— С ним случился несчастный случай.
— Он попал в мышеловку? Иди поскользнулся и сломал руку?
Березин сделал еще кружок по небольшому коридорчику, а затем сел на прежнее место. Мальчишке не нравился Белкин или же он просто любил комедии с падениями, ушибами и другими травмами.
— Нет, он попал под обвал старых вещей.
Он рассказал, что на крытой веранде стали наводить порядок, а друг мамы оказался не в то время и не в том месте. Про себя Олег умолчал. Ему несказанно повезло отделаться простым синяком, но Березин мог оказаться на его месте.
— Мама говорит, что ему надо жить в поезде, — проговорила трубка шепотом, — он только там не косячит, а стоит сойти на землю так сразу встревает в истории.
Значит Рыжая метала в него грозные взгляды из чистой вредности, Олег возвел глаза к потолку и покачал головой. Это ведь в характере женщин — искать виноватых, и она нашла его.
— Значит он теперь будет без глаза? Как пират?
Матвей хихикнул, опять зашуршал одеялом, получил нагоняй от бабушки и сказал:
— Алле! Я еще здесь!
— Он теперь будет со шрамом, — Олег подыскал подходящее сравнение и не смог вспомнить ничего лучше, как любимого героя польского писателя, — как ведьмак.
— У Белкина волосы короткие и темные, а должны быть белые и длинные.
Мальчишка фыркнул.
— Вообще, он даже не знает кто это, — в голосе мальчика слышалось пренебрежение. — Недоразумение.
Березин усмехнулся. Мальчик говорил словами, которыми обычно употребляют взрослые. Не иначе повторял сказанное мамой или еще кем-то.
— А ты знаешь?
— Я играл в обе части «Ведьмак» и уже прочел одну книгу.
Последнее он произнес с важностью, но тут же добавил:
— Но она скучная.
Олег подумал возразить, но не стал. Это поколение такое и тут ничего не поделать.
— Мама говорит, что мне надо повзрослеть, — вздохнул он. — Тогда многое станет понятным.
— Может твоя мама и права, — откликнулся Березин.
Пока Олег говорил с мальчиком его все никак не проходящее наваждение более-менее улеглось. Он еще «видел» ее в своих мыслях, но собственнические и плотские желания оставили его.
«Слава Богу!» — проговорил про себя Березин. — «Я не полный маньяк и извращенец!»
Разговаривать с ребенком и представлять что-то такое? Это клиника и пара пить что-то из успокоительного.
— А потом она говорит: «пожалуйста, не взрослей и подольше будь маленьким», как понять этих женщин?
Олег улыбался. Пацан задает хорошие вопросы и что забавно в совершенно мужском тоне.
— Все просто. Твоя мама, в отличие от Йеннифер понимает, что ты когда-нибудь повзрослеешь и уйдешь.
— Я не уйду, — возразил ребенок со знакомыми упрямыми интонациями.
Березин посмотрел на дверь, прислушавшись к звукам за ней, а потом медленно продолжил:
— Это Геральд всегда бы возвращался к Йеннифер. Ему только нужно было заниматься любимым делом, путешествовать и встревать в авантюры, а не сидеть возле нее круглыми сутками. Она этого не понимала. Твоя мама знает, что ты вырастешь и у тебя появятся новые интересы. Ты будешь возвращаться, но с каждым годом все реже и реже, перестанешь находиться рядом.
— У тебя было точно также?
У него было так и сейчас, как наяву перед ним стоит тот самый, последний взгляд матери и как она осенила его крестом перед уходом. В его воспоминаниях она так делает каждый раз стоит ему потянуть входную дверь и отправиться куда-то.
— Да.
— Твоя мама не ругается?
— Нет.
Ребенок замолчал ненадолго, но противопоставлять что-то не стал.
— Как ты познакомился с моей мамой?
Березин рассказал ему и это, остановившись на том, что его разбудили ее крики.
— Маму лучше не злить и не волновать, — согласился Матвей тихо. — Тогда она кричит, а еще хуже — плачет.
В этом он прав — нет ничего хуже женских слез и истерик. Наверное, вся эта нетерпимость у мужчин берет начало еще в детстве, когда смотришь на большую и взрослую маму и не понимаешь, чем помочь ей, а даже если предлагаешь, то нарываешься на еще больший поток слез.
— Я обнимаю ее тогда и говорю, что все будет хорошо, — проговорил мальчик сонно. — Ты на нее не кричи и, если она вдруг заплачет…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он понял, что не договорил уснувший мальчик. В его планах не было ничего такого. Но совету мальчишки он внял и стоило им оказаться наедине. Это случилось не так скоро, как хотелось бы. Государственные клиники, также, как и другие учреждения любили устраивать волокиту, неразбериху и бюрократию в самых простых делах. Потому Олег обнял ее только тогда, когда они оказались дома, на участке с двумя темными домиками.
— Все будет хорошо.
— Что ты делаешь?! — она попыталась оттолкнуть его, но практически тут же расслабилась и обняла в ответ, проговорив напоследок. — Отпусти меня!
Олег конечно же не стал выполнять требования. Он знал женщин и был в курсе, что за фразой «отпусти!» на самом деле кроется ровно противоположное.
— Нет, — проговорил Березин ей в волосы. — Мне дали ценный совет, и я использую его на все сто.
Она замолчала на несколько секунд. Ее пальцы гладили его спину, то впиваясь в нее, то чертя по ней пальцами. Наваждение стало возвращаться вместе с этими лишь кажущимися невинными прикосновениями.
— То хочешь, чтобы я прыгала к тебе на колени по первому свисту, то обнимаешь и успокаиваешь, — в конце концов проговорила она, отклонившись и посмотрев ему в лицо. — Кто дал тебе этот совет?
Березин не торопился отвечать, вдруг подумав о том, что это может вылиться ему боком. Он скользил взглядом по ее лицу, удивляясь тому, как легли тени в бледном свете Луны. Таня стала совсем другой, совсем как первый день, точнее ночь, когда он увидел ее. В ней было мало «милого», но больше мистического, загадочного и тревожного.
— Извини, — проговорил он, прежде чем коснуться ее губ в невозможно долгом и нежном поцелуе, вырвавшем из нее волнующий сознание и тело стон.
Она отвечала ему, сначала обнимая его и чертя пальцами по бокам, но на втором витке все же принялась отстраняться его. Олег наконец отпустил ее. Это жутко мешало наслаждаться поцелуем и стало сердить его. Что за противоречивое создание взяло и очаровало его?
— Не так быстро, — проговорила Таня, не дав ему отстраниться и обвив руками его шею. — Березин!
Девушка приподнялась на носочках и привлекла его к себе обратно, заставив улыбнуться тону восклицания и тому, как обратилась к нему, а потом… Задохнуться от последовавшего прикосновения губ. Теперь она целовала его, не давая опомниться, дотрагиваясь, сминая губы и проскальзывая языком ему в рот с тем же напором, что и он несколько секунд тому назад.
— Рыжая! — выдохнул он ей в губы через какое-то время, все еще держа в своих руках и глядя в сверкающие темные глаза. — Ты с ума меня сводишь!
Ее губы дрогнули, выпуская наружу понимающую и какую-то очень лукавую улыбку. Таня снова потянулась к нему. Олег понял, что потерял голову, как только оказался в темной комнате, заполненной всякой рухлядью, но совершенно не помня, как преодолел свой путь, открыл дверь и оказался внутри. Все это произошло с все непрекращающимся поцелуем и с драгоценной ношей на руках.
— Может ко мне? — проговорила она после того, как их «вторжение» вызвало каскад звона, грохота и стука от упавших и разбитых фигурок с полок на стене.
— Нет.
Им только не хватало застрять на аварийной и прохладной веранде, но Рыжая считала иначе. Она потянула его наружу, несколько раз ойкнув упавшим под ноги статуэткам, а потом выругался сам Олег. Что-то прилетело ему прямо в уже ушибленную бровь.
— Нам точно не надо было оставаться там, — произнесла Таня через несколько секунд, ища в глубоких карманах ключи от своей избушки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Она то и дело останавливалась, в ответ на его совершенно не скромные прикосновения рук.
— Олег! — простонала женщина, прильнув к нему спиной и обвив его рукой за шею. — Мы так никогда не попадем в дом!