпеливым тоном.
– Мне всё еще больно, – прошептала Елена, и Клитемнестра поняла, что она говорит не о воспоминаниях и не о сне. Она до сих пор чувствовала боль всем телом.
Полидевк опустился рядом с ней на колени.
– Я понимаю…
– Нет, Полидевк, – огрызнулась Елена, в ее сверкающих глазах вспыхнули искры ярости. – Не понимаешь. Как ты можешь это понять? Ты же мужчина.
Елена не говорила о своей боли, но Клитемнестра всё понимала. Иногда она ощущала ту боль в собственном теле, печаль сестры изматывала ее. Их сердца словно бились вместе, словно за много лет, проведенных рядом, научились держать единый ритм.
Полидевк стиснул кулаки, а затем прижал их к лицу, будто пытаясь прогнать мысль о страданиях Елены из своей головы. Клитемнестра опустилась рядом с ним на землю, они переглянулись и протянули руки к сестре. Тонкая и нежная кожа Елены на ощупь напоминала крылья бабочки. Она повернула к ним заплаканное лицо.
– Елена, – сказала Клитемнестра, – теперь ты в безопасности, потому что мы с тобой.
И мы любим тебя. Произносить эти слова не было нужды. Она знала, что сестра и так их слышит.
Клитемнестра знает, где искать Елену. Она идет к храму Артемиды, ее сестра и вправду там – стоит рядом с источником у подножия горы, закрыв глаза. Она молится? Заслышав шаги Клитемнестры, Елена оборачивается. У нее на шее сияет золотое ожерелье, которое было в комнате: каждый цветок ярко поблескивает на ее жемчужно-белой коже.
– Кто дал тебе это ожерелье? – спрашивает Клитемнестра. Рядом со своей ослепительной сестрой она чувствует себя уродиной с остриженными волосами и раздувшимся животом. Она помнит, что девочкой чувствовала то же самое. Прибывший из Аргоса воин сказал тогда Тиндарею, что Елена – самая прекрасная девочка в их краях. «Волосы как мед, – сказал он. – Лебединая шея. Царь, что на ней женится, прослывет любимцем богов». О Клитемнестре он не сказал ничего.
Елена не отвечает на вопрос. Лишь смотрит на Клитемнестру с вызовом.
– Это был Менелай, так ведь? – спрашивает Клитемнестра.
– Если и так, что с того?
– Он нехороший человек, Елена.
– Ты ничего о нем не знаешь.
– А ты знаешь?
Елена пожимает плечами. Прохладный ветер приносит капли воды из родника и обрызгивает их.
– Отец разошлет весть о том, что ты готова выйти замуж, – говорит Клитемнестра, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. – Мужи со всей Эллады скоро прибудут просить твоей руки, и ты сама сможешь выбрать себе супруга.
– Он не мой отец, – отвечает Елена.
– Но он был тебе им. Ты выросла здесь, в этом дворце, вместе с братьями и сестрами.
Елена дергает головой, словно пытаясь отогнать досужую муху.
– Ты не понимаешь, – говорит она. – Я могу сама принимать решения. Я больше не желаю жить