друзей и доказать свое право на жизнь. Стоять тут, на верхушке, смотреть через мониторы на происходящее — в этом было что-то неправильное, мучающее ее изнутри хуже физической боли.
Камеры были строго одиночные, с мягкой обшивкой ради невозможности одного нанести вред самому себе, что оказалось частым явлением для чужеземцев с Опуса. Многим было почти невыносимо в реальном мире из-за атрофирования всех органов чувств и крайне слабого физического состояния. Так что, когда Катарина обозначила условия и их выгоду по окончании исполнения, из открывшихся двухсот решеток вышли двадцать четыре человека. Что интересно, почти все они провели здесь меньше года. Остальные, видимо, сумели кое-как да адаптироваться, пусть медицинские осмотры не были так категорично согласны с этим. Рода изумилась этим… людям ли? Верхушки их голов были плоскими, но не из-за дефекта черепа: то стало результатом операции по внедрению пластины с выпирающими квадратными контактами, что служили подключением к Объему. Худые руки свисали за счет гравитации, причем головы их держались на слабых шеях, отчего взгляду открывался в основном пол. Глаза впалые, лица же искажены от отсутствия мимики, челюсть и вовсе с трудом слушается, чаще она открыта. Они скорее переступали с ноги на ногу, чем ходили ровным шагом, отражая своим существованием само понимание предсмертного состояния. Рода уже хотела возразить Катарине по причине неспособности этой «приманки» найти особь, как та, будто бы читая мысли, молча указала на монитор слева. Там было два джипа с тремя охранниками в каждом. Они колесили по той области, где нашли Роду. Создавая шум выстрелами и криком, напрашивались на конфликт, дабы уже потом особь забежала вовнутрь Тиши, следуя за доступной едой, нежели продолжила гонку за транспортом, который в этот раз сможет составить конкуренцию. И вновь, только Рода задумалась о причинах согласия охраны с таким риском для жизни, как Катарина одним своим видом закрыла этот вопрос. Она не просто отдавала приказы с маневром на погрешность — именно непоколебимая власть сочилась из каждого ее слова, взгляда и позы. Катарина скорее не преобразилась, а раскрылась, потакая некоему мудрецу, ранее спящему под тенью иных руководителей. Расчетливость и спокойствие Катарины впечатлили Роду достаточно, чтобы немного осадить злость от невозможности быть на передовой.
Обнаружение противника не заставило себя ждать. Безлапая особь вылезла из ниоткуда вблизи возвышенностей. Она накинулась на джип, и последнее, что передала камера наблюдения, — огромную и злобную пасть.
— Там погиб Мориц. Там я переродилась. — Рода произнесла это столь жутко, совершенно непонятно для кого, что Катарина многозначительно переглянулась с Надзирателем. — Зачем оно пыталось туда вернуться? — Рода задавала вопросы себе, посматривала с экрана на экран, забывая о других так же, как и о предсмертных криках охраны. — Почему здесь нет второго поколения?
Как только второй джип стал подъезжать к точке конфликта, особь без скромности кинулась им навстречу, запустив процесс поимки. Катарина отдала приказ открыть центральные ворота корпуса: одни были снаружи, вторые внутри, соединяя переходной шлюз, по которому еще вначале провозили груз для хранения. Большие двери сдвинулись впервые за много лет, заключенные медленно зашагали наружу, заслоняя костлявыми руками лица от солнечного света и трясясь из-за ветра. Уже не люди, но еще живые, скелеты со странными головами шагали вперед медленно, вызывая даже в Роде странное презрение и отвращение не только к ним, но и к самой причине их отречения от реальности. Не все выдержали условия исполнения мотивации: двое запаниковали и поддались бегству обратно, трое потеряли силы и, забившись в позе зародыша, остались на месте.
— Приемлемо, — проронила Катарина.
— Как ты убедила Опус на такие жертвы?
Ни одна мышца на лице Катарины не дрогнула, лишь холодный взгляд дал четкое отрицание каких-либо переговоров на этот счет. Рода уже хотела спросить, почему тогда эти люди были выбраны, но Катарина вновь опередила желание:
— Их легче мотивировать.
— Опус вообще знает, что здесь происходит сейчас?
— Ему не нужно знать.
— Но они потребуют…
— Будет уже не важно! — Катарина не хотела продолжать этот разговор, что, как и сама она поняла, посеяло в Роде семя сомнения. Обе понимали ту образовавшуюся пустоту, заполнение которой либо запустит новую цепь событий, либо усугубит отношения между ними. Но время ускользало.
Особь добежала до корпуса и, не имея шанса догнать джип, переключилась на доступную еду. Добровольцы не успели и среагировать, как были не просто съедены — поглощены с особой жадностью, будто бы им мстили за что-то. Расправившись в кровавом урагане с самыми смелыми, особь переключилась на беглецов, так удачно добравшихся до переходного шлюза между дверьми. Угрожающий топот и торжественный рев сопровождали новую бойню уже внутри Тиши, как раз между внутренними и внешними дверьми, чье закрытие поначалу тварь и не заметила. Как-только оба выхода были перекрыты, внутри сразу же сработали яркие вспышки и звуковые волны, причем их источник был Роде непонятен, но и времени на изучение также не было. Разъяренное, впервые встретившееся с такими раздражителями, создание билось о стены, рычало и пыталось выбраться из импровизированного изолятора. Время ускользало быстрее ожидаемого — если они что-то не предпримут, то вскоре двери окажутся подмяты натиском ярости.
Катарина что-то нажала на напульснике, после чего на экранах Рода увидела нечто вроде бы предсказуемое в их задаче, но чем-то настораживающее. Появился человек, одетый в обычную броню охраны, но без шлема. Его голова была лысой, сам был среднего телосложения. Он бесстрашно преодолел хаотичные движения разъяренного зверя, пригибаясь и совершая кувырки, дабы, варьируя, добраться до шеи и нанести режущий слева направо удар. Коготь разрезал монстру горло, после чего была попытка воткнуть его поглубже, но отчаянный хищник успел вцепиться зубами во все тело этого человека и раскусить его пополам. Предсмертное состояние особи придало чудовищных сил, и двери наружу были почти выломаны, пока потеря крови не оказалась критической. Медленная смерть сопровождалась неестественной для наблюдателей слабостью этого создания: всхлипы и рычания и вовсе напоминали попытку осмысленного то ли прощания, то ли жажды возмездия. Существо не соглашалось на мирную гибель, до последнего доказывая упрямость характера. Оглушающий рев сменился не менее пугающей тишиной. Катарина и Надзиратель были парализованы успехом, боясь что-то сказать и даже двигаться. Все-таки первая убитая особь, как минимум не в порыве отчаянного огня из всех орудий. А вот Рода, вопреки молчаливому ликованию остальных, не могла выкинуть из головы те фрагменты раскусывания настоящего героя, самоотверженно пустившегося в прямое столкновение.
Катарина отдала приказы на изъятие особи, распил столь удобными когтями и срочный поиск любой уязвимости, причем попросила начать с легких и сердца.