безжизненное тело Анатолия. Они сказали, что осмотрели всё вокруг, но так и не нашли ни вас, ни того, кто на вас тогда напал.
По щекам Максима, побежали слезы. Всхлипнув, он возмущенно попытался обвинить Валерия Александровича за то, что они ничего не сделали, никак не помогли, что они мало искали. Почему сейчас не ищут его. На что тот ответил, похлопав Максима по плечу:
Ну что ты, что ты, Макс. Мы на следующий день собрали поисковый отряд. Больше половины людей нашего поселения пошли на ваши поиски. Мы заходили так далеко, насколько это было возможно. И на следующий день тоже ходили, но ни следа, ни единого намека на то, где вы и что с вами.
Значит плохо искали, я же здесь, – дернув плечом, стряхивая руку Валерия Александровича, сказал Максим.
Проскользнув сквозь толпу, к Максиму подбежала Таня, она обхватила его руками за шею и сильно прижалась к нему. Из её и без того заплаканных глаз, текли слёзы. Прижав свою щеку к его, она нежным, надрывистым голосом прошептала:
Ты жив, я так рада, ты жив!
Макси тоже обнял Таню за талию и прижал к себе ещё ближе. Сколько раз он хотел это сделать, но никак не решался! А вот теперь, хоть и не самый подходящий момент, он это делает. На минуту он забыл обо всем, жадно, каждым атомом своего тела впитывал всю теплоту и нежность, исходившую от Тани.
Минуту или больше они стояли так не шелохнувшись, пока кто-то выкриком из толпы не прервал это уединение:
Эй, голубки, на обнимаетесь ещё. Макс, ты лучше расскажи где был?
Таня тут же оттолкнула от себя Максима, а её мокрые щёки налились пунцовым румянцем, от такого неловкого положения в котором она оказалась. Максим же, собравшись духом, вытер остатки слез с лица. Он понимал, что ничем не может сейчас помочь своему брату, да, именно помочь. Он ни за что не хотел верить в то, что Илья мертв. Но сейчас есть дела поважнее, надо предупредить всех о надвигающейся угрозе. Да, ему на ум не раз приходила мысль, что никто не поверит, но тем не менее он всё равно все расскажет.
Максим приступил к своему докладу. Он последовательно рассказал о том, что с ним произошло за последние дни, о том, как погиб Анатолий Алексеевич, как они вместе с братом пытались убежать от опасного хищника и о том, что произошло с ним дальше. В конце своего доклада он пояснил, какими теперь ему видятся Ангелы Смерти и почему над всеми местными жителями повисла угроза новой надвигающейся опасности.
Люди молча слушали Максима. На тот момент затаилась такая тишина, что можно было слышать, как стрекочут кузнечики, когда рассказчик делая короткие вдохи, прерывал свой монолог.
Едва Максим закончил, поднялся жуткий гомон толпы, из которого мало что можно было понять, лишь изредка чьи-то более громкие голоса прорезались сквозь громкий шум.
Да он бредит. Его надо срочно осмотреть, может он сильно ранен, – кричал один.
Это эти твари промыли ему мозги, – выкрикнул ещё кто-то.
А может он подцепил какую-то новую заразу, – перебивая остальных, раздался третий голос.
А ну-ка все замолчали! – басистый, командный голос Валерия Александровича, разлетелся по округе.
Все тут же замолкли, послушно выполняя приказ своего командира.
Так, значит, Максим, давай-ка для начала Лариска тебя осмотрит. Мало ли что, а то ты потрепанный какой-то, - Валерий Александрович махнул рукой, подзывая к себе Ларису.
Тучная черноволосая женщина вышла из толпы, Лариса уже лет двенадцать выполняла функцию медика, заменив на этом посту свою постаревшую мать, у которой и переняла медицинские знания.
Вот что, Лариса, возьми-ка Максима и отведи в санчасть, там его осмотри как следует.
Лариса кивнула головой, взяла под руку не сопротивлявшегося Максима и повела его в санитарную комнату, расположенную внутри подземного бункера в специально отведенном помещении. Таня, не желая оставлять Максима, последовала за ними.
Когда они ушли, Валерий Александрович подозвал к себе Егора, здоровенного мужика, под два метра ростом с широкими плечами и густой черной бородой.
Ты вот что, Егор, – говорит Валерий Александрович. – Сейчас Лариска осмотрит Максима, ты его запри в изоляторе, а то слышал, что он говорит. Мало ли что, пусть лучше посидит, успокоится.
А долго его сторожить? – прозвучал грубый голос Егора.
Не знаю. Ты, главное, пока закрой его, а там решим, что дальше делать.
Егор, больше ничего не спрашивая, молча удалился. Валерий Александрович, взяв с собой ещё пятерых мужиков, пошёл смотреть, что там за тоннель, о котором говорил Максим, и что с ним можно сделать. Остальные собравшиеся, продолжая свои пересуды, постепенно разошлись.
Глава 4. В путь.
Максим сидел, опустив вниз, голову и лишь изредка либо согласно кивал головой, либо что-то кратко отвечал осматривающей его Ларисе. Он даже не до конца понимал её вопросы, все его мысли были о том, что теперь делать дальше, если никто не пойдет. Одному уходить с Ангелом Смерти или же нарушить обещание и остаться здесь, помогая обороняться. Да ещё искать брата.
Максим! – громко сказала Лариса.
Что? – словно очнувшись от сна спросил Максим.
Как что? Где летаешь? Я говорю, что всё посмотрела тебя, ты абсолютно здоров, не считая той царапины на твоем плече, но она уже зажила, так что я её даже обрабатывать не буду, можешь идти.
Максим, поблагодарил Ларису, встал со стула и направился к выходу, но в длинном коридоре путь ему преградил Егор. Он поднял голову вверх, чтобы видеть лицо своего собеседника и спросил:
Ты чего, Егор?
Да я это, слушай, Макс, если ты уж всё-таки здесь, может подсобишь мне, а?
Ничего не подозревающий Максим с легкостью согласился помочь Егору и пошел за ним в изолятор посмотреть, чем он может помочь. Но, когда сильная рука Егора подтолкнула его внутрь и захлопнула за ним дверь, он тут же понял, что случилось, и начал что есть мочи тарабанить в толстую железную дверь, крича:
Нормальный я, не под их контролем, отпусти!
Всё было без толку. Егор исправно выполнял приказ и даже ни слова не ответил на Максимовы крики. Опустив обессиленные руки, Максим уселся на стоявшую у стены обтянутую пожелтевшим и потрескавшимся от времени материалом металлическую кушетку. Уставившись на холодный мраморный пол, он неустанно думал о том, как бы скорей смыться отсюда и о том, что ему для этого необходимо сделать.