вплотную — напряженный, разъярённый.
— В зад Двуликому такую дружбу! Я не хочу быть твоим другом! Когда я смотрю на тебя, я вижу желанную женщину! И знаешь, что я хочу с тобой сделать? Каждый раз, Вивьен!
— Но…
— Я хочу сделать с тобой все, что делает мужчина со своей женщиной! Все и даже больше, поглоти меня Бездна! Я хочу тебя целовать, пока не онемеют губы. Хочу трогать тебя, везде. Хочу брать тебя снова и снова! На кровати, на полу, на земле. Где угодно! Я хочу это, когда смотрю на тебя, ясно? Я хочу это, а не быть твоим другом, Вивьен!
Я задохнулась от жадного желания, что билось в его глазах.
Ржавчина обхватил ладонями мое лицо. Его кожа стала слишком горячей, почти раскаленной. Неудивительно, что парень не чувствует холода… внутри него живет неумолимое пламя…
Я снова ощутила на своих губах вкус мяты. И шепнула:
— Пожалуйста, не надо…
Он яростно зарычал. У Ржавчины появились клыки, на его руках вылезли когти.
И в этот миг небо над куполом прорезала ярко-синяя молния. Изумленно вскинув голову, я увидела, как за куполом сплетается сотканная из вспышек сеть.
— Что это такое?
— Нападение имперцев, — глаза почти эфрима полыхнули торжествующим злым огнем. — Как раз вовремя, я уже заждался. Благо Двер-р-р-ри!
Сорванная с бедер ткань полетела на землю. Крылья на миг закрыли тело парня, а когда распахнулись — на меня смотрел эфрим. Злой, словно исчадие самой Бездны! Рыча, зверь шагнул ко мне. Оскалился, словно намеривался сожрать! В звериных глазах не было и намека на человеческий разум, одна жуткая и лютая свирепость! Но я не позволила себе отступить, стояла, стиснув кулаки и глядя в глаза чудовища.
Снова зарычав, эфрим легко оттолкнулся и взмыл в воздух. Миг — и он пробил свеженарощенный купол оранжереи. Я хмуро посмотрела на падающие в дыру снежинки и бросилась прочь.
* * *
Когда я выбежала из Вестхольда, то увидела людей и чудовищ, толпящихся во дворе. Краем глаза заметила Меланию, Китти и Янту, нескольких врачевателей и даже двери-асов — видимо, из тех, что чинили купол зимнего сада.
В стороне порыкивали измененные.
А над головами сплеталась сеть! Ее узлами были ярко-синими точки, между ними едва заметно мерцала сизая пелена.
— Что это такое? — воскликнула я.
— Воздушная защита Двериндариума, — невозмутимо ответили рядом, и я увидела стоящего позади Киара. Бесцветный показал на сторожевые башни.
— От кого?
Лорд не ответил. Но это было и не нужно. В небе возникли точки. Они росли и росли, а потом кто-то закричал, потому что стали видны огромные белоснежные крылья, желтые глаза и мощные клювы. Над островом кружили императорские альбатросы. Огромные птицы, на спинах которых сидели февры. Легионеры!
Киар схватил мою руку и потянул в сторону.
— Идем, Вивьен. Ну же!
Я побежала за бесцветным. Обгоняя ветер, мы снова влетели в замок и понеслись по ступеням. Все выше и выше! Я не знала, куда ведет меня Киар, но вопросов не задавала. И когда мы оказались на открытой площадке, ошарашенно охнула. Отсюда открылся потрясающий вид на остров. Площадь перед Вестхольдом, сторожевые башни, огрызок моста за ними — все лежало как на ладони. Киар поманил меня к длинной бронзовой трубе, составленной из множества гладких цилиндров.
— Это «приближающий глаз». Смотри!
Я прильнула в линзе и ахнула. Прямо передо мной оказался альбатрос. Божественный Привратник, я никогда не думала, что воочию увижу эту легендарную птицу, способную поднять в воздух взрослого мужчину, да еще и в боевом облачении! Об Имперских Всадниках слагали легенды! И сейчас я ясно видела их перед собой! Их было около трех десятков — птиц и восседающих на них февров. В «приближающий глаз» я видела их форму — светло-дымчатую, почти сливающуюся с перьями птицы и облаками. Один из всадников дернул головой и посмотрел в мою сторону. Я увидела суровое лицо воина, его темные настороженные глаза. А потом всадник пронзительно свистнул, дернул поводья, и альбатрос резко рухнул вниз, прямо к сети! Норовя пройти между двумя синими вспышками. Мое сердце упало вместе с всадником. На миг показалось — что все получится, что всадник преодолеет преграду. Но тут крылья альбатроса вспыхнули! Издав болезненный клекот, птица снова взмыла в небо. Я увидела, как всадник торопливо провел ладонями по перьям альбатроса, и огонь пропал.
Но всем стало очевидно, что сеть не позволит нарушить воздушную границу Двериндариума. Она закрывала весь остров — от моста, до края Взморья!
Однако это не значило, что февры сдадутся без боя.
Короткий пересвист — и еще несколько всадников упали с неба, пытаясь одновременно пробить сеть. И так же вспыхнули! Я сжала зубы. Прекрасных белоснежных альбатросов почему-то я жалела больше, чем людей.
Раненые птицы с клекотом унеслись в сторону берега, оставшиеся снова закружили над Двериндариумом. Потом выстроились сложным многогранником, и в сеть полился дождь из болтов, свинцовых шаров и даже огня! Каждый из всадников был не единожды о-даренным воином. От вспышек и всполохов пламени у меня зарябило в глазах. Но сколько имперцы не старались, снаряды сгорали, соприкасаясь с сетью.
— Ничего не получится, — негромко сказал за моей спиной Киар. — Защиту создали лучшие военные двери-асы Империи. Насколько я знаю, ее невозможно пробить. Только распустить плетение, а это можно сделать лишь оттуда.
Он кивнул на одну из сторожевых башен.
— Думаю, именно там теперь обитает Итан. И, похоже, он отлично разбирается в защите острова!
— Его зовут Айрон, — я снова прильнула к линзе «приближающего глаза». И увидела, как возле башни часть сети вдруг исчезла — и в небо поднялся… эфрим! Ржавчина! Сеть снова сомкнулась за его спиной. Но зачем он там? Что он делает?
Словно в ответ на мой вопрос, эфрим напал на ближайшего всадника. Поднялся выше, а потом обрушился сверху, вырывая февра из седла и тут же отбрасывая его прочь!
Я до боли вцепилась в бронзовые цилиндры «глаза».
— Твой друг сумасшедший. Его убьют, — с каким-то странным выражением произнес Киар. Словно он одновременно злился и восхищался