— Детка, а ччшто…такова… — округляет он глаза.
— Ты! Меня! — Брэндон указательным пальцем тыкает себе в грудь. Злость так и брызжет из него волнами, но отчего-то это кажется очень смешным — держу пари, что сам он не раз и не два позволял себе такие выходки на всех вечеринках, на которых когда-либо присутствовал!
— Пусть побудет в нашей шкуре! — шепчет восхищенно Ритика и вдруг свистит. Я даже подпрыгиваю от неожиданности — не знала, что моя подружка так умеет! — Эй, доходяга, покажи, кто здесь мужчина!
Можно было бы подумать, что она подзуживает Брэндона. Но нет! Ритика с надеждой глядит на растерявшегося от такой ярости хоккеиста и пытается подтолкнуть его к активным действиям.
— Ты ей нравишься, красавчик! — подтрунивает она над парнями и привлекает внимание проходящих мимо.
— Билл опять за свое, — слышу я рядом.
— Эй, Ритика, ты как тут вообще оказалась? — шепчу ей, не отрывая глаз от развернувшегося зрелища: Брэндон, уверенно вышагивая в длинной юбке, надвигается на этого самого Билла, любителя мужеподобных женщин.
— Я так и подумала, что вы каким-то образом приедете сюда, — отвечает она мне также тихо. — Ну и подумала: чем черт не шутит. В конце концов, я тоже хочу немного повеселиться!
Мы, не сговариваясь, даем друг другу звонкие отрепетированные «пять» и снова поворачиваемся к бесплатному представлению.
— Ты какого такого позволяешь себе такие действия? — громко орет Брэндон.
Вокруг нас скапливается народ — он стекается с первого, второго этажей и парни с девчонками, прихлебывая пиво, начинают делать ставки, как может развернуться дальнейшее противостояние этих натур.
— Камон, девочка моя, а что такого? — блеет Билл.
— Что такооооого?! — Брэндон готов порвать на себе топ, совсем в духе революционеров, чтобы подчеркнуть свою чистую злость. — Что такооого?!
Он вдруг, в мгновение ока, оказывается рядом с парнем, берет его за грудки и припечатывает к стене, с которой тут же на пол летит какой-то постер. Он осенним кленовым листочком, кружась, падает под ноги страстной парочке, но никто не обращает внимания на то, что дом постепенно превращается в поле битвы — все заинтересованно ждут, как же Билл спасет свое попранное мужское достоинство и куда заведет ярость от приставания к своей королевской персоне мужиковатой девушки.
— Эй, Брэнд… — выныривает из темноты Лэндон и тут же свистит, оценивая обстановку. Осекается, поняв, что чуть не сдал своего друга и окликает: — Брэнда!
Брэндон поворачивается на голос и поправляет свободной рукой парик, но этого никто не видит, кроме нас. Ритика закрывает рукой рот, чтобы не расхохотаться в голос — настолько зрелище становится комичным. В его глазах — обещание всех небесных кар, которые только возможны, но от этого вид становится только сюрреальней и смешней.
— Этот чувак! — Брэндон не глядя тыкает в хлипкого по сравнению с ним хоккеиста пальцем, и тот шипит и хватается за грудь. — Решил! — он поправляют юбку, несуществующую грудь в топике и делает оскорбленное до глубины души лицо. — Что я! Кусок мяса!
Парни вокруг начинают одобрительно свистеть, и на самом деле, похоже, не понимают, что будет дальше, а вот девушки притихли и смотрят на своих друзей мужского пола с разрастающимся удивлением.
— Но я! — Брэндон резко поворачивает голову, и прядь волос залетает к нему в рот. Он начинает отплевываться, а Лэндон прячет лицо в руках — изображает фейспалм. — Не кусок мяса!
Справившись со своими ненастоящими волосами, Брэндон хватает рядом стоящий стул и вскакивает на него. Прижимает руку к груди и начинает вещать под одобрительное улюлюканье толпы:
— Никто не смеет принижать другого! Девушки — это не разменные монеты, у них тоже есть чувства! Они могут быть слабыми…и сильными! Как и парни! Парни тоже могут быть сильными…и слабыми! Двадцать первый век, ребята! Все кругом равны! Долой хоккейных заек! Нет такого понятия, как легкий секс, если очень захотелось! У нас тоже есть чувства!
— Да! — вдруг подхватывает девчонка возле меня и начинает аплодировать ему.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да! У нас тоже есть чувства! — подхватывает другая, отходит от своего бойфренда и подзуживает скандировать слова, выкрикнутые Брэндоном в порыве чувств.
И вдруг, через мгновение, в полутьме, под музыку драм-энд-бейса, льющейся откуда-то из другой комнаты, где тусили ребята, возле нас началась настоящая революция!
Брэндон смотрит на девчонок сверху и довольно улыбается.
— У нас тоже есть чувства! — кричит он и вдруг поднимает голову и смотрит прямо мне в глаза.
И я чувствую, как мое сердце сжимается только от его улыбки.
Ой. Кажется, кто-то потерял голову.
Но ведь…у нас тоже есть чувства?!
#чувства Брэндона
В этой мешанине тел и лиц трудно определить, где же ты, а где — он или она.
— У нас тоже есть чувства! — скандируют девчонки вокруг, подняв вверх руки, и я ощущаю себя национальным героем. Поняв это, принимаю позу победителя на шатком табурете. Смотрю вперед, и вижу, как Лэндон, спрятав лицо в ладонях, делает вид, что испытывает за меня испанский стыд.
Пффф! Эта реакция на мое вознесение до небес смешит. Его-то за зад никто не щипал! Я бы посмотрел, как бы он повел себя в этом случае! От этого воспоминания меня всего передергивает.
Бедные девчонки! Столько всего выпадает на их долю, а мы…мы относимся к ним совсем не так бережно, как должны были бы. Им приходится носить эти ужасные юбки…топы…длинные волосы, которые лезут в рот, косметику…
Черт, именно в эту минуту, на гребне незаслуженной славы, я вдруг понимаю, что да, сказал очень верно: у нас тоже есть чувства! И это значит, что…
Черт, не могу сам признаться себе в этом решении, но…
Если мне нравится кое-какой человек, то я не должен обманывать Брэнду и Сидни. Да и вообще иметь дел с любыми другими девушками, ведь это будет значить, что я отношусь к ним именно как к куску мяса, не больше. К игрушкам, которые отвлекают меня, веселят и не дают раскваситься от того, что я, кажется, все больше и больше увлекаюсь не тем человеком.
Кэн смеется, когда я показываю средний палец Лэндону, ломающему комедию. И от его улыбки во мне словно расцветает ласковое греющее солнышко. Он единственный, кто смотрит на меня сияющими глазами, и понимает мое состояние и настроение. Понимает и не боится сказать всем, что заодно со мной, поддерживает и одобряет. Черт, это дорогого стоит!
Ни один человек никогда не смотрел на меня так тепло, с таким неприкрытым обожанием, и я знаю, что это чувство зеркалится из моих глаз, он просто отражает все, что я чувствую! Момент просто невероятно прекрасен, и я буквально расправляю крылья.
— Эй, детка! — кричит какой-то клоп снизу. Опускаю голову и вижу, что это Билл пришел в себя после головомойки, которую я ему устроил за щипок зада в юбке, и протягивает руку. — Я хочу извиниться!
Толпа вокруг приходит в движение, выкрики становятся громче.
— Че тебе? — табурет опасно кренится под моим весом, когда я чуть сгибаюсь и смотрю вниз.
— Извиниться хочу! Давай вместе выпьем! На брудершафт! — орет этот придурок, и мои друзья, которые стали свидетелями этой романтичной сцены, когда придурок-принц просит Рапунцель скинуть волосы, перестают сдерживать смешки, и просто заливаются хохотом. Да они издеваются, и ржут не стесняясь никого!
— Ну, типа…У меня тоже есть чувства, да! — говорит он. — Ты меня поразила, красотка, давай будем вместе и все дела.
— Че?! — я опираюсь на его голову всем своим весом, чтобы легче было соскользнуть с табурета и опускаюсь вниз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Давай, говорю, встречаться! — тянет он ко мне свои потные ручонки, а я отшатываюсь от него как можно дальше. Вот черт, он что, издевается?
— Брэнда! — орет придурок Лэндон, согнувшись пополам от хохота. — Не теряй времени! Соглашайся!
Пускаю прицельную молнию из глаз в его сторону, жалея, что друг не воспламенился на месте, и снова поворачиваюсь к этому человекоподобному существу, который вздумал назвать себя хоккеистом.