Когда они обсуждали эту тонкость, Сухмет уверенно сказал:
– Все дело в том, что она хищник.
Его тогда никто не понял, но сейчас Лотар, кажется, начал догадываться. Мясоед так устроен, что бросается в погоню – инстинкт заставляет. А о том, что Сроф хищник, нетрудно было догадаться по костям, рассыпанным под гнездом.
Сроф спикировала очень резко, ей казалось, что она вот-вот сумеет выставить когти и вонзить их в беззащитную спину жертвы. Не было сомнений, что именно жертву она видела перед собой. Как вдруг…
Лотар свернул так резко, что у него заскрипели плечевые связки. До сети оставались считанные футы, и все-таки она была почти невидимой. Это и предопределило успех.
Сроф со всего разгона врезалась в сетку, почти мгновенно запуталась в ней, и, прежде чем она успела заголосить, послышался крик Сухмета:
– Дергай!..
Азмир прятался у кольца и почти ничего не видел в темноте; он дернул конец, который не выпускал из рук, и Сроф, еще больше запутываясь, рухнула на землю, подняв невероятную тучу пыли.
Рубос, роль которого тоже была заранее определена, захватил один край сетки и понесся, спотыкаясь на ходу, стараясь набросить ее на птицу, чтобы у нее было еще меньше шансов выбраться. То же делал и Ди.
Лотар опустился на землю и стал быстро превращать крылья в руки. Смывать слизь было некогда, он просто стер ее с ладоней заранее приготовленной тряпкой, обвязанной вокруг лодыжки, выхватил Гвинед и бросился вперед.
Сроф тем временем уже пришла в себя. Удар о землю даже не очень оглушил ее. Теперь она орала и пыталась освободиться.
Ее вопли, сливающиеся в сплошной вой, чудовищно давили на голову, на живот, на все тело сразу. Голова кружилась от этих криков, горло сжимал спазм, а дыхание становилось очень трудной работой.
И все-таки Лотар сумел подойти ближе и одним ударом воткнул меч ей в шею, у самого горла, потом рубанул по передним костям крыла, которое она подняла для защиты… Вдруг птица замахнулась своей огромной ножищей и свирепо саданула Лотара. Желтоголовый отпрянул лишь в последний миг, но один грязный коготь все-таки распорол его левое бедро, к счастью неглубоко.
Он развернулся на месте и, хотя раненая нога взорвалась фонтаном боли, рубанул Сроф по чересчур соблазнительно выставленной вперед ноге. Сталь Гвинеда сухо щелкнула, встретившись с костью. И нога почти отвалилась от темной массы, какой теперь казалась Сроф.
Вой птицы захлебнулся, она на мгновение умолкла. И тогда в темноте спокойно, как за светским обедом, прозвучал голос Рубоса:
– Будешь орать – я из тебя паштет сделаю.
Оказывается, он раза два ударил Сроф с другой стороны своим огромным ятаганом.
Теперь Сроф лежала, опутанная обрывками сети, тяжело дыша, но не кричала, а лишь хрипела. Конечно, и этот звук был не самым музыкальным в мире, но его, по крайней мере, можно было перенести. И стало ясно, что делают остальные.
Азмир стоял у стены, по-птичьи склонив голову набок, пытаясь разглядеть, что вокруг него происходит. Ду-Лиа в облике кукушки, с удовольствием глядя на происходящее, уселась Лотару на плечо. Рубос вытер свой ятаган и присел на кучу драгоценных тканей, восстанавливая дыхание. Ди все еще набрасывал на Сроф концы сети, хотя этого можно было уже и не делать, а Сухмет со своим посохом застыл как изваяние, пытаясь разобраться в том, что происходит в сознании Сроф.
Первым вопрос задал, конечно, Лотар.
– Птица, – сказал он, не раздумывая, как к ней обратиться, – как можно попасть в замок архидемона?
Сроф замерла, потом стала тяжело биться. Потом снова замерла. Магическим видением Лотар определил, что она заживляет раны и через два-три дня, если ее нормально кормить, будет как новенькая. В общем, не так уж и быстро – после цахоров никакая способность демонических существ восстанавливаться после ран и потерь не могла его по-настоящему удивить.
Неожиданно заговорила виана – ее голос зазвучал в сознании Лотара:
«Нет, она не скажет, даже если ты сумеешь навечно отсечь ей крылья, Лотар. Она думает как птица, ее логика тебе неподвластна».
– Может быть, она не поняла меня? – попробовал Лотар найти из ситуации хоть какой-то выход.
«Она поняла тебя прекрасно. Но не скажет».
Если бы это была не виана, Лотар предпринял бы что-нибудь еще. Но теперь новые попытки не имели смысла. Он отошел к ручью и стал смывать уже засохшую слизь. Это была неприятная операция, но необходимая. Потом он умылся. Тем временем виана пересела на соседний камень.
Чтобы понять, что происходит, к Лотару подошли все, кроме Сухмета и Азмира. Пустынник, как всегда, дичился, а Сухмет был занят. Желтоголовый подумал: а вдруг восточнику удастся найти выход из положения?
Лотар объяснил всем ситуацию:
– Итак, Сроф не говорит, а мы даже не знаем, есть ли проход в замок врага. До сих пор я действовал из допущения, что есть. Но подтверждения этому на самом деле…
– Скверно, что Сроф не может допросить даже Ду-Лиа, – пробурчал Рубос.
Ди печально и протяжно вздохнул:
– Признаться, я тоже надеялся, что проход находится где-нибудь поблизости от этого гнезда, ведь Сроф – преданнейший слуга, надобность в котором может появиться у архидемона весьма срочно, но вот…
Он не закончил. Все было и так понятно.
Неожиданно Сухмет вышел из ступора, оглянулся, заметил остальных и подошел к ним, туго ударяя посохом Гурама в землю.
– Ничего не узнал. Такое впечатление, что она что-то знает, но вот что?.. Все равно что разговаривать с иностранцем, не зная его языка.
Между вианой и восточником закипел ментальный спор, но Лотар не стал в него вслушиваться. Его что-то беспокоило, хотя он не знал, что именно. Он внимательно посмотрел на Сроф. Ее мысли были враждебны, в обычное время они вызвали бы кое-какое шевеление колокольчиков, но после боев с цахорами он научился их заглушать, вот и сейчас он поднял порог чувствительности, чтобы они не отвлекали его. По крайней мере, чужие, враждебные мысли не могли заставить их шевелиться, вот поэтому…
Внезапно колокольчики ударили с такой силой, что он вздрогнул. Он поднял скорость ориентирования до предела, выхватил меч, провернулся на месте… И все-таки не успел. Слишком низко они повесили вторую сеть.
Она упала, прикрыв всех разом, к тому же сеть оказалась пропитана таким едким химическим составом, что простое прикосновение ее волокон к коже вызывало ожоги, от которых даже Рубос скрипел зубами… Лотар попытался разрубить ее, чтобы освободиться, едва не задел Ду-Лиа, которая тоже билась, запутавшись крыльями, и вдруг прямо перед собой увидел наконечник копья, нацеленный в его межключичную ямку.
Голос Азмира сначала показался тягучим и густым, потом Лотар понял свою ошибку и вернул восприятию нормальную скорость. Слова пустынника прозвучали более понятно: