– Папа очень хорошо к тебе относится. Он никогда бы не стал обращаться с тобой без должного почтения, – настойчиво проговорила Джиллиан. – Я уверена, тетя понимает, насколько много ты для нас сделала. Если бы не твоя поддержка, то после смерти мамы нас вряд ли стали бы опять принимать в высшем обществе.
Несмотря на то что она говорила, Джиллиан пронзило острое чувство вины. Ей не следовало разрешать Коннору Монро забирать ее сегодня утром из дома Теодосии. Но когда он настоял на том, Что должен не просто встретиться с ней в доме Хайрама Ледбеттера, а сопроводить ее туда, ей оставалось только продиктовать ему адрес герцогини. Не мог же он появиться в доме Олбрайтов!
– Извини, что втянула тебя во все это, Теодосия, – решительно продолжила девушка. – Мне следовало хоть что-то сказать папе, иначе он стал бы подозревать меня. Но только тебе я могу поручить... ну...
– Обмануть твоих близких?
– Теодосия...
– Перестань. Не нужно называть это красивыми словами. Именно это я и делаю. Вру твоему отцу, чтобы он поверил, будто ты проводишь все время со мной.
– Если тебе тяжело, я постараюсь придумать другое объяснение моим отлучкам из дома, но...
– Ерунда. – Вдовствующая герцогиня прервала ее небрежным взмахом руки. – Участие в твоих маленьких проказах – это единственное развлечение, на которое я могу рассчитывать в своем пожилом возрасте. Просто веди себя осторожно. – Ее взгляд стал тревожным. – Твой отец никогда не простит мне, если с тобой что-то случится, а я никогда не прощу этого себе.
Тронутая до глубины души, Джиллиан встала и наклонилась к Теодосии, чтобы поцеловать ее в лоб.
– Со мной все будет в порядке. Вот увидишь. Мне тяжело найти слова, чтобы описать, как много для меня значит наша дружба.
Теодосия протянула руку и потрепала ее по щеке.
– Я всегда буду рядом с тобой, дитя мое. Если мой шалопай пасынок и его худосочная жена так и не произведут на свет потомство, ты и твои сестры навсегда останетесь для меня вместо внуков. И прежде чем мое время на земле подойдет к концу, я буду очень рада увидеть всех вас удачно устроенными в жизни. Заметь, – добавила она многозначительным тоном, – я сказала всех.
Джиллиан застыла. Только не это. Когда дело касалось ее будущего замужества, подруга начинала вести себя так же ужасно, как и отец. А после ночи, проведенной без сна, у нее не было достаточно энергии и стойкости, чтобы защищать свою позицию.
– Теперь ты начинаешь говорить, как папа. Он, видимо, не способен понять, что женщина может быть счастлива и без мужчины рядом.
Пара пронзительных серо-зеленых глаз предстала перед внутренним взором Джиллиан. И хотя она пыталась изгнать их, но так и не смогла этого сделать. Коннор Монро был главной причиной ее вчерашней бессонницы. Ее сводило с ума то, что она не могла выкинуть его образ из головы.
Подойдя к окну, из которого открывался вид на Парк-лейн, Джиллиан стала смотреть на освещенную утренним солнцем улицу, где экипажи и пешеходы неслись по переполненной мостовой вперед, пытаясь любыми средствами прийти к цели первыми. С тех пор как она решила продолжить работу отца, Джиллиан пыталась убедить себя в том, что была довольна своей жизнью, но вчерашний поцелуй мгновенно вывел ее из заблуждения. Он пробудил в ней прошлые девичьи мечты, которые, как ей казалось, ушли навсегда. Мечты о мужчине, который по-настоящему полюбит ее, сможет принять ее такой, какая она есть, и останется с ней рядом, несмотря ни на что.
К своему разочарованию, после разрыва с Томасом Джиллиан узнала, что такие мечты могут разбить сердце тому, кто их лелеял. Тогда она решила, что больше не попадет в эту ловушку и никогда не поверит в то, что они могут сбыться.
– Знаешь, после тс го, что случилось с Томасом, я не хочу выходить замуж, – наконец произнесла девушка через плечо. – Теперь я стала слишком независимой, привыкла поступать по-своему. Ни один мужчина не будет счастлив с такой женой.
Сзади раздался шсрох платья. Герцогиня подошла и встала рядом с ней у окна.
– Шиптон сказался дураком, это правда. Я часто напоминаю об этом печальном факте его матери. Но это не значит, что все остальные приличные молодые люди в Лондоне тоже дураки. – Джиллиан повернулась к герцогине, искоса глядя на нее. Теодосия недовольно хмыкнула. – Ну ладно. Наверное, большинство из них такие и есть, но это не значит, что во всем городе не отыщется несколько мужчин, которые по достоинству оценят такую красивую, умную молодую девушку, как ты. Мой Рэндалл – да упокоится его душа – тоже не искал легких путей. Поэтому он выбрал меня. За мной было тяжело ухаживать, но, надо отдать ему должное, он не отстал, пока не надел мне на палец кольцо. – От воспоминаний на ее губах появилась улыбка.
Взяв Теодосию под руку, Джиллиан повела ее назад, к креслам.
– Да, – согласилась она, – но трудно найти такого человека, как Рэндалл. Сейчас таких почти не осталось.
– Это правда. Жаль, что его сын уже женат. Если кто и мог сделать из него настоящего мужчину, так это... – Джиллиан свирепо посмотрела на нее, а герцогиня громко рассмеялась. – Очень хорошо. Я вижу, что этот разговор ни к чему не приведет, поэтому перейдем к другой теме. Почему бы тебе не рассказать поподробнее о твоем Конноре Монро?
Джиллиан как раз помогала Теодосии сесть, но после ее слов она замерла.
– Он не мой Коннор Монро, – резко ответила девушка.
В глазах ее собеседницы зажегся проницательный огонек.
– Понятно. А он красивый?
– Да. То есть нет. – Джиллиан постаралась взять себя в руки. Теодосии совершенно не надо знать о том, как сильно этот несносный мистер Монро привлекал ее. – Я хочу сказать... Думаю, он выглядит довольно хорошо, но по-другому, не так, как Томас. Некоторые женщины могут найти его даже красивым.
– Некоторые женщины, да?
– Если им нравится все большое и сильное.
– Ага! Большое и сильное... это хорошее сочетание, особенно если он большой и сильный в нужных местах.
Лицо Джиллиан залил горячий румянец. Даже если она вчера и не почувствовала неопровержимого доказательства его мужской силы, которое так интимно касалось ее тела, ей все равно пришлось признать, что Коннор Монро совсем не был обделен в этом отношении.
– Теодосия! – воскликнула она. – Я не уверена, что воспитанным дамам следует размышлять о подобных вещах.
– Ерунда. Каждая дама размышляет об этом, когда приходит пора искать себе мужа, даже если никому и не признается в подобных мыслях. – Герцогиня задумчиво подперла щеку. – Ты считаешь, что он богат. Это говорит в его пользу. Мне кажется, что его происхождение не такое высокое, как хотелось бы, но мы обе хорошо знаем, что через подобное препятствие можно перешагнуть. Его кандидатуру стоило бы рассмотреть, моя дорогая. Конечно, если ты не считаешь его совершенно неприемлемым.