то около трех с лишним тысяч километров, а уж если по дорогам, то и того больше, - важно, рапортовал Петр.
Но и как мы ту…
Немного переведя дух, сделав ещё более важный и довольный вид, Петр не дав Максиму закончить свой вопрос, продолжил:
Но насколько я знаю! Вот сюда, - Петр снова склонился над картой и ткнул карандашом по ней, показывая Тане и Максиму место. - Итак, сюда должен в течение месяца или больше, или меньше, точно я не знаю, прибыть паровоз. Откуда я это знаю, спросите вы? Владимир рассказывал, когда вы все дрыхли. К чему это я? Значит, мы сейчас здесь, - Петр перенес остриё карандаша в точку на карте, где они сейчас, по его предположению, находятся. - С этого места мы пойдем вот до этой реки, тут, по моим подсчетам, около восьмидесяти километров, затем уже по ней на лодке поплывем к тому городу, куда должен прибыть паровоз. Да, знаю, это крюк и движение в обратную сторону, но как только мы доберемся до места назначения, остальной путь будет уже на колесах.
Во время рассказа Петр продолжал показывать проложенный им маршрут, а после того снова распрямил спину, сложил руки за ней и потянулся. Его лицо расплылось в самодовольной улыбке.
А если нет никакого паровоза, если странник просто лапшу тебе на уши навешал? А лодку мы по-твоему где возьмем? Да и к тому же никто из нас плавать на ней не умеет!
Неожиданное для Петра возражение Максима тут же стерло с его лица самодовольную улыбку, оставив лишь гримасу раздражения. Он тут же встал со стула, ногой толкнул его в сторону и недовольно ответил:
Да пошли вы, сами-то хоть что-то предложить можете!
Да что-ты, Петька, - успокаивая его, говорила Таня. - Ты не правильно понял: Максим же не отвергает твой план, он просто хотел узнать, что если что-то пойдет не так, у нас есть запасной. Так же Максим?
Максим глядя на Петьку утвердительно кивнул, поддерживая слова Тани.
Не знаю, я же только что этот придумал!
Слова Петра, звучали так, словно исходили от обиженного ребенка, который надул губы. Таня подошла к нему и ласково потрепала по голове.
Нет, ты, Петя, молодец! Что бы мы без тебя делали! Ну, а если что не так пойдет, то вместе решать будем по обстановке, - нежно сказала она.
Ладно, пойдем по его маршруту, а сейчас может поспим немного. Уже рассвет скоро, - широко зевнув сказал Макси.
В одном из углов большой комнаты лежал свернутый в рулон спальный мешок. Петр и Максим как джентльмены уступили его даме, а сами улеглись на жесткий деревянный пол. Вскоре все трое крепко спали, измотанные необычным для них днем; лишь два зеленных огонька глаз Серого, появившихся после того, как погасла лампа, смотрели в ночную темноту оставшейся открытой по его просьбе двери.
На улице уже давно рассвело. Петр и Таня крепко спали. Максиму же всю ночь снились кошмары, повторяя события того злополучного дня. По этой причине он проснулся ещё с первыми лучами солнца и просто лежал с закрытыми глазами, позволяя своим друзьям как следуя выспаться, ведь впереди их ждет длинный путь.
Наконец он открыл глаза, направленные в сваренный из железных труб свод помещения. Переведя взгляд на распахнутую дверь, из которой веяло утренней прохладой, он не обнаружил возле неё Серого. Максим поднялся и вышел на улицу, железное крыльцо, находившееся довольно высоко над землей, послужило для него неким пунктом наблюдения. С него хорошо просматривались ближайшие окрестности, залитые лучами солнца, но не было никакого намека на присутствие Серого. Максим мысленно пытался позвать его, но нет ответа. Лишь тишина.
Тяжело вздохнув, он снова вошел в помещение и разбудил остальных. После пробуждения они провели символические утренние процедуры, умывшись водой, которая была принесена с собой в пластиковой бутылке, уселись за стол, чтобы позавтракать остатками вчерашнего неубранного ужина.
Петр, с трудом проглотив кое-как разжёванный кусок холодного мяса, спросил:
А что Серый-то, погулять вышел?
Да хрен его знает! Я сам с утра его не видел. Где его черти носят интересно!
Словно в ответ на слова Максима, на пороге появился Серый. Максим тут же подскочил со стула.
Всё собирайтесь! Уходим быстрей!
Что такое? - спросила Максима изумленная Таня.
Серый говорит, что они идут за нами. А ещё говорит, что с ними один здоровый мужик и он очень сердитый!
Блин, по любой Егор, - сказал Петр, подскочил на ноги и принялся быстро собирать со стола всё, что ещё можно было унести.
Не прошло и пары минут, как все трое шли по асфальтированной дороге, поросшейся сквозь многочисленные трещины травой. Здание приютившие их на ночь оставалось всё дальше позади.
Интересно, а они за нами дальше пойдут? - спросил, постоянно оглядывающийся Петр.
Нет сомневаюсь. Тем более, откуда им знать: в каком направлении мы ушли. Так по окрестностям до вечера полазят и обратно уйдут.
Ответ Максима успокоил Петра, теперь он перестал оглядываться и спокойно шел вперед. Где-то через десять-двенадцать километров пути густо растущие деревья начали постепенно редеть, пока их совсем не осталось, и перед взором путников предстала картина, непривычной для них степи с редко растущими кустарниками, местами разбавленная полосами искусственно насаженных деревьев.
Максим на мгновение остановился. Его взор привык видеть не больше чем на три сотни метров, а дальше непроглядные дебри лесов. Но здесь даль, бескрайняя даль, уходящая за горизонт.
Петра же эта картина никак не зацепила, он лишь толкнул Максима плечом в плечо и скала:
Пошли уже. Что тут стоять, здесь и смотреть-то не на что.
С этими словами они выдвинулись дальше, идя по всё той же дороге. Иногда то по левую, то по правую сторону от неё виднелись расположенные вдали деревушки, но путники проходили мимо. Лишь перед наступление ночи они находили, что располагалась ближе к их основному пути для того, чтобы переночевать и восстановить силы.
Глава 5. Шторм.
Такими темпами уже через четыре дня дорога привела их на возвышенность: поднявшись, путники узрели невероятной ширины реку.
Ого! Петька, я думал тут речка будет небольшая, а тут вон что! Как эта река хоть называется? - изумленно сказал Максим.
Петр на ходу вытащил из рюкзака карту, развернул её, порыскал по ней глазами и сказал:
Енисей, как!
Как ни странно, последние четыре дня пути пролетели незаметно без каких-либо происшествий. За ними никто