Встаю и подхожу к шкафу. Я обнажена и от этого чувствую себя ещё более незащищённой.
Открываю дверцу. Передо мной ровные ряды белоснежных рубашек на вешалках.
Выбираю одну наугад и надеваю. Рубашка пахнет свежестью только что постиранной одежды. Заворачиваю слишком длинные рукава до локтей и возвращаюсь обратно в постель.
Закрываю глаза и пытаюсь заснуть. Тело кажется ужасно тяжёлым. Все мышцы ноют. Но сон так и не приходит. Я ворочаюсь из стороны в сторону, пытаясь ни о чём не думать.
Но, как на зло, в голову лезут самые ужасные мысли…
Что если… Палача убьют?
Вся его жизнь – это сплошной риск. Что будет, если его грудь пронзит шальная пуля?
Всё тело содрогается от одной только мысли.
Ведь сейчас ОН – единственное, что отделяет разгневанных людей от меня… И если его не станет, то тогда… не станет и меня.
Уверена, Леван убьёт меня, как только исчезнет преграда в виде босса. И он не сделает это быстро. Сперва заставит заплатить за все мои грехи… а потом… потом, возможно, я и сама начну умолять о смерти.
«Ты просто никогда не страдала по-настоящему»
Да, Палач был прав. Есть вещи и похуже смерти.
Мои метания по кровати прерывает тихий стук в дверь.
Вздрагиваю. Это не Дамир. Он бы стучать не стал. Сердце начинает бешено колотиться.
«Меня не тронут. Он сказал, что меня не тронут.» - убеждаю я саму себя, пытаясь быть храбрее, чем есть на самом деле.
Стук повторяется.
- Войдите, - охрипшим голосом разрешаю я.
Ручка двери опускается вниз и на пороге появляется… Ирма с подносом в руках.
Я громко выдыхаю с облегчением.
Женщина плотно прикрывает за собой дверь и проходит в комнату.
Ставит поднос на прикроватную тумбу и смотрит на меня.
- Спасибо… - тихо говорю я. – Но… я не голодна.
- Поесть тебе бы не мешало, - отзывается женщина.
Она кажется, как и всегда, хмурой и серьёзной, однако, в её глазах я улавливаю ещё что-то. Какое-то новое беспокойство. За меня переживает?
Сажусь в кровати и смотрю на неё.
- Нет аппетита, - отвечаю. – Но… спасибо в любом случае…
- Что он с тобой сделал, девочка? – внезапно спрашивает она.
У меня тут же пересыхает во рту. Я опускаю взгляд, а щёки краснеют.
- Н-н-ничего… - еле слышно лепечу в ответ.
Глупо, конечно, отпираться… Уверена, что весь обслуживающий персонал в курсе того, что произошло между нами с Хозяином.
- Не бойся, - женщина садится на край кровати, и матрас прогибается. – Можешь мне рассказать. Тебе больно?
Её вопросы ставят меня в тупик. Ирма, пожалуй, единственная в этом доме, кто проявил ко мне хотя бы подобие дружелюбия.
Рука женщины ложится на плечо. Гладит спину.
Сама не знаю от чего, к глазам подступают слёзы. Сейчас, когда я ощущаю её сочувствие, мне становится ещё тяжелее сдерживать внутри всю боль, страх и жалость к себе, что копились там долгими днями.
- Да… - всхлипывая говорю я.
И это правда. Пусть физически мне уже не так больно, но душевно… Сердце разрывается от жгучей тоски. По безоблачному прошлому… по прежней себе… по своим несбывшимся мечтам…
- Ну ничего, ничего, - она проводит ладонью по моим волосам. – Он за всё ответит, вот увидишь.
Вздрагиваю от её слов. Не могу понять, зачем она говорит так про своего работодателя.
Быть может, это очередная проверка Палача? Он специально подослал её ко мне?
От страха слёзы в моих глазах тут же высыхают, я отстраняюсь.
- Пошли со мной, Лира, - вдруг говорит Ирма.
- Куда? – непонимающе моргаю я.
- Тебе пора воссоединиться со своим братом, - глаза женщины сверкают решимостью.
Она поворачивается и снимает железную крышку со стоящего на подносе блюда.
На тарелке лежит вовсе не еда. Там блестит сталь… пистолета!
- Вставай, - говорит она, неожиданно резко дёргая меня за руку. – Нам пора.
Лира
- Но... но как же так? - я сопротивляюсь и задерживаюсь на кровати. Пытаюсь выдать сковывающую меня панику, за озадаченность. - Куда вы хотите меня отвести?
Ирма оборачивается и недовольно смотрит на меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Девочка, - её голос звучит резко, почти отрывисто. - Сейчас не время для бесед. Ты ещё не поняла? - она выжидательно смотрит на меня. - Я тоже на Аркадия работаю.
Мне совсем не нравится это её "тоже". Уж не знаю, какие у неё там договорённости со Старым, но лично я на него уж точно НЕ работаю. Скорее наоборот. Я бы что угодно отдала, лишь бы не него не работать!
Однако одного взгляда на Ирму мне хватает, чтобы интуитивно понять: признаваться сейчас в своих мыслях и желаниях - не лучшая стратегия.
- Мне казалось... - я нервно кошусь на оружие. - Вы были так преданны Палачу... Как я могу вам доверять?
Ирма прищуривается и изучает моё лицо.
- Я была преданна, да, - вдруг кивает она. - Но не этому убийце, - женщина с презрением обводит взглядом спальню мужчины. - Я была предана своей роли.
- Какой роли? - спрашиваю, а сама делаю незаметное движение в сторону тумбы.
- Незаметной женщины, - она пожимает плечами. - Домоуправительницы... Знаешь, в чём ошибка сильных мужчин?
- В чём? - мой голос кажется неестественно высоким от волнения. Я пытаюсь тянуть время как можно дольше.
- В том, что они всегда недооценивают слабых женщин, - быстро отвечает она. - Такие мужчины упиваются своей властью и не задумываются о том, что маленькие змеи жалят больнее всего.
Ирма делает резкий шаг вперёд и берёт в руки пистолет. Быстрее меня.
Сердце в груди начинает бешено биться. На спине выступает липкий пот.
Я знаю, что для Аркадия я теперь - лишь ненужная обуза. Опасный шпион, который может выдать его планы. Старый думает, я всё ещё наивно верю, что он просто так отпустит меня и Влада?
Странно... сейчас я вдруг понимаю, насколько была глупа всё это время... Озарение вспыхивает в моём сознании так ярко, что хочется зажмуриться от его ослепительности.
Ещё сегодня утром я наивно полагала, что Аркадий сдержит своё слово... если я добуду всю нужную информацию, то он отпустит нас с братом, как и обещал!
Но сейчас в моей душе больше нет места несбыточным надеждам и вере в лучшее. Я вдруг усмехаюсь сама над собой. Такая доверчивость смертельно опасна.
Наивная дура. Быть может, к лучшему, что Палач убил её во мне?
Я стараюсь выключить чувства...
К своему удивлению, я пытаюсь мыслить как ОН. Как Палач. Холодно и трезво. Сейчас, когда от этого напрямую зависит моя жизнь, мне безумно хочется быть больше похожей на него в этом. В способности находить выход из непростых ситуаций.
Мысли в голове мечутся... я не могу придумать ничего лучше, чем подыгрывать и тянуть время...
- За что же вы его так ненавидите? - спрашиваю, стараясь придать голосу уверенность.
Ноздри Ирмы гневно раздуваются.
- Он отнял у меня самое дорогое, - её глаза гневно сверкают. - Этот маньяк убил моего сына! Моего мальчика... - её руки крепче сжимают пистолет.
Когда она говорит про "своего мальчика", у меня перед глазами встаёт образ подростка, не старше моего брата, но, глядя, на пожилую женщину, я понимаю, что её сын, должно быть, гораздо старше меня.
- Как это получилось? - я отчаянно сжимаю край простыни, не понимая, стоит ли сейчас говорить об этом, или это только больше разозлит её...
- Мой сын работал на Аркадия, - её голос звучит холодно и слегка отстранённо. - У Палача тогда ещё не было этого дома и стольких людей. Но он уже начал подминать под себя весь бизнес в этом городе, - женщина, вроде бы смотрит на меня, но её глаза кажутся стеклянными - подёрнутыми пеленой воспоминаний. - И мой сын со своими друзьями попал в засаду, сделанную людьми Палача. Палач и двое его подельников. С моим сыном было гораздо больше бойцов, и вскоре они перебили врагов. Всех, кроме Дамира, - её губы искривляются в злобной усмешке. - В тот день этот демон забрал у меня самое дорогое. Лишил мать сына, а его детей - отца. И я, - она смахивает со щеки одинокую слезу и решительно шагает в мою сторону. - Я буду рада лишить его чего-то дорогого. А ты, Лира?