свидетельствуя о наличии на территории посторонних.
Все эти талисманы, как он теперь знал, сделал лично Лиминь, вложив в них некоторое количество своей энергии. Каждый из них представлял собой просто лист бумаги с каллиграфически написанными на нем ключевыми словами заклинаний: как понял Дан из книг Лиминя, местная письменность, непохожая ни на буквы, ни на иероглифы, пошла от движений, выполняемых заклинателями, поэтому каллиграфия была эффективным способом создавать слабые, но долговременные чары. Пока что, однако, кроме личного талисмана единственными заготовленными принцем талисманами, которые ему удалось найти, была защитная система дворца.
Делилась она на три части: три вида талисманов, чередующиеся на стенах. Талисманы первого вида светились сейчас: их назначение состояло в том, чтобы сигнализировать о появлении незванных гостей на территории. При этом если бы хозяин дворца не узнал вскоре об этих гостях, к свечению добавился бы звук горна или даже телепатический посыл. Как именно заклинание определяло, знает он о них или нет, Дан не понял.
Талисманы второго вида защищали дворец от духов и демонов. Через стену, помеченную таким талисманом, нельзя было пройти ни в бестелесной форме, ни в стихийной, какую могли принимать могущественные заклинатели. Нельзя было и телепортироваться, и даже перелететь с помощью соответствующих заклинаний. Однако демон все еще мог проникнуть через защиту, спрятавшись в зачарованном предмете или одержимом человеке.
Наконец, третий вид талисманов служил, чтобы рассеивать заклинания посторонних. Единственным, кто мог без помех колдовать на территории дворца, был его хозяин; по этой причине принцы почти не навещали друг друга, опасаясь, что в случае открытого конфликта на чужой территории окажутся беззащитными. По желанию создатель талисмана мог подавить его действие — или напротив, заставить реагировать на уже сотворенные заклинания. К сожалению, недостатком их была одноразовость: если первым двум талисманам хватало энергии на какое-то время работы, то рассеивающий уничтожался сразу же, как только срабатывал, независимо от того, насколько мощным был его эффект.
По этой причине Дан склонен был считать, что пока он не научится создавать талисманы самостоятельно, нападений на дворец лучше не допускать.
Источник шума обнаружился прямо перед воротами дворца. Первым, что увидел Дан, была здоровенная, раза в три больше, чем у него, карета, обитая синим расписным шелком. Странно, но никакой лошади или даже более экзотического тяглового животного поблизости не было.
Зато были пять человек, выстроившихся бок о бок, будто готовые плечом к плечу встречать нападения из ворот дворца. Четверо из них явно принадлежали к числу вооруженных слуг, как и евнухи Чиньчжу; хотя их одеяния насыщенно-пурпурного цвета выглядели гораздо дороже и роскошнее, а головы венчали массивные круглые шапки. А вот пятый…
При одном лишь взгляде на него Дан ощутил безотчетный страх, все его инстинкты завопили об опасности. В первый раз в жизни он видел перед собой по-настоящему опытного и могущественного заклинателя — и каким-то шестым чувством понял это сразу же.
Сравнивать этого человека с Фен Сюин было все равно что сравнивать матерого тигра-людоеда с ласковой сибирской кошечкой.
Сам по себе гость был высоким и жилистым мужчиной лет сорока-пятидесяти на вид. Тронутые сединой темные волосы до лопаток были распущены, но каким-то образом совершенно не мешали своему обладателю. Будто даже у волос был инстинкт самосохранения, призывающий к покорности и послушанию.
Одет мужчина был в черный кафтан без украшений. Пышные усы и небольшая бородка смотрелись бы немного нелепо на чьем-то другом лице, но взгляд темных глаз отбивал всякое желание смеяться. Это был холодный, безразличный взгляд человека, который знает, что может убить тебя в любой момент, — и знает, что если понадобится, он сделает это без малейших сомнений.
Даниил подумал, что даже если этот человек пришел огласить приказ за что-нибудь наградить его, с таким взглядом это все равно будет звучать как приказ о казни.
— Принц Шэнь Лиминь, — голос звучал торжественно, да и поклон был выполнен с подобающим изяществом, но на лице застыла печать высокомерной скуки, — Его Величество повелевает вам немедленно явиться во дворец и предстать перед его троном.
«Тебя папа ищет, вспоминай, где накосячил», — мысленно перевел Дан.
Пока вроде не вспоминалось. Ничего, что не было бы позволено принцу, он вроде бы не делал. Или изменения его поступков оказалось достаточно, чтобы король даже без личного общения заподозрил, что в теле сына скрывается совсем другой человек? На всякий случай нужно быть осторожнее.
Но, разумеется, о том, чтобы открыто нарушить приказ, не могло быть и речи.
— Благодарю за извещение, — склонил голову юноша, — Я немедленно подготовлюсь к визиту во дворец.
«Вали отсюда и дай мне обсудить ситуацию хотя бы с евнухом Воном», — мысленно добавил он.
Гость, однако, покачал головой:
— Его Величество велел мне доставить вас немедленно. Прошу вас сесть в карету, Ваше Высочество.
Теперь ситуация стала еще больше походить на арест, но Дан постарался сохранить хотя бы внешнюю невозмутимость.
— Его Величество не велел вам сказать, в чем причина подобной спешки? — осведомился он.
Мужчина в черном покачал головой:
— Мне этого неизвестно. Садитесь в карету, принц.
«Зовут-то тебя как?» — хотел было спросить Дан… но удержался.
Хотя ему было интересно, кто может позволить себе общаться в приказной форме с членами королевской семьи, но что-то подсказывало, что сейчас любое неосторожное слово может быть фатальным.
— Служанка Лю, — Дан обернулся к девушке и улыбнулся ей на прощание. Странно, но ее волнение за него смотрелось искренним.
— Сообщи евнуху Вону, что я отбыл во дворец по королевскому приказу. Передай, пусть к моему возвращению составит список доходов дворца Чиньчжу посезонно за последние полгода, с указанием источников.
Надо же было разобраться, чем он вообще зарабатывает, на какие средства содержится дворец, прислуга и обеспечивается подобающая роскошь. Если это, конечно, не только отцовские деньги.
Провожаемый изучающим взглядом человека в черном, Даниил сел в карету. Тот в свою очередь сел напротив, и Дан подумал, что под этим взглядом рискует вообще не доехать до места… Когда карета вдруг оторвалась от земли.
Юноша не удержался и выглянул в окно. Да, все правильно, воображение не играло с ним злых шуток. Карета, присланная королем, — летала!
В первый момент чисто рефлекторно Дан прислушался к шумам снаружи, будто надеялся услышать звук лопастей вертолета или турбин самолета. Будто сейчас должно было оказаться, что под видом средневековой китайской кареты ему прислали вполне привычную современную технику.
Затем, спохватившись, он сосредоточился на токах энергий. Чувствовать их удавалось все лучше, а здесь они и вовсе были настолько мощными, что что-то ощутил бы и обычный человек. Энергия, вложенная в