— Ты такая…большая, импульсивная… — он делает пассы руками. — В общем, подходишь мне! А я — тебе!
— Черт! Парень! — отодвигаю его уверенной рукой, оставляя позади себя и делаю шаг по направлению к стене, где заходятся от хохота Лэндон и Ко. — Не в обиду, но мне…мне нравятся девушки!
— Бааа, так и знал! — Билл ерошит волосы. — А как же…мои чувства…они у меня тоже есть…
Уфф, парень, ты даже себе не представляешь, какие чувства есть у меня! Я не соврал — мне всегда нравились (и до сих пор нравятся!) девушки, но сейчас, когда я смотрю на Кэна, кажется, готов изменить самому себе и переметнуться на чертов фронт заднеприводных, то есть тутти-фрутти, будь они неладны!
В этот момент Ритика наклоняется к уху Кэна и что-то говорит ему лично, потому что в такой кутерьме действительно ничего не разобрать.
И тут меня всего от макушки до пяток простреливает молнией, накатывает удушающей волной, даже дышать тяжело. С трудом сглатываю. Нет, будем честны, никаким тутти-фрутти становиться я не собираюсь, и все это — только бредовые мысли. Я — капитан хоккейной команды, которая должна привести Ледовую академию к победе, а тутти-фрутти до этого просто никто не допустит, вот и все. Нужно смотреть правде в глаза.
— Навеселились? — смотрю на Лэндона. Специально, чтобы не умирать внутри от бессильной злобы, наблюдая, как Ритика держит Кэна под руку, а тот даже не предпринимает никаких усилий, чтобы освободиться. Хотя мог бы!
И тут внутренний голос жужжит в моей голове: конечно он не собирается освобождаться от плена этой ящерицы, потому что она — его девушка, они вместе. Вместе говорят, вместе смеются, вместе читают, разбираются, гуляют…
Ар-р-р-р-р…
— Брэнда, отчего же ты не согласилась на свидание с Биллом? — из Лэндона вышла бы самая ужасная актриса на всем Западном побережье, это точно. Он так неестественно повышает голос, чтобы быть похожей на девушку, невинно хлопает ресницами, которые того и гляди отвалятся, и вообще принимает такую странную позу, что сразу закрадываются подозрения в его сексуальных предпочтениях.
Девчонки рядом хихикают, но я все равно не смотрю в их сторону. Не буду рвать себе сердце, хватит, баста.
— Он не моего формата! — говорю, и буквально чувствую кожей, как меняется настроение у Кэна. Он словно яркий огромный воздушный шарик, который сдувается после моих слов.
Странно…
— Ритика, пойдем, — Кэн хватает под руку подружку и тащит ее в противоположную от нас сторону.
Усилием воли заставляю себя не смотреть в ее сторону, как побитый жизнью и дождем пес, а смотрю на Лэндона, замечая, как его лицо меняется.
— Ну ты и дурак, Брэндон, — вмиг становится серьезным он и качает головой. — Ну ты и дурак…
Лэндон резко разворачивается на пятках, и вальяжной, хотя я бы скорее назвал ее вихляющейся, походкой, направляется вперед. В своем комбинезоне с зелеными пайетками он смотрится смешно, но все равно никто не спешит смеяться над ним. А после моей проповеди про чувства парней и девушек и подавно.
— Погоди! — окликаю его. Веселиться отчего-то больше не хочется. — Да стой ты.
Друг тут же разворачивается, будто того и ждал. Выкидывает вперед руку, все еще играя в приму театра, и манит меня пальцем. И это снова смотрится смешно.
— Ну ты и дебил, — комментирую его жест, а тот в ответ лишь поправляет искусственные волосы, которые, похоже, тоже лезут ему в рот от неправильной эксплуатации.
— Зато! — вдруг поворачивается он ко мне всем корпусом. — Я знаю, что важно, а что — нет!
— И что же? — скептично гляжу, как Ритика и Кэн заходят в кухню, а в комнате снова начинается дискотека — включается погромче музыка, кто-то выносит розовый пунш в огромной пиале.
— Не важно, что говорят другие! — поднимает Лэндон палец вверх, а после утыкается им в мою грудь. — А важно, что чувствуешь ты!
Он поднимает руки вверх и кружится на месте под музыку, привлекая внимание. К нему тут же пристраиваются девчонки, потому что играет какая-то известная песня Леди Гаги. Лэндон подмигивает мне, когда пристраивается к одной из девчонок, и та, хохоча, обнимает его.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Да, это я и сам знаю, важно не то, что говорят другие, а то, что чувствуешь ты, и только ты…
#девичьи секреты
— Эй, девочки! — по другую сторону от меня началось какое-то движение. Оглянувшись, поняла, что на нас с распростертыми объятиями надвигался еще один хоккеист.
Кухня небольшая, и тут и там стоят парочки с бутылками пива, стаканами с какой-то розоватой жидкостью внутри, и присутствие еще какого-то подвыпившего парня тут не желательно.
Ритика встает прямо перед ним, загораживая пространство и обзор и преграждает путь несостоявшемуся ухажёру.
— Ну что ж, подруга, кажется, ты по-настоящему влюбилась!
— Да фу-у-у, — тяну, а сама отпиваю воды из стакана, чтобы спрятаться на минуточку от всевидящего ока подружки.
— Да-да, и не отрицай, я все вижу. Как ты смотришь на него, как пускаешь слюни! — она ехидно ухмыляется. — А он — красавчик, и почему бы не…
— О нет! — восклицаю я, пожалуй, даже слишком быстро, и Ритика понимает, что попала в яблочко со своими наблюдениями, потому что у нее тут же становится такой вид… «ну я же говорила» — вот такой вид.
— В чем дело? Тебя смущает то, что он — бабник? — она понижает голос, чтобы нас никто не услышал и я очень благодарна ей за это. Не хотелось бы, чтобы меня потом обсуждали все, кому не лень!
— Да нет же! — выдыхаю я. — Ему не нравится Кэндис Стар!
При этих словах Ритика прижимает руку ко рту, чтобы сдержать разочарованный вздох.
— Он думает, что она — избалованная пустышка, — горько продолжаю я.
— А Кэн? — вдруг улыбается она.
— Что — Кэн?
— Кэн ему нравится? — глаза ее начинают светиться ехидным светом.
— Ну… — на самом деле мне даже не нужно задумываться над ответом. — Кэн нравится. С Кэном он дружит, все ему рассказывает и поддерживает. С Кэном он на одной волне!
Ритика сложила руки на груди и посмотрела снова на меня тем самым «я же говорила» — взглядом, но при этом не забыла скривить губы в ухмылке, как мать непутевого ребенка, который не понимает элементарных вещей.
— Подумай об этом, милая! — постучала она себя пальцем по виску в известном жесте, ставшим мемом в социальных сетях.
— Девчонки!! — вынырнул из-за спины Ритики подвыпивший хоккеист и улыбнулся, продемонстрировав ряд белоснежных зубов. — Как я рад, что вы здесь!
Он закинул руку мне на плечо, несмотря на то, что мы с подружкой гневно на это отреагировали. С кухни тут же пропали все, кто только что тусовался, общаясь и мило проводя время.
— Эй, Ритика, пойдем потанцуем! — услышала я голос Лэндона, и тут же его удивленный возглас.
— Девчччооонки — мои! — снова нетрезво улыбнулся парень, прижимая меня к себе ближе.
— Ну еще чего! Что за озабоченные люди! — рыкнул неизвестно откуда взявшийся Брэндон и ухватил меня за локоть. Потянул за собой и мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
— Э! — издал непонятный звук искатель девчонок, и повернулся к Ритике, но ту уже повел танцевать Лэндон, который крутил своей задницей, затянутой в яркие зеленые штаны. И тот протянул разочарованно: — Э…
Мы с Брэндоном буквально пробежали мимо Дэна, который призывно и весело улыбался одному из парней, делая селфи с переодетой красоткой; мимо Билла, снимавшего все происходящее на видео телефона; мимо хоккеистов, отмечающих поражение так весело, будто бы они взяли Ледяной кубок, не меньше, выскользнули за дверь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Наконец, мы оказались на улице перед домом. Брэндон буквально довел меня под руки до дерева, где в укромном месте под сенью веток была установлена скамейка.
— Не так я представлял себе эту вылазку… — вдруг в тишине сказал Брэндон и усмехнулся. Неосознанно я протянула руку — хотела погладить его, успокаивая, но тут же одумалась — хватит вести себя как девчонка!