Князь драконов...
Полное же безумие! А как же трактир? Вета? Он, вроде бы, упоминал, что и дочку тоже украдёт, но что помешает потом передумать? Как ни крути, редко какие мужчины будут всерьёз заботиться о чужом ребёнке, а тут — целый дракон... К слову, об этом!
— Так, доча, а ну вылазь! Щас мы тебя вытрем и пойдём смотреть на дракона!
— Гуи-гуи! Лять!
— Я просто буду верить, что ты имеешь в виду «летать» или «гулять», — пробормотала Ирейн, натягивая на дочь платье. — Хотя, зная Фло, не удивлюсь вот вообще ничему...
*
— А покажи своего дракона! — попросила Ирейн, влетая на первый этаж. Ар-Казначей, меланхолично прихлёбывавший в этот момент её лучший эль — проверить, чтобы этот жлоб заплатил! — подозрительно закашлялся. Тир перевёл глаза с Ирейн на Вету и обратно, лицо его при этом приобрело сложночитаемое выражение.
— Эм... Ирейн, не всё, что рассказывают о драконах люди — правда, ты ведь понимаешь? — начал Тир осторожно, но Ирейн только отмахнулась.
— Превращаться в крылатое зубастое нечто умеешь?
— Да, разумеется. Но...
— Вот и превратись, а ещё лучше — оба свой оборот покажите. А мы с Ветой посмотрим!
Тир странно напрягся и даже глянул на друга довольно раздраженно.
— Я покажу тебе дракона, а Ар уже уходит, — отрезал он.
— Вот так всегда, мне дракона не показывают, — пожаловался Казначей. — Я там комнату на втором этаже занял, пойду, посплю с горя. Ваши княжеские светлости, моё почтение.
— Погоди, — нахмурилась Ирейн, — но на втором этаже не было свободных номеров!
— Будем считать, что я нижайше попросил, и мне освободили парочку-троечку. Засим откланиваюсь!
— Кон? Гуи-гуи! — сказала Вета ему вслед.
— Не, этот нам показал не дракона, а наше место, — буркнула Ирейн, покачивая дочь. — Вот не повезёт какой-то девице с этим счастьечком... Так что там с превращением?
Тир вздохнул и сообщил:
— Здесь не смогу — разнесу все в щепки, так что придётся выйти на улицу.
— То есть, драконы не умеют регулировать размеры под свои хотелки?
— Такие как я — нет! — ответил как-то слегка обиженно Тир.
Ирейн было не до его странных реакций: у неё, можно сказать, гора с плеч упала. Ханжой она не была, но все же встречались на свете некоторые вещи, о которых она предпочитала знать лишь теоретически. Она считала идею «В жизни надо попробовать всё» несостоятельной по многим пунктам и противоречащей выживанию.
*
Когда они вышли-таки на улицу, до Ирейн с запозданием дошла вторая истина: мало шансов, что соседи не заметят громадную драконью тушу, а такой известности трактирщица вот точно не хотела. Осмотревшись по сторонам, она задумчиво уточнила:
— Слушай, а в улиточной пристройке ты вдруг что поместишься? А то очень уж не хочется шоу устраивать...
— Думаю, да, — отозвался дракон, — просто крылья и хвост поджать придётся. Идём!
И Ирейн уже показалось, что дальше их мероприятие пройдёт без препятствий, но тут раздался глас — не то чтобы свыше, но эффект произвёл примерно тот же.
— А кого это ты тащишь в мою пристройку? Что, уже замену мне нашла?
Вот чего у бывшего было не отнять, так это ошеломительной способности всегда находиться не в то время и не в том месте. Если Ирейн роняла бутерброд, он всегда падал маслом супругу на штаны. Даже если до того он околачивался в другом конце комнаты. Иногда она всерьёз думала, что Вурду следует провериться на магические способности — объяснить эту ерунду можно было либо проклятием, либо неким зловредным магическим даром, никак иначе.
Тир между тем напрягся, да ощутимо так. У Ирейн вовсе по коже табун неких неведомых жучков пробежал, будто где-то рядом искрят магические молнии.
— Не видишь, я занята? — отрубила она, пытаясь на глаз оценить содержание крови в алкоголе бывшего. — Потом поговорим!
— Вижу, как и кем ты занята! А я, как дурак, мириться пришёл... ради дочки, думаю... а ты!
Ирейн скосила глаза на застывшего статуей дракона, за спиной которого совсем не по-вечернему сгущались тени, и мысленно помолилась не то за сохранность пристройки, не то за мужний упокой. Только вот белых траурных одежд у Ирейн в запасе не имелось, а калачи печь на помин было лениво. Да и вообще, она не понимала идеи некоторых баб в стиле «ужо он меня обидел, так пущай сдохнет, гнида». Она вполне обоснованно полагала, что самостоятельно в это самое сомнительное счастье вляпалась. А если не срослось, то так и быть. Дело житейское, и неправому всё равно аукнутся. Если вообще имело смысл искать в таких делах правх да неправых...
К тому же, Вурда было по-человечески жаль: семьи у них не вышло, но когда-то Ирейн безумно любила его той самой первой любовью, от которой, как известно, приёма нет. И пусть былая красота супруга из-за обильных возлияний расплылась и стерлась, как дымка, пусть мысли его путались, но увидеть его убийство она была не готова.
— На-ка, подержи! — именно с этими словами она сунула дракону в руки Вету. Откровенно говоря, готовилась в любой момент выхватить малышку и бежать, но расчет оправдался: угрожающая тень за спиной Тира тут же заколыхалась, растворяясь, а сам он явно впал в типичный ужас мужчины, которому без подготовки дали подержать ребёнка.
— А ты, — продолжила Ирейн уже бывшему. — Хочешь поболтать? Пошли-ка пройдёмся!
Пьяная придурь, однако, была непобедима:
— Уводишь? Так и знай, я дочку какому-то твоему хахалю не оставлю! Но как же быстро мне замену нашла! Что сказать? Бабы! Права была мама, а я, дурак... Может, дочь и не моя вовсе!
— Верно, — вклинился вдруг в монолог холодный, злющий голос, в котором Ирейн сходу даже не узнала обычный весёлый гомон Тира, — Она моя. На этом можешь быть свободен!
— Вон оно как! — ощерился Вурд, — Значит, ты действительно мне изменяла! А я-то думал, с чего это ты стала неласкова... Правы, правы были бабы, а я не верил... Так вот какая она, твоя любовь! А как за мной бегала, типа жить без меня не могла... Тьху!