положив руку ему на голову, начала плавно гладить.
Какой мягкий и нежный на ощупь, словно пух, - восхищалась Таня.
Тут, Петр, не сдерживая свой импульсивный порыв и не спрашивая на то разрешения, резко протянул руку вперед, желая во что бы то ни стало погладить столь необычного зверя. Но не успела его рука достигнуть цели, как под покрытием Ангела Смерти что-то закипело, и он в один миг покрылся черной массой, а его до этого мягкие лепестки, покрывающие тело, вздыбились тысячами острых лезвий. Таня, наблюдая за этим процессом трансформации, непроизвольно отдернула руку, но она не успела это сделать до конца, так что на её ладони осталось множество неглубоких порезов, из которых сочилась кровь.
Петр тут же на шаг отскочил назад и снова стал судорожно снимать автомат с плеча. Это его действие прервала очередная крепкая затрещина от нераненой Таниной руки.
Петька, дубина! Какого хрена ты ручки свои тянешь без разрешения! Напугал его и меня. Теперь видишь, что из-за тебя с моей рукой, - показываю руку с яростью волчицы выпалила Таня.
Ошеломленный Петр сам в это время дрожал от увиденной картины.
Кто же знал, что он так отреагирует на мою руку! Я подумал: сейчас он расправиться с нами - и все, - трясущимися губами пропищал испуганный Петр.
Спокойно стоявший сбоку Максим никак не отреагировал на данный инцидент, а только лишь задал вопрос исходивший от Ангела Смерти и адресованный Тане:
Как ты поняла; что он не представляет опасность? И ещё он просит, чтобы ты протянула ему раненую руку.
Да что тут сложного догадаться. Петька - балбес с такой скоростью рванул - у кого хочешь защитный рефлекс включится, - спокойным голосом ответила Таня и протянула руку вперед, прямо к морде Ангела Смерти.
Животное открыло рот, из которого показался кончик серого шершавого языка, и на нем, словно капли пота, выступала черная субстанция, похожая на ту, что Максим видел в пещере. Когда она покрыла весь язык Ангела Смерти, он облизал им раскрытую раненую ладонь Тани.
Таня смотрела на свою ладонь и чувствовала, как боль постепенно проходит, а сочившаяся из ран кровь перестает течь.
Надо же как хорошо помогает! Гораздо лучше той черной жижи, что мы собирали, - сказала Таня.
Вообще-то, Тань, черная жижа, как ты её назвала - это биомасса, и она тоже из них выходит. А чем он тебя облизал, это их собственный фермент, смешанный с биомассой. Он здорово заживляет. Только, что он тоже может его выделять, почему-то не сказал мне, – Максим с укором посмотрел на Ангела Смерти.
Не сказал и не сказал. Здорово, ведь, у нас собственный лекарь есть! - как ни в чем не бывало задорно заявил Петр.
Таня глубоко вздохнула так, чтобы это точно услышал Петр, и сердито посмотрела на него. Петр понял, что до сих пор находится в опале и решив как-то оправдаться, скинул с себя рюкзак и начал выкладывать на стол гору еды, которую собрал в дорогу.
А может поедим, а, - закончив раскладывать, сказал он.
И, действительно, его ставка сработала, так как время было уже глубоко за полночь, а Таня и Максим успели разве что пообедать.
Ого! - удивился Максим. - Ты что все запасы у наших утащил?
Да нет, здесь не всё, ещё и в ваших рюкзаках тоже еды полно!
Блин! А я-то думаю, чего он такой тяжелый! Не, ну точно все запасы спер! - Максим, широко улыбнулся.
Вот уже все трое сидели за столом и наслаждались своим поздним ужином.
А что Ангел Смерти есть не будет? - с полным ртом еды невнятно спросил Петр.
Максим, хоть сам уже перестал жевать еду, пародируя Петра, словно у него полный рот, так же невнятно ответил:
«Неф» они «тафин», не «фитаються»!
Хватит баловаться Макс! Нашел, тоже мне, кому подражать! - твердый голос Тани тут же успокоил шутников. - Слушайте, а что мы всё его Ангелом Смерти называем, может имя ему дадим.
Эта идея Тани прямо пробрала Петьку до глубины. И уж какие он имена только не придумывал: от обычных кличек как, Шарик и Дружок, так и до необычных как Цезарь, Платон, и ещё приэтом умудрялся аргументировать каждое предложение. Но, в итоге сошлись на простом имени Серый.
Серый, как его теперь называли, спокойно лежал в углу и наблюдал за этим задорным занятием, похожим на детскую игру. Он не стал возражать против нового имени и лишь сказал Максиму: если им так проще, то он согласен.
Ну ладно, имя-то выбрали. А дальше нам куда идти? Ты так и не сказал?
Этот Танин вопрос вызвал у Максима чувство легкого исступления: он и сам не знал. Всё, что ему было известно, уже давно рассказал им.
Петр, не получив конкретного ответа встал, рукой сгреб остатки ужина на край стола, затем порылся в своём рюкзаке и достал из него аккуратно свернутую в рулон карту, которую недавно получил от загадочного странника. Разложив её на столе и прижав края карты с одной стороны горящей лампой, а с другой пустыми стеклянными банками, в которых до этого находилась сделанная в их поселении тушенка, спросил:
Макс, ну ты хоть на карте можешь показать, где это место.
Лежавший в углу Серый поднялся, подошел к столу; свои огромные передние лапы он водрузил на стоявший возле него табурет. Вытянувшись вверх, внимательно посмотрел на карту словно изучая её. После чего к столу подошел ничего не понимающий до этого Максим, поставил палец на карту и начал вести им по ней. Палец Максима остановился рядом с надписью Уральские горы:
Здесь! Серый говорит, что нам туда.
Серый спокойно спустил лапы со стула и вернулся на свое прежнее место. Петр шустро порылся в боковом кармане рюкзака и достал из него острозаточенный огрызок карандаша. Им он начертил жирную точку в том месте, где располагался палец Максима.
Потом Петр ещё раз порылся в кармашке и ещё достал из него обломанную по краям линейку с полустертыми цифрами. Он пододвинул стул поближе, уселся за стол, после чего принялся с важным видом что-то чертить на карте, считать в уме, зачеркивать начерченное, потом снова рядом чертить.
Максим и Таня молча стояли по сторонам и с интересом наблюдали за этим его важным занятием.
Закончив, Петр отодвинулся от стола, выпрямил спину и слегка присвистнул, посмотрев на Максима.
Однако далековато же нам идти! Я тут подсчитал, если брать по прямой,