Ханис лежал с закрытыми глазами, до подбородка натянув кошму и всем видом давая понять, что незваные посетители более не представляют для него интереса.
Акамие наклонился к нему и тихим голосом задал вопрос.
- Ты был царем и богом в своей стране?
- Я царь и бог, - поправил его Ханис.
- Да, - согласился Акамие. - Да. Почему же ты хочешь умереть?
- Царю и богу не пристало жить в неволе. Умерев, я соединюсь со своими в золотом сиянии Солнца.
- Но ты бог? Единственный бог своего народа - это так?
- Так. Единственный.
- Как же ты оставишь свой народ в такое время, бог? - недоумение змейкой юркнуло из начала в конец вопроса и замерло между бровей Акамие.
И Ханис удивленно открыл глаза. Некоторое время он молчал, нахмурившись, а потом обратился к солнечному лучу:
- А ты что скажешь?
Ахана заглянула в глаза. Ее взгляд согревал и ласкал, но она молчала.
- Это закон. Сыны Солнца не живут в плену. Я должен умереть.
Правда, в голосе Ханиса было теперь больше раздумья, чем уверенности.
- Но если ты - единственный... - подсказал Акамие.
- Если я - единственный, кому я поручу мой народ?
Ханис приподнялся на локте и с живостью спросил:
- Ты считаешь, что мой долг - остаться здесь?
- Ты сам это знаешь, - опустил глаза Акамие.
- Значит, до сих пор я думал только о себе? - ужаснулся Ханис.
- Это прошло.
Акамие поднялся и отошел к выходу. Приподняв покрывало, он вынул узелок, который принес с собой.
- Ты давно не ел, - сказал он Ханису, и тот не возразил. - Это поможет тебе восстановить силы.
Акамие развязал платок. В нем оказались два плотно закрытых сосуда и горсть сушеных фруктов.
Эртхиа наклонился к его плечу.
- Как ты обо всем догадался?
- У меня очень много времени, чтобы думать, - печально заметил Акамие. - Только боги, лишенные человеческих слабостей, могут, обладая могуществом, отказаться от удобств и роскоши. Что им золото и камни, мягкое ложе и горячая вода? Они дети Солнца, в них самих горит огонь, согревающий их и озаряющий их жизнь. Они намного сильнее и выносливее любого человека, не боятся холода, не зависят от тепла. Все это мы видели в Аттане. Да, Эртхиа?
Ханис пристально всмотрелся в лицо Акамие.
- Кто ты?
Акамие протестующе поднял руку.
- Почему же, если они так могущественны, мы победили их? - усомнился Эртхиа.
Акамие улыбнулся.
- Повелитель - такой же человек, как его подданные, только волей Судьбы поставленный над ними. Он вел войско, состоящее из равных ему и свободных, из людей, покорных только Судьбе - и ему, поскольку так хочет Судьба. У подданных богов Аттана - глаза рабов, поверь мне, Эртхиа. Я хорошо знаю такие глаза, потому что часто их видел. Намного чаще, чем глаза свободных. И потому что я сам - невольник.
- Я хотел бы еще поговорить с тобой, - попросил Ханис.
- И я - с тобой, - кивнул Акамие. - Мы еще придем, правда, Эртхиа?
- Я велю стражникам убрать здесь, - пообещал Эртхиа. - И пришлю тебе хорошей еды.
Уже на нижних ступенях Эртхиа, хмурясь, спросил:
- Ты действительно веришь в то, что он - бог?
- Какая разница? - удивился Акамие. - Достаточно того, что он сам в это верит.
И недолгое время спустя братья снова навестили Ханиса. В темнице, по приказу Эртхиа, вымыли и вычистили все, что можно, и узнику дали вымыться.
Окрепший и повеселевший - Эртхиа посылал ему сначала, по совету Акамие, миндальное молоко, сушеные фрукты, густой черный чай с мятой и анисом, а потом и более плотную и сытную пищу - Ханис сидел на кошме, как и его гости, подтянув под себя ноги, а на плече его примостилось солнечное полукружие, цепляясь за светло-рыжие кудри, перебирая их, когда Ханис качал головой.
Они говорили и говорили, вопросы обгоняли друг друга - не успел ответить на один, как он обернулся двумя совсем разными, а ответы увели тебя так далеко, что начинай сначала и не забудь ни о том, ни о сем...
Только Ханис больше не спрашивал Акамие, кто он.
Иногда Ханис касался пальцами плеча, как бы проверяя, на месте ли солнечный лоскуток, и свет накрывал пальцы, лаская теплом.
Но в третье посещение все изменилось.
Ханис сидел теперь в темном углу, виноватыми глазами глядя в наклонное течение луча.
- Твои доводы ложны! - упрекнул он Акамие. - Что я, узник, могу сделать для моего народа?
- Я думаю о том, как помочь тебе! - вступился за брата Эртхиа. - Бежать отсюда нелегко, но возможно.
- И ты готов предать отца и повелителя, которому присягал? - не поверил ему Ханис.
Эртхиа пробормотал нечто неразборчивое о священных узах дружбы, но сник и умолк.
- Судьба переменчива, - уговаривал Акамие. - Все может измениться. Если ты выжил даже вопреки своему желанию, значит, Судьба еще не отпускает тебя. Как ты можешь знать, что о тебе задумано? Надо с благодарностью принимать благоприятные перемены и с терпением - неблагоприятные. Взгляни на меня... Я рожден от царя, но я более узник, чем ты. В жизни таких, как я, всех перемен - милость или немилость господина. Но вот ты видел меня в Аттане, и ты принял меня за девушку, да, но не за наложника, а за воина! А я наложник. Я был предназначен к этому с рождения и воспитан для украшения опочивальни и развлечения господина. Ты и теперь уверен, что меня видел среди воинов моего царя? Но я там был, и брат мой тому свидетель, и ты сам. Переменчива Судьба! Вот я здесь, беглец с ночной половины, в Башне Заточения я обретаю свободу так кто из нас узник? И нет у меня надежды на лучшую долю, но кто знает, как переплетаются нити в узоре Судьбы... - Акамие перевел дух. И невольно вырвалось у него:
- Только кажется мне, что лучшие дни моей жизни уже позади.
- Если не можешь жить как должно - умри.
Ханис сурово посмотрел на Акамие. Он слышал, что хайарды держат в своих опочивальнях и мальчиков. Но впервые видел такого. Да, он мог бы догадаться и раньше, но об Акамие не хотелось догадываться...
- Разве это в моей власти? - Акамие отвернулся. - Судьба моя еще не исполнилась.
- Кто тебе мешает? - возмутился Ханис. - Разветы не найдешь ножа, или шнурков и поясов у тебя недостаточно?
- Как можно?! - Акамие, оторопев, забыл о стыде. Потом объяснил:
- Судьба не любит, чтобы человек уклонялся от исполнения ее. И разве там, на обратной стороне мира, не в ее же власти пребуду? И как она карает за ослушание?
- Как? - заинтересовался Ханис.
- А никто этого не знает! - рассмеялся вдруг Акамие. - Говорят разное, но никто из говорящих не обладает знанием испытавшего. Кто побывал на обратной стороне мира и смог вернуться? Я прочитал много свитков и сшитых книг, и наших, и чужеземных - мудрецы спорят друг с другом, и нет одной правды. Я читал даже, будто там обитает некто, ожидающий с любовью, чтобы позаботиться и утешить. Там. Но если любит, почему бы ему не любить меня здесь? - и горечь проступила в голосе, и Акамие замолчал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});