случай, если король Толер решит воспользоваться моментом. — при упоминании его бывшего сюзерена, лицо ри,Крета скривилось, он даже убрал руку с бедра Риты, которую держал там с самого начала совещания. Олег, естественно, не ревновал, но это видел и, неожиданно для себя, злился, — Первый егерский полк, разделившись на две части, возьмёт под контроль оба перевала, к тому же, на одном из них, — он в очередной раз ткнул пальцем в перевал находившийся на карте восточнее, — Имеется старая крепость. Она уже порядком обветшала, но её можно привести в надлежащий вид. Ну, а гвардейский, второй егерский, кавалерийский, первый и третий пехотные полки выдвигаются на запад к Ирменю, и вот здесь, возле деревни Морша, тут лесные массивы почти сходятся, остаётся совсем узкий участок с дорогой, встают лагерями и готовят укрепления. Не важно, с какого участка реки пойдут наёмники, они всё равно выйдут к Морше. Делать путь огромной дугой севернее, они точно не будут, слишком далеко, им просто провианта не хватит.
— А что с ополчением? — Олег задал вопрос для проформы, он уже почти с самого начала понял, что ждать мозгового прорыва от своих соратников ему не стоит.
Торм вернулся к столу, где лежало несколько свитков и развернул один из них.
— Так. Кроме тех ополченцев, что останутся для обороны самих городов, а это не меньше, чем по тысяче, а то и двух, как в Легине, у нас будут ещё ополченцы из вольных поселений, которых мы привлечём для их обороны и патрулирования дорог в баронствах, дружины для охраны замков и вот, — тут он принялся зачитывать цифры из свитка, — Мы берём в армию из Нерова триста ополченцев, из Гудмина и Брога по пятьсот и из Легина — шестьсот. Мы их отдаём Рите, для обороны перевалов. А дальше всё будем решать, когда станет ясно, откуда придёт враг. Да, из Пскова, Распила и прочих наших поселений мы никого из ополчения в армию не забираем, все остаются на охране своих домов.
— Да, — сказал Олег, нарочно приняв на себя вид крайне расстроенного человека.
Наступила тишина, когда все замерли в ожидании того, что скажет их босс, а граф ри,Шотел продолжал держать мхатовскую паузу.
Наконец, когда уже слышно стало, как звенят от напряжения нервы членов Совета, Олег вздохнул.
— Всё придумано очень толково, — начал он, — Но я-то ждал другого. Я думал, что уже сумел вам дать правильное направление мыслей, а остальное вы и сами додумаете. Но, видимо, я поторопился.
Он встал, дал остальным знак сидеть и подошёл к карте.
— Да. Занять оборону, построить укрепления, — он рассматривал карту, стоя спиной к своим соратникам, потом повернулся, — Но побеждает всегда только тот, кто владеет инициативой, кто навязывает противнику свою волю. И не важно, защищается или нападает. И любая оборона — это лишь способ подготовки наступления. Строя крепости, мы вынуждаем противника искать военного решения в другом месте, — вольно передал Олег мысли выдающегося русского военного теоретика Карла фон Клаузевица, — Наступающий, при прорыве обороны, всегда несёт бо́льшие потери, это так, но затем, когда оборона будет прорвана, потери обороняющегося станут намного, намного больше, — Олег знал, что в этом правиле было и исключение — советско-финская война, да и то, только потому, что когда Красная армия прорвала таки линию Маннергейма, финны просто сдались, а Сталин не стал их добивать, — Вы же собираетесь полностью отдать инициативу противнику, — продолжил он, — Растинцы будут решать, когда, где и какими силами ударить. Нет, я не сомневаюсь в вашей храбрости или ваших талантах. В конце концов, враг будет разбит, но какой ценой? Наверняка ведь не зря замутили южные королевства, значит, пойдут через Бирман. Они сразу выйдут к нам в подбрюшьё. И столько натворят, что я даже не буду объяснять. Вы люди умные, сами понимаете. Так что….Всё. Ваш план никуда не годится. Придётся мне опять быть с вами. На пригляде.
— Ты никуда не едешь?! — почти хором спросили его соратники, и все, кроме Ули, радостно.
— Мы не увидим королевскую свадьбу? — задала она второй вопрос.
— А как же герцогский титул? — спросила Гортензия.
Она, хоть и старалась выглядеть невозмутимой, но явно была ошарашена не меньше остальных.
— Всё будет. И королевская свадьба и герцогский титул, — успокоил Олег, — Значит, смотрите сюда. Агрий, вот эта дорога, через восточный перевал, лучше второй? Значит используем её. Гортензия, — он повернулся к магине, — Твоя задача составить письмо Иргонии. Что ей пообещать, сама знаешь, — увидев, как магиня понимающе улыбнулась, продолжил, — От неё нам нужен не только проход через её королевство, но и продовольствие и фураж — пойдём налегке, с минимальными обозами. Взаимообразно она нам даст или за деньги, не важно. Армин, — посмотрел он на своего главного налоговика-финансиста, — Ты поедешь к королеве вместе с бирманским послом. Возьми с собой десять тысяч лигров, этого хватит с головой, нам ведь много не потребуется.
— Осмелюсь заметить, королева Иргония, наверняка, и рублями возьмёт, — воспользовавшись олеговой заминкой предложил Армин.
— Не в этот раз, — отказался Олег, — С Агрием и командующим определитесь, где создать запасы. Дождитесь Гури, он на днях приедет, возьмите его на это дело, у него уже опыт есть. Выходим ровно через декаду. Идут оба егерских полка, кавалерийский, гвардейский и третий пехотный, — увидев, как вскинулся и приготовился возмутиться Женк Орвин, пригвоздил его строгим взглядом, — Обозы берём по-минимуму. Впереди первый и второй егерские и инженеры, затем кавалерийский и гвардейцы с пехотой. Инженеров и необходимые обозы выдвигать без шума уже с послезавтра. До этого, Чек, определитесь с необходимым. Всем всё понятно? Я вам покажу кузькину мать. Решили они врага дожидаться. Вопросы?
Глава 10
В свой особняк Уля возвращалась поздним утром, проведя ночь у Нечая. Такие встречи, с каждым разом, нравились ей всё больше и больше. И она улыбалась, вспоминая прошедшую ночь.
В отличие от неё, Нечай сегодня практически не спал, ещё затемно покинув их постель и отправившись рагребать тот ворох задач, которые вывалил на него накануне её брат. Уля тоже мало выспалась и, в паланкине, чуть не уснула снова. Не уснула только потому, что не успела — путь до дома был недолгим.
Во дворе своего особняка, больше напоминающего