Когда оказалось, что никого спасать не надо, его самолюбие вновь было задето. Он предпочел обвинить ее в вероломном кокетстве. После этого подогретые алкоголем мужчины обменивались насмешками и оскорблениями до тех пор, пока словесная потасовка не перешла в физическую.
Но Дез — что случилось с ним? Сначала он был в ярости, которая перешла в нежность, потом попытался ее защитить — ох уж эти мужчины! Он был ошеломлен ее преображением, и неизвестно, понравилась ли ему новая Джерри. И снова он разозлился, но на этот раз на Рэнса.
Кроме всего прочего, Джерри чувствовала, что Дез страдает. Он был так же изумлен своим поведением, как и она. И, черт побери, она не могла просто сидеть и презирать его так, как он того заслужил.
— Не смей плакать, — велела она себе вслух. Но, даже стараясь сдержать слезы жалости к Дезу, она чувствовала, как ее глаза повлажнели и слезинки потекли по щекам.
Джерри потянулась за салфетками, но внезапно ее рука коснулась другого предмета. Это были волшебные очки.
Она взяла их и принялась внимательно изучать. Такие старые, такие нелепые, но такие могущественные! И она испытала их силу на себе.
Если бы могла загадать еще одно желание, чего бы она попросила? Может быть, проникнуть в мысли Деза, понять, что же он на самом деле к ней испытывает? Или лучше разобраться в своих чувствах? А может быть, ей стоило бы попросить нормальную голову, способную принимать взрослые решения?
Но нет. Очки могли выполнить только одно желание. И Джерри его уже загадала. И получила то, что хотела. А теперь ей придется расхлебывать последствия.
Все случилось так, как она желала. Она чудесно выглядела на балу — хотя все это благодаря платью и правильному макияжу. Она привлекла внимание Рэнса, но только тогда, когда он ее уже не интересовал. И этим только подогрела интерес к себе, отказав ему, человеку, не привыкшему к отказам.
Из этого следовал вывод: мы хотим только того, что в данный момент для нас совершенно недоступно.
Звонок в дверь вывел Джерри из задумчивости. Дез! Конечно же, он пришел, чтобы все объяснить, чтобы попросить прощения… Ее сердце защемило при мысли о том, что он один ночью стоит на ее крыльце. Они обо всем поговорят, все выяснят и смогут понять друг друга.
Девушка порывисто встала и, пригладив растрепавшиеся волосы, направилась к двери.
Это не Дез, поняла она. Это тот, другой. Рэнс. Она смотрела на его искривленное ухмылкой лицо. Его белоснежные зубы блестели, голова была напомажена, шелковая бабочка где-то потерялась, а под правым глазом красовался огромный синяк.
Джерри открыла дверь, но не сняла цепочку. Сложив руки на груди, она холодно спросила:
— Чего ты хочешь?
Он робко улыбнулся.
— Вот решил к тебе заглянуть.
— Уходи.
— Но я все объясню. — Рэнс говорил неразборчиво. Джерри подумала, что он, должно быть, мертвецки пьян. — Видишь ли, я думал, что ты моя, — объяснил он. — По крайней мере сегодня вечером. Но я не должен был говорить такие вещи. — Внезапно его лицо исказила гримаса, нога подвернулась, и он схватился за дверь, чтобы не упасть.
Нечленораздельная речь. Потеря равновесия. Должно быть, Рэнс получил сотрясение мозга во время драки.
Джерри быстро сняла цепочку.
— Заходи.
Рэнс споткнулся о порог, но она успела подхватить его. От него совершенно не пахло алкоголем.
— Ты ранен. Как ты вел машину в таком состоянии? — спросила Джерри, стараясь удержать его на ногах. — Надеюсь, ты никого не задавил?
— Ни одного человека, — ответил он. — Но у меня зверски болит голова. И мне нужно присесть.
Джерри подвела его к дивану, и Рэнс рухнул на него. Он поднял на нее наполненные болью глаза и сделал неубедительную попытку улыбнуться.
— Я уже извинился?
— Да.
— Мне правда очень жаль.
— Ты это уже говорил, — сухо ответила Джерри. — Думаю, тебе нужно в больницу.
— Да все в порядке. — Рэнс неожиданно дернул ее за руки так, что она плюхнулась на диван рядом с ним. Он неловко склонился, чтобы поцеловать ее, но она отвернулась, и его губы уткнулись в ее ухо. Она попыталась встать, и он растянулся на диване.
— По-моему, тебе совсем не хочется меня целовать, — пробормотал Рэнс и, закрыв глаза, отключился.
Джерри обеспокоенно смотрела на него, пытаясь вспомнить, что она читала о сотрясении мозга. Что лучше — дать ему выспаться или разбудить? Нет, гадать не стоит.
Девушка позвонила в неотложку, и ей сказали, чтобы она как можно скорей везла его в больницу. Она быстро набросила на себя какую-то одежду и с огромными усилиями усадила Рэнса в машину.
Дежурный врач сказал ей, что с Рэнсом, по-видимому, ничего серьезного, но для полной уверенности за ним необходимо понаблюдать. Медсестра уверила Джерри, что с его семьей свяжутся, и девушка поехала домой.
Когда Джерри добралась до дома, было уже четыре утра. Девушка буквально засыпала на ходу. И что же ей теперь делать? — думала она, паркуя машину возле спортивного автомобиля Рэнса. Двое мужчин дрались за право поцеловать ее, за право обладать ею. Один из них, несмотря на сотрясение мозга, даже предпринял вторую попытку.
Должно ли ей льстить внимание такого рода? Она чувствовала только досаду. Они вели себя как дети, как мальчишки, обремененные комплексом неполноценности. И этот комплекс привел одного из них в больницу.
Как чувствует себя Дез? — подумала Джерри, обеспокоенно покусывая губу. Войдя в дом, она снова позвонила в больницу, чтобы узнать, не числится ли у них Дез. В списках пациентов его не было. Хорошие новости. Наверно.
Джерри попыталась успокоиться, убеждая себя, что Дез сильный, крепкий мужчина, который сможет сам позаботиться о себе. Но даже когда она выключила свет и забралась в постель, к кошкам, страх за Деза не исчез.
Закрыв глаза, она помолилась, чтобы с ним все было в порядке.
Даже если она никогда не увидит его снова.
Суббота.
Небо было того неясного светло-серого оттенка, какой бывает только перед рассветом. Дорога была пуста, ничто, кроме шума мотора, не нарушало тишину, когда Дез подъезжал к дому Джерри. Парочка голубков нежно ворковала, где-то вдали кричал петух.
Еще один день позади. Дезу официально исполнилось тридцать пять, но сегодня утром он чувствовал такую усталость, как будто на его плечи давил лишний десяток лет.
Каким же подонком он был этой ночью! Совершеннейшим мерзавцем. Он не вел себя так с тех пор… дьявол, он не помнил, чтобы хоть когда-нибудь он вел себя таким образом.
Тому, как он повел себя вчера вечером, не было никаких оправданий. И он должен сказать это Джерри. Он потер скулу и попробовал согнуть руку. Рэнс неплохо его отделал. Но дело того стоило: он успел неплохо заехать Рэнсу в глаз, пока двое парней из толпы их не растащили. Потом кто-то настаивал, чтобы они пожали друг другу руки, но никто из них не горел таким желанием, так что каждый отправился своей дорогой — Дез к себе на ранчо, а Рэнс — кто знает и кому какое дело?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});