— А какими были твои родители, Джейс? — тихо спросила Кэсси.
Он вздрогнул. Почему она задала этот вопрос? В воздухе повисло неловкое молчание.
— Почему ты спрашиваешь? — поинтересовался он настороженно, и она вздрогнула от испуга.
Наверное, ей следовало закрыть тему. Но он выглядел так беззащитно и был совсем не похож на успешного самоуверенного мужчину, что Кэсси решила не отступать.
— Однажды, когда мы учились в школе, я услышала, как мисс Тремалл говорила о том, что ты из плохой семьи, — сказала она. — Мне всегда было интересно, что именно она имела в виду.
— Видимо, то, что семья не была хорошей, — попытался съязвить он. — Но все было не так уж плохо. Тем более это уже в прошлом, поэтому не имеет большого значения.
Она вспомнила его неожиданно удивленное и обрадованное выражение лица, когда он разворачивал ее подарок утром в отеле, и поняла, что вопрос семьи все еще имеет значение.
— Насколько плохо все было?
Джейс посмотрел на нее, и в его взгляде она не прочла ничего хорошего. Барабанная дробь, которую выбивал его большой палец по кожаной обивке руля, становилась все невыносимее в вечерней тишине.
— Знаешь что? Давай не будем обсуждать эту тему.
— Зачем замалчивать этот вопрос, если тебе все равно?
— Ладно, твоя взяла, — сказал Джейс глухим голосом. — Если тебе так важно узнать… Моя мама вышла замуж, когда мне было восемь, за очень агрессивного мужчину, который не стремился скрывать свои недостатки.
У Кэсси свело живот, когда она бросила взгляд на чуть заметный шрам, рассекающий левую бровь Джейса.
— Он тебя бил?
— Не часто. Я делал все возможное, чтобы не попадаться ему под руку. К тому же я скоро подрос и научился давать сдачи. Хуже всего доставалось моей маме.
— Джейс, — прошептала она, прикасаясь рукой к его ладони, лежащей на руле, — мне очень жаль. — На глазах Кэсси появились слезы, когда она представила себе, что ему пришлось пережить в детстве. — Это ужасно.
— Не стоит меня жалеть. Теперь я взрослый человек, и все осталось в прошлом. — Он убрал руку с руля и положил ей на колено. — Может, сменим тему? — Его рука начала медленно подниматься по ее ноге. — Давай сконцентрируемся на чем-то более интересном.
Кэсси заставила себя улыбнуться, прогнав непрошеные слезы, и вскоре почувствовала знакомую волну возбуждения, рождающуюся внизу животу, от прикосновения его пальцев.
— Хорошо, мистер, у которого на уме только одно, — пошутила она, все еще пытаясь прогнать щемящее чувство из сердца.
Но когда они проезжали вокруг празднично освещенной Трафальгарской площади, вид огромной новогодней елки в обрамлении белоснежных сугробов выпавшего недавно снега, напомнил ей картинку с рождественской открытки. И сердце Кэсси вновь заныло, когда она подумала о том, как далека пасторальная идиллия самого семейного праздника от той ужасной жизни дома, которая досталась Джейсу в детстве.
Ему не нужен друг. Ему нужно гораздо больше. В глубине души она понимала, что она может помочь ему обрести наконец дом. Но как только эта мысль промелькнула у нее в голове, она попыталась отправить ее как можно дальше в закоулки подсознания. Но было уже поздно.
Кэсси повернулась, чтобы рассмотреть внимательнее мужчину, сидящего рядом с ней. Она пробежала взглядом по его волевому подбородку, по его все еще нахмуренным темным бровям, подумала о том, что отстраненное выражение красивого лица сохраняется у него даже во время занятий любовью с ней, и вдруг ей стало не хватать воздуха.
Несса оказалась права. Она влюбилась в Джейса. Иначе почему она так мучительно восприняла новость о том, как он страдал в детстве?
И что ей теперь с этим делать?
Может, стоит ему об этом рассказать? Или ее признание лишь все усложнит?
— Давай, Кэсси, я хочу снова это увидеть, — прохрипел Джейс.
Мышцы его рук, шея — все его тело напряглось, сжимая в объятиях ее жаркую скользкую плоть. Он вошел в нее так глубоко, что это казалось невозможным, чувствуя, как сладостная пытка ведет его все ближе к кульминации. Ее глаза закрылись, тело выгнулось, и крики наслаждения заполнили спальню, увлекая его вслед за ней.
Он медленно вышел из нее, ощущая легкую боль в паху как следствие ее сильнейшего оргазма. Но эта боль была ничто по сравнению с эмоциями, которые он испытал, когда она наконец открыла глаза и посмотрела на него.
Она провела рукой по его щеке, и он увидел в ее взгляде такое искреннее чувство, что у него защемило сердце. Как обычно, выражение лица Кэсси он мог прочитать как открытую книгу.
«Только не говори этого, Кэсси».
Он поцеловал ее в губы, не дав ей возможности открыть рот.
— Это было великолепно, — сказал он, пытаясь не выдать голосом свое состояние. — С Рождеством, Кэсси. — Он лег рядом, обняв за плечи, и попытался прогнать страх услышать слова, которые она собиралась ему сказать.
Она не станет первой женщиной, признавшейся ему в любви. Он видел этот взгляд в глазах женщин уже десяток раз. Женщины всегда становятся сентиментальными после ошеломляющего секса. Учитывая ее эмоциональный отклик на его рассказ в машине об отчиме и идиотскую реакцию на ее рождественский подарок, а также неделю великолепного секса в отеле, он был готов к тому, что такая романтичная девушка, как Кэсси, попадет в банальную ловушку.
Впервые в жизни он боялся услышать эти слова, потому что понимал, что его привычный арсенал реакций на избитую фразу «Я тебя люблю» в этот раз его не спасет.
Во-первых, он не сможет ей солгать, как он поступал обычно. Просто повторить за ней эту фразу, а потом забыть. Потому что Кэсси никогда ему не поверит. Во-вторых, если он скажет ей правду, а именно то, что он считает, будто обычно люди используют понятие любви для того, чтобы загнать друг друга в ловушку, она обидится. А ему очень не хотелось причинять ей боль. Более того, она захочет уйти. И хотя он понимал, что поступает эгоистично, он не был готов ее отпустить. Она чертовски сексуальна. И ему очень нравится, как она смотрит на него: с одной стороны, невинно, а с другой — уверенно и с пониманием. В ее присутствии он становится оптимистичнее и веселее, чего не случалось с ним долгое время.
— С Рождеством, Джейс, — прошептала она наконец.
Он почувствовал облегчение, которое можно было сравнить лишь с чувством преступника, только что отпущенного на волю.
Джейс пробежался пальцами по ее спине, почувствовал, как она теснее прижалась к нему, и попытался игнорировать волну нежности, которая окатила его при этом движении.
— Что скажешь, если мы завтра сходим куда-нибудь? — предложил он.